… о кризисе и рынке труда

«Роструд» представил новые данные о положении с занятостью

Ситуация, заставившая жителей моногородов в борьбе за рабочие места идти на крайние меры, похоже, может повториться и на более стабильных с точки зрения занятости территориях. Согласно представленным вчера главой Федеральной службы по труду и занятости («Роструд») Юрием Герцием результатам обширного мониторинга рынка труда, «ситуация остается напряженной».
В частности, отмечается в докладе «Роструда», подготовленном совместно со Всемирным банком, замедление роста реальной заработной платы россиян, отмечавшееся с началом кризиса, с февраля 2009 года сменилось ее падением. И хотя масштабы сокращения доходов, по оценке экспертов, «остаются умеренными» - на уровне 4%, однако «после зарплатного ралли прошлых лет такое снижение воспринимается населением как существенное ухудшение ситуации». Причем за последние несколько месяцев число отраслей, где произошло снижение реальной заработной платы, увеличилось.
Изначально кризис на рынке труда сильнее всего отразился на положении занятых в промышленности, строительстве, торговле и финансовой сфере. Однако в последнее время, согласно данным г-на Герция, «быстрыми темпами ухудшается ситуация в сфере производства и распределения энергии, газа и воды», которая в первые месяцы кризиса находилась в относительно благополучном положении. Доля представителей этой отрасли, зарегистрированных в качестве безработных, с декабря прошлого по апрель этого года выросла на 5%. В то же время в регистрируемом потоке безработных доля уволенных с предприятий обрабатывающей промышленности сократилась на 5% и составила 20% (пик высвобождений с этих предприятий пришелся на конец 2008 года и начало 2009-го).
По сравнению с прошлым годом в плюсе пока остаются бюджетные отрасли и сельское хозяйство. «Но и здесь эффект декабрьского повышения заработных плат бюджетников и январского повышения МРОТ существенно снизился», - отмечают организаторы мониторинга.
Примечательно, что кризис в некоторой степени уравнял российские территории по уровню занятости. В частности, существенно снизилась межрегиональная дифференциация уровня регистрируемой безработицы. В апреле 2009 года максимальный уровень безработных превысил минимальный в масштабах всей страны в 11 раз, тогда как в 2008 году рынок труда в разных регионах отличался в 21 раз. Ситуация в регионах с высокой докризисной безработицей, по словам Юрия Герция, ухудшалась не так сильно, как в регионах с изначально низким уровнем безработного населения. «Наиболее высокие темпы роста безработицы (более чем в три раза) отмечены в Вологодской, Нижегородской, Челябинской, Ярославской, Владимирской, Свердловской и Тверской области», - уточнил чиновник. В целом рост безработицы отмечен в 77 из 82 регионов страны, причем в 31 более чем в два раза.
На материальном достатке трудоспособного населения могло серьезно сказаться и повальное введение работодателями режимов сокращенного рабочего времени. Если задержки заработной платы распространенной формой реакции на кризис не стали, то «использование режимов неполной занятости остается важной формой приспособления предприятий к кризису». При этом, как отмечают исследователи, трудно оценить количество трудящихся, оказавшихся в условиях неполной занятости, в том числе, например, в отпусках без сохранения заработной платы.
Текущий мониторинг расходов населения и потребительских ожиданий граждан говорит о неблагоприятных тенденциях. В частности, как отмечают государственные статистики, население стало экономить на покупке непродовольственных товаров. Кроме того, по данным исследования ожиданий потребителей в первом квартале 2009 года, 42% россиян прогнозируют ухудшение личного материального положения. Число неуверенных в завтрашнем дне граждан по сравнению с аналогичным периодом 2008 года выросло на 29%. Плачевное состояние семейных бюджетов сейчас отмечает больше половины опрошенных. Индекс происшедших изменений в личном материальном положении снизился до -25% против -0,1% в первом квартале 2008 года.
Отметим, что Министерство здравоохранения и социального развития, которому подведомствен "Роструд", главным образом ориентируется на статистику официального уровня безработицы, который в последнее время стабилизировался. Г-н Герций в своем докладе отметил, что весной этого года рост численности регистрируемой безработицы действительно замедлился, а в мае (впервые с декабря 2008 года) было зафиксировано снижение общей численности зарегистрированных безработных. Однако в «Роструде» это связывают с «сезонными факторами». С завершением летних сезонных и вахтовых работ чиновники, судя по всему, ожидают нового всплеска официальной безработицы. Кроме того, дополнительное давление на рынок труда, по данным мониторинга, осенью могут оказать выпускники системы профессионального образования. Так, доля выпускников дневных отделений средних специальных учебных заведений и вузов в 2009 году составит почти 2% от экономически активного населения, а в некоторых регионах и выше 3%.

