… о национализме в России

Еще лет пять назад все твердили о каком-то «поколении next». Что это за поколение и с чем его едят, мало кто понимал, но его ждали. Одни с ужасом — как новую для России породу людей-потребителей. Другие с радостью — как первое поколение россиян американского типа, умеющих работать, хорошо зарабатывать и видеть в этом свое персональное счастье.
Но вот уже лет пять, как никто не говорит и не пишет ни о каком таком поколении. «Следующие» оказались другими. Они пришли к нам не с «пепси», а с лозунгами «Россия — для русских» и «Кондопога — город-герой». Пока мы боялись, что в их лице заявит о себе общество потребления, они искали пассионарную идею. И нашли. Поколение «next» обернулось поколением «нац». Случился маленький ребрендинг. В минувшем году реальность продемонстрировала это со всей очевидностью: Кондопога, осада гей-клубов в Москве, «Русский марш», взрыв на Черкизовском рынке — и везде молодые.
Социологи предупреждают, а желающих видеть как не было, так и нет. Вот соцопрос на тему толерантности молодежи, подготовленный Независимой исследовательской компанией «Башкирова и партнеры».
В номинации «самые нежелательные для вас соседи» «выходцы с Кавказа и Средней Азии» в 3 раза перевесили «больных СПИДом» и в 1,5 раза — людей нетрадиционной сексуальной ориентации, уступив лишь наркоманам и алкоголикам. А вот данные ВЦИОМа. Численность респондентов, считающих Россию домом всех живущих в ней народов, снизилась за 2 года на 10% и составила 44% опрошенных. Доля тех, кто полагