… о продовольственной
корзине
|
Паек и корзина
|
Знают ли руководители Минздравсоцразвития, как питаются
десятки миллионов российских бедняков?
Жесткими упреками в адрес правительства отреагировали
многие читатели на публикацию "Министерский паек" ("Труд",
26 марта с.г.). В статье, напомним, речь шла о том, что новая продовольственная
корзина, необходимая для расчета прожиточного минимума, по ряду
продуктов более скудная, чем лагерный паек, который был утвержден
работниками НКВД в июне 1941-го для немецких военнопленных. В читательских
письмах предлагается, в частности, направить публикацию министру
здравоохранения и социального развития Михаилу Зурабову ("может
быть, ему стыдно станет", "пусть хотя бы знает, что реально
представляют нормы, навязываемые его министерством и поддерживаемые
правительством", "предлагаю попробовать эту диету самому
министру и членам его семьи"... ).
И только один отклик резко выделялся по тону из читательской почты.
В своем письме Геннадий Курганов, не сообщивший ни своего адреса,
ни телефона, требовал опубликовать опровержение: "Нормы продовольственного
пайка для военнопленных были совсем другие, чем приведены в статье.
Например, мяса в этом пайке не предусматривалось вообще, а была
только рыба, причем всего 100 граммов. В опубликованной же "Трудом"
таблице читаем: "Мясо и рыба - 4,8 килограмма в год".
Зачем идти на такие грубые искажения? Не полагался пленным и картофель,
однако он тоже указан в таблице. Завышены, кроме того, нормы хлебопродуктов
в лагерном пайке. Понятно, редакции хотелось, наверное, посильнее
задеть зурабовское министерство, а вышел конфуз. Теперь вам надо
опубликовать опровержение. Я прилагаю к письму нормы пайка для военнопленных,
утвержденные в 1941 году главным интендантом Красной армии генерал-лейтенантом
Хрулевым".
Необычное, откровенно скажу, письмо: нечасто граждане (даже вот
так, косвенно) вступаются за министерства или министров. Но главное,
конечно, - объективность, суть дела. Были документы, которые легли
в основу статьи "Министерский паек" или упоминавшихся
телеграмм Генерального штаба, а также ориентировки НКВД вовсе и
не существовало? Тут спорить не о чем. Текст этих документов имеется
в редакции, в Интернете (например, Ю. Веремеев. "Красная Армия
и Вторая Мировая война") и, естественно, в Центре хранения
историко-документальных коллекций. Уже через два дня после начала
войны начальник Генерального штаба Жуков и Главный интендант Хрулев
направили военным советам фронтов телеграмму №131, в которой устанавливались
"нормы суточного довольствия пленных военнослужащих германской
армии". Именно эти нормы (пересчитанные на год, чтобы удобнее
было сравнивать с российской потребительской корзиной) и приведены
в статье.
Однако в июле 1941-го паек для военнопленных действительно уменьшили.
Такой перечень продуктов прислал в редакцию Г. Курганов. Но, думается,
уменьшение норм - все же не повод для "опровержения".
Разве это делает более привлекательной предлагаемую правительством
новую российскую потребительскую корзину? Ведь россияне - не пленные,
да и сегодняшняя экономика, получившая в прошлом году только в результате
экспортных торговых операций 183 миллиарда долларов, существенно
отличается от советского хозяйственного комплекса времен Великой
Отечественной войны.
В предыдущей публикации на эту тему (26 марта) мы сравнивали предлагаемый
министерством продуктовый набор с лагерным пайком военнопленного
немецкого солдата. Теперь посмотрим, какой рацион предназначался
в 1943-м для пленных немецких офицеров:
Не трудно заметить, что продовольственная корзина-2005
опять-таки уступает лагерному пайку для неприятельских офицеров.
Добавлю, что в дореволюционной России на царской каторге в суточную
норму питания входили, не считая 21,6 грамма филейного сала, 106
граммов мяса. Это тоже больше, чем в предлагаемой потребительской
корзине. Сотрудники Минздравсоцразвития, защищая убогий набор продуктов,
ссылаются на Институт питания, который разработал минимальные наборы
с учетом рекомендаций Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ).
Возможно, специалисты ВОЗ считают Россию слаборазвитой страной и
навязывают модель питания, характерную для голодающих африканских
стран? Помнится, еще на заре радикальных реформ эксперт ВОЗ Элизабет
Хельсинг писала в своем заключении, что для здоровья россиян полезно
уменьшить в корзине нормы важнейших продуктов. Но почему бы зарубежным
спецам не порекомендовать то же самое, скажем, австралийцам, датчанам,
французам, американцам, которые потребляют мясопродуктов в среднем
на душу не 37 килограммов, как записано в проекте новой корзины,
а от 94 до 115 кг в год?
Ну да ладно, в конце концов, мнение госпожи Хельсинг и ее коллег
- еще не указ для нашей страны. Другое дело - позиция Института
питания. Именно прикрываясь заключением этого научного учреждения,
правительство и продавливает "обновленную, более сбалансированную
корзину". В 1992-м руководители Института питания с не меньшей
убежденностью, чем сегодня, отстаивали другую "научно обоснованную"
годовую норму мясопродуктов, которая была на 6 килограммов меньше,
чем в корзине-2005. Похоже, эти эксперты могут доказать научную
обоснованность любого продовольственного набора.
А теперь посмотрим, что и сколько едят россияне в реальной жизни.
Вот фактическое среднесуточное потребление продуктов в 14-миллионной
группе наиболее нуждающихся граждан (по материалам обследований
домашних хозяйств, Росстат, 2003 год): хлебопродукты - 224 грамма;
мясопродукты - 72 грамма; рыба - 19 граммов; фрукты - 34 грамма;
1 яйцо на три дня; овощи - 115 граммов; картофель -166 граммов;
молочные продукты - 309 граммов; сахар - 38 граммов; растительное
масло и другие жиры - 19 граммов. То есть полтора стакана молока
в день, две картофелины, несколько ломтиков колбасы, пять кусков
хлеба... Что тут скажешь? Эти граждане попросту живут впроголодь.
Но широко распространенная бедность в стране - еще не повод устанавливать
важнейший социальный стандарт (минимальный продуктовый набор) на
уровне лагерного пайка для военнопленных, даже офицеров.
В 1988 году в России (РСФСР) 9,4 миллиона граждан прозябали за чертой
бедности, имея среднедушевой доход менее 75 рублей в месяц, что
в сопоставимых ценах примерно соответствует нынешнему прожиточному
минимуму. А в 2004-м за этим унизительным порогом находились 25,5
миллиона человек. И хотя в новой России численность бедняков сократилась
за последние пять лет более чем вдвое, преодолеть сокрушительный
обвал уровня жизни, происшедший в 90-х, не удается. Правительственные
чиновники уверяют нас, что к 2008-му численность малообеспеченного
населения уменьшится до 12 -14 миллионов человек. Это, разумеется,
достойная цель, но решать задачу надо честно, способствуя повышению
реальных доходов граждан, а не с помощью введения "хитрых"
методик, которые позволят искусственно занижать масштабы бедности.
Чтобы была более понятной действительная ситуация в социальной сфере,
приведу данные, которые статистические службы почему-то не публикуют:
покупательная способность средней зарплаты в феврале 2005-го составляла
лишь 72,6 процента от уровня 1990-го, а среднедушевые денежные доходы
- 88,6. Иными словами, живут сегодня миллионы людей все еще хуже,
чем 15 лет назад.
Как видим, по шести из одиннадцати представленных продуктов
покупательная способность среднедушевых доходов по сравнению с 1990-м
все-таки увеличилась. Однако по таким важнейшим продовольственным
товарам, как мясо, молоко, хлеб, мука, отставание существенное.
Темпы преодоления этого разрыва и должны стать одним из важнейших
критериев оценки деятельности исполнительной власти на федеральном
и региональных уровнях.
Виталий ГОЛОВАЧЕВ. "Труд", 19 апреля
2005 года
|