Юлия ХОМЧЕНКО. «Время новостей», 2 июля 2009 года

Всемирный банк разочаровался в общественных работах

Ситуация на рынке труда России остается сложной, но стабилизируется.
Таков основной вывод экспертов Всемирного банка и Федеральной службы по труду и занятости, подготовивших доклад по результатам совместного мониторинга.
Как рассказал на пресс-конференции директор Всемирного банка по России Клаус Роланд, это первый опыт совместного глубокого анализа российского рынка труда, но, надеется эксперт, он станет периодическим и будет проводиться примерно раз в квартал. Руководитель Роструда Юрий Герций с ним согласился.
Итак, каковы основные выводы экспертов? На сегодняшний день в России зарегистрировано 2 миллиона 178 тысяч безработных. По методике Международной организации труда их насчитывается 7,7 миллиона. К концу года ожидается, что на учете в службах занятости будут стоять 2,6 миллиона человек. В среднегодовом исчислении безработица составит примерно 2,4 миллиона человек.
"Адаптация рынка труда к снижению деловой активности идет по трем основным направлениям: сокращение занятости, снижение реальной заработной платы и сокращение рабочего времени", - рассказывает Клаус Роланд. За прошедший год занятость сократилась на 5 процентов, реальная заработная плата - в среднем на 4 процента. Что касается временной занятости, то в таком режиме работают примерно 6 процентов трудящихся страны. Наиболее острая ситуация сложилась в обрабатывающих производствах, где сокращенное рабочее время или административные отпуска затронули каждого четвертого работника.
С апреля 2008 года экономика страны потеряла 3,4 миллиона рабочих мест, что составляет около 5 процентов от их общего числа. Пик увольнений пришелся на декабрь 2008 года. В первом квартале 2009 года масштаб увольнений снизился и остается стабильным, хотя по-прежнему превышает уровень прошлых лет.
Общее число вакансий, заявленных в органы службы занятости, в I квартале 2009 года было на 20-25 процентов меньше, чем за тот же период 2008-го.
Таким образом, произошло быстрое увеличение нагрузки безработных на одну вакансию, что свидетельствует о нарастании напряженности на рынке труда. Выправляться ситуация начала только к маю, когда число заявленных в службы занятости свободных рабочих мест стало больше, чем год назад.
Особую тревогу экспертов вызывает региональная "разношерстность".
В 31 регионе численность зарегистрированных безработных с мая прошлого года выросла более чем в два раза при среднероссийском росте в 1,6 раза. Сильнее пострадали регионы с благополучной докризисной ситуацией на рынке труда. При этом максимальный уровень безработицы в регионах превышает минимальный в 11 раз. Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что год назад разница составляла 21 раз.
Юрий Герций отметил, что Роструд учитывает территориальные особенности страны. И региональные программы занятости утверждаются именно исходя из этих особенностей. Для каждого региона создаются карты, на которых помечаются наиболее слабые и сильные, с точки зрения безработицы, города и села, рассматриваются традиции занятости, квалификация местного населения и потом уже принимается решение, какие программы занятости будут там наиболее эффективны. Только после этого выделяются средства на их реализацию.
Особое внимание уделяется моногородам, испытывающим наибольшие трудности в нынешней ситуации. И эксперты не исключают, что жителям некоторых из них, возможно, будет проще поехать работать в другой город, прежде чем наладятся дела на градообразующем предприятии или на нем начнут развиваться новые производства.
"Есть еще небольшая проблема - психологический барьер безработных", - говорит Юрий Герций. К примеру, за последнее время в службах занятости стало регистрироваться больше мужчин и сейчас соотношение безработных по полу стало примерно 50 на 50, хотя традиционно считалось, что у безработицы в России женское лицо. Происходит это из-за того, что под удар попали в основном добывающие, обрабатывающие предприятия, где трудятся в основном мужчины. "Большинство пришедших к нам на учет мужчин - рабочих профессий", - констатирует руководитель Роструда. Но при этом и большинство вакансий в банках данных центров занятости как раз по рабочим профессиям. Но не каждый сокращенный работник на них сразу соглашается. "Отчасти это связано с тем, что люди привыкли работать в конкретной отрасли, на конкретном предприятии и оказалось не так-то просто многих убедить пойти на работу по той же профессии, но совсем в другую отрасль". Что уж говорить о переезде на работу в другую местность, что, несмотря на существенную поддержку службы занятости, по-прежнему не очень-то популярно среди безработных.
Как отметил эксперт Всемирного банка Андрей Марков, организация следит за реализацией региональных антикризисных программ занятости, но конкретные выводы по поводу их эффективности будут сделаны, скорее всего, осенью. Единственное, уже сейчас можно сказать, что эти программы готовились как кратковременные, но кризис несколько затянулся, поэтому Всемирный банк будет рекомендовать внести в них некоторые коррективы. В частности, акцентировать внимание не на сохранении людей на конкретных предприятиях с помощью переобучения и организации общественных работ, а на переводе потерявших работу в другие отрасли на реализацию долгосрочных проектов. Например, таких, как строительство дорог, очистных сооружений и других инфраструктурных проектов.

