… о суицидальной смертности

По детской и мужской смертности Россия на первом месте в «черном рейтинге» планеты

Россия, по статистике Всемирной организации здравоохранения, — страна детей-самоубийц и мужчин-самоубийц. При этом в России до сих пор нет национальной программы защиты населения от самоуничтожения.
— Вряд ли страна избежит самоубийств при интернет-пособничестве, — считает заведующий отделением суицидологии НИИ психиатрии Министерства здравоохранения России Владимир ВОЙЦЕХ. — Процент группирования особенно велик у детей. Они внушаемы и импульсивны, контакты с родителями поверхностны, школа подростками не занимается. Никому не нужные, ребята находят друг друга во всемирной паутине, компонуются в группы, стыкуются проблемами. Да и без Сети трагедий хватает.
Смерть в возрасте до восемнадцати — 10% от всей статистики отечественного суицида. 76% самоубийц — мужчины от 22 до 60 лет. Показатели детской и мужской смертности вывели Россию на первое место в «черном рейтинге» планеты, а общим количеством жертв суицида она сравнима только с Литвой. При этом мы остаемся государством, где нет национальной программы защиты населения от самоуничтожения. Ежегодно 200 — 300 тысяч россиян, дойдя до точки, пытаются свести счеты с жизнью, 60 тысяч из них погибают.
А ведь полной картины, по словам ученых, отечественная статистика не дает, поскольку не учитывает количества жертв дорожных катастроф, произошедших из-за депрессивного состояния водителей. (В США, для сопоставления, автосуицидом признаются 25% аварий в год). На фоне активно раскручиваемых в прессе будущих демографических и миграционных проектов России отсутствие у нашего государства попыток сохранить нынешнее население страны выглядит как расточительство.
Шотландия, приводит пример Владимир Войцех, направила на развитие собственной суицидологической службы 12,5 миллиона фунтов стерлингов. В Норвегии, Англии, Венгрии действуют национальные стратегии превенции (профилактики). В Израиле проводятся исследования на склонность людей до 19 лет к суициду. Дания обстоятельно изучает возрастные и социальные группы самоубийц, чтобы корректировать механизмы их защиты.
— Отечественная суицидология существует с 1985 года, — вздыхает профессор Войцех, — развивается без координации и долгосрочной программы, практически не поддерживается финансами и законодательством. В стране с социально пассивным трудоспособным населением, в дезинтегрированном обществе убийства и самоубийства неизбежно пойдут в рост.
О том же во время прошлогодней интернет-конференции президента с россиянами написал Путину житель Удмуртии Дмитрий Порнев. «Может, и резко было, но честно, — вспоминает Дмитрий. — Высказался: «Зачем пугаешь народ террористами, если страна вымирает от суицида и нищеты, а не от рук боевиков?». У меня батя весной повесился. Гонял на заработки в Москву, чтобы выучить нас с сестрой. Суетился, пока совсем не вымотался. А в бабкиной деревне под Ижевском давятся по несколько человек в год. Демография, блин, — оставшихся закапывают».
Президент Диминого вопроса не заметил, а об открытиях российских генетиков, видимо, не знает.
К 2020 году, судя по материалам научных исследований, женщинам в регионах будет не от кого рожать. Сотрудницы Центра теоретических проблем физико-химической фармакологии РАН Людмила Радкевич и Ирина Николаева совместно с представительницей Санкт-Петербургского медицинского центра «Развитие человека» Кариной Гюльазизовой отметили, что в группах риска показатели суицида молодых мужчин в России равны 100 случаям на 100 тысяч населения. Критическим Всемирная организация здравоохранения считает соотношение 20 на 100 тысяч человек.
Наши ученые выявили генетическую «нацеленность» россиян на саморазрушение. Причем речь идет о психически здоровых людях. Исследования Радкевич, Николаевой и Гюльазизовой подтверждают: от суицида погибает значительная часть трудоспособного мужского населения России в возрасте от 15 до 50 лет и женского от 35 и старше, то есть группы, на которые рассчитана демографическая программа президента.
Обитателей российских мегаполисов, по данным суицидологов, в 80% случаев доводит до крайности межличностное общение: в семье, на работе, с друзьями. Хотя в 2000-х участились самоубийства, связанные с материальным положением. Те, кто уцелел после попыток умереть, жалуются в отделениях реабилитации на проблемы жилья, заработной платы.
Сейчас в клинике Института психиатрии лежит молодая пациентка, пытавшаяся выброситься из окна. В отделении суицидологии она не впервые, только на сей раз, прежде чем убить себя, женщина уговаривала сына и дочь — инвалидов — прыгнуть вместе с ней. Те не послушались — вызвали милицию и «скорую». Приехав в больницу, москвичка повторяла, что убьет детей не материнская жестокость, а бедность. По статистике, каждая пятая попытка суицида в России заканчивается смертью, остальные четыре повторяются.
Опытные психиатры связывают причины современного суицида в России еще и с изменившимися требованиями к жизни в целом. Как показывают собеседования в отделениях реанимации, самоубийцы-неудачники многого ждут от окружающих и в угоду чужим желаниям нещадно ломают себя. Как никогда, хотят быть востребованными. По схожей причине, говорят специалисты, в России распространен пассивный суицид — отказ от еды, наркомания, алкоголизм. Стремления к смерти как такового нет, но все — от образа жизни до условий, в которые ставит себя человек, — ведет к саморазрушению.

Анна БЕССАРАБОВА. «Новая газета», 29 января 2007 года