Марина ГРИЦЮК. «Российская газета», 2 июля 2009 года

Число безработных в мае стало минимальным за последние четыре месяца. Но занятость не растет, а падает: компании продолжают сокращать персонал
В мае безработными были 6,5 млн. человек, или 8,5% экономически активного населения, отчитался Росстат. Это на 2,9 п. п. выше, чем в мае 2008 г., но на 1 п. п. ниже, чем в феврале, когда был поставлен рекорд с начала кризиса.
Но сокращение числа безработных не сопровождается ростом занятости — она неуклонно снижается: с -0,3% в ноябре до -3% в мае (к тем же месяцам 2008 г.). Впрочем, и безработица, измеренная не в процентах, а в людях, растет: в 1,6 раза в мае (на 2,4 млн. человек), на 33% в феврале (на 1,8 млн.).
Чуть более 50% всех занятых — в штате крупных и средних предприятий и в бюджетном секторе. По данным Росстата, с декабря по май число выбывших в этом секторе ежемесячно превышало число нанятых на 185 000 человек. За год по апрель добывающая промышленность снизила число работников на 5%, обрабатывающие производства — на 10,3%, в том числе текстильные — на 16,5%, по обработке древесины — на 17,5%, производство машин и оборудования — на 14,2%. В госуправлении, здравоохранении занятость выросла.
В мае около 15% работников (без учета бюджетников), или почти каждый седьмой, трудились неполное рабочее время, были в вынужденном отпуске, а в обрабатывающей промышленности таких 26%. В мае из обрабатывающих производств выбыло на 67% работников больше, чем было нанято, в июне промышленники намеревались высвободить на 38,6% больше, чем в мае.
Занятость продолжает сокращаться, констатирует директор Центра трудовых исследований ГУ-ВШЭ Владимир Гимпельсон. Во время кризиса предприятия столкнулись с новыми рисками, связанными с рабочей силой, и будут пытаться их минимизировать даже при восстановлении объемов производства, предупреждает он: тенденция может быть долгосрочной.
Из безработицы есть три выхода, говорит директор Независимого института социальной политики Татьяна Малева: занятость, неформальный сектор, уход с рынка труда. Когда безработный бросает поиски работы — безработица снижается, но занятость не растет; если работающий увольняется и не ищет новую работу — занятость снижается, а безработица не растет. К лету «уходящих» и «неформальных» всегда больше: это дачный период и время сезонной работы. «Осенью мы снова увидим рост безработицы», — не сомневается Малева. О сезонности майского снижения пишет и сам Росстат. Рост безработицы сейчас один из главных экономических рисков, тревожится Юлия Цепляева из Merrill Lynch: экономика вряд ли будет расти, если потребление продолжит снижаться. Устойчивое сокращение рабочих мест — а новые экономика не создает — в перспективе может привести к росту доли хронической безработицы, выйти из которой и труднее, и дороже, предупреждает Гимпельсон.

Ольга КУВШИНОВА. «Ведомости», 6 июля 2009 года

Власти, испытывая панический страх перед растущей безработицей, пытаются вручную управлять ситуацией, фактически запрещая или сильно усложняя массовые увольнения. Большинство предприятий вроде бы смирились с ограничениями, но не перестают искать обходные пути, пытаясь повысить свои шансы на выживание. При этом возможности реагирования на текущие трудности формируют восприятие завтрашних издержек. Другими словами, издержки адаптации в кризис — это издержки найма работников после кризиса. Тем самым закладываются долгосрочные тенденции занятости и безработицы.
Для предприятий, переживающих шоковое падение спроса, пространство приспособления на рынке труда ограничено тремя возможными реакциями и их разнообразными сочетаниями: сокращением занятости, продолжительности рабочего времени, заработной платы. В большинстве экономик мира фирмы, столкнувшись с трудностями, приступают к увольнению работников, что оборачивается снижением численности занятых и ростом открытой безработицы. В отличие от этого в 1990-е гг. российские предприятия действовали «нестандартно», предпочитая методы временной и ценовой подстройки. Благодаря этому, несмотря на имевшие место сверхмощные шоки, на российском рынке труда не наблюдалось ни обвального снижения занятости, ни взрывного роста безработицы. Просто все стали беднее.
Изменился ли характер реакции сегодня? Сначала посмотрим на данные Росстата. ВВП в I квартале 2009 г. оказался почти на 10% ниже, чем за аналогичный период 2008 г. Промышленное производство сократилось и того больше — почти на 15%, а в обрабатывающих отраслях, ставших одним из эпицентров кризиса, более чем на 20%. За тот же период численность занятых во всей экономике упала на 2,6%, в промышленности — на 6,5%, на обрабатывающих производствах — на 8%. Безработица выросла с 7,1% до 9,5%.
Это большие цифры, но они все равно «не бьются» с масштабом экономического спада. Другие данные того же Росстата проясняют: все стараются двигаться проторенной дорогой. Массовые увольнения (сопровождаемые компенсациями), несмотря на угрозы, так и не стали распространенной практикой. Люди в основном теряют работу по-тихому: «по соглашению сторон» или «по собственному желанию», что позволяет работодателям экономить средства, не привлекая внимания соответствующих ведомств. Реальная заработная плата (апрель 2009 г.) потеряла 3%, и около 3 млн. человек оказались в той или иной версии режима неполного времени, причем многие «квазидобровольно». Вернулись даже долги по заработной плате, хотя пока и в скромных масштабах.
Теперь обратимся к данным обследования, проведенного ГУ-ВШЭ совместно с «Левада-центром» (февраль — апрель 2009 г. по заказу Минэкономразвития), участие в котором приняли около 800 предприятий обрабатывающей промышленности. Согласно полученным результатам, наши предприятия, сталкиваясь с серьезными экономическими трудностями, как и прежде, предпочитают двигаться одновременно несколькими параллельными дорогами. Они сжимают численность персонала (так действовали 40% предприятий), вводят сокращенные графики работы (46%), снижают основную заработную плату (39%). Из полученных данных следует два простых, но достаточно важных вывода. Во-первых, на большей части российских предприятий (порядка 60%) занятость до сих пор сохраняется на докризисном уровне. Во-вторых, различные способы приспособления примерно равно востребованы — с небольшим перевесом в пользу введения режимов неполной занятости.
Обследованные предприятия собираются и в дальнейшем придерживаться «диверсифицированного» подхода, планируя примерно в равных масштабах использовать методы количественной (38% предприятий), временной (42%) и ценовой (35%) подстройки. В основе этих оценок ожидание продолжения ухудшения ситуации на рынке труда, хотя, по-видимому, и не столь резкого, как на начальном этапе кризиса.
Какие антикризисные комбинации наиболее популярны? Около 20% предприятий использовали все три метода одновременно; около 10% — сокращение занятости в сочетании с переводами на неполное время и вынужденными отпусками; около 5% — сокращение занятости в сочетании со снижением заработной платы; около 9% — введение режимов неполной занятости в сочетании со снижением заработной платы. Только к сокращениям занятости, только к сокращенным графикам работы или только к снижению заработной платы прибегали по 7-8% обследованных предприятий. Наконец, примерно 37% предприятий никаких мер по кризисной подстройке пока не принимали.
Приведенные данные подтверждают, что большинство российских предприятий действительно стремятся диверсифицировать риски кризисного приспособления, используя его различные формы одновременно. Вместе с тем для трети участников опроса кризис пока еще не имел серьезных негативных последствий с точки зрения занятости или оплаты труда работников.
Дополнительно в обследовании собиралась информация об использовании предприятиями двух более частных механизмов приспособления — связанных с полным или частичным отказом от предоставления премий по итогам года, а также с задержками заработной платы. Согласно полученным данным, выплату 13-й зарплаты по-прежнему практикуют примерно 40% промышленных предприятий. Среди них по итогам 2008 г. выплатить ее полностью удалось только 36%, тогда как 19% были вынуждены уменьшить ее размеры, а 45% вообще отказались от ее выплаты. Таким образом, когда российские предприятия сталкиваются с необходимостью снижения оплаты труда, то первой под нож идет премиальная часть заработков.
На момент обследования каждое пятое предприятие имело задержки заработной платы, что на порядок больше официальных отчетов. Можно предположить, что многие предприятия стремятся скрывать от официальных органов факты невыплат, поскольку их обнаружение чревато крупными неприятностями (вплоть до уголовного наказания). Однако по меркам 1990-х гг. даже те их масштабы, что были зафиксированы в обследовании, выглядят очень скромно. Жесточайший контроль, установленный государством за своевременностью оплаты труда, резко ограничил возможности предприятий по использованию этого механизма приспособления. Нет никаких оснований полагать, что проблема невыплат может приобрести остроту, сопоставимую с той, что она имела в 1990-е гг.
С чем связан выбор предприятиями тех или иных вариантов адаптации? Складывается впечатление, что при сравнительно незначительном ухудшении ситуации большинство предприятий склонны ограничиваться снижением заработной платы. При ее дальнейшем обострении в ход идут переводы на неполное время и вынужденные отпуска; и только тогда, когда ситуация становится совсем критической, они переходят к сокращению занятости. Другими словами, увольнения рассматриваются российскими предприятиями как крайняя мера, обращаться к которой имеет смысл только тогда, когда более мягкие способы адаптации уже не спасают.
О чем говорят эти результаты? Во-первых, страхи, что следует ожидать гигантского скачка безработицы, пропорционального масштабам экономического спада, ни на чем не основаны. Активное использование предприятиями методов временной и ценовой подстройки — как и ранее — способствует стабилизации занятости и сдерживанию роста безработицы.
Во-вторых, попытки государства все держать под своим контролем и препятствовать любым мерам кризисной подстройки не сулят предприятиям ничего хорошего. Фактически их загоняют в угол, лишая даже минимальной свободы маневра. В перспективе это лишь повышает риск безработицы, но только связанной не с увольнениями отдельных групп работников, а с остановкой или закрытием целых предприятий.
В-третьих, кризис еще раз продемонстрировал работодателям, что в российских условиях наличие большого коллектива — это неоправданный риск и минимизировать его можно, только неуклонно сокращая численность занятых. Всеми доступными способами. И не только в кризис. В том числе через стимулирование текучести мягким выдавливанием лишних работников при замораживании нового найма. Вечная актуальность роста производительности является лишь дополнительным обоснованием такой оптимизации. Так что чем жестче государство купирует сегодня рост безработицы, используя для этого ежовые рукавицы ручного управления, тем масштабнее и устойчивее она может оказаться завтра.
Это, конечно, не означает, что государство должно оставаться безразличным к возможным нарушениям трудового законодательства. Но непрерывное наращивание требований со стороны государства, выходящих далеко за рамки того, что предписано законом, будет тормозить восстановление занятости, когда кризис будет преодолен.

Владимир ГИМПЕЛЬСОН. «Ведомости», 15 июля 2009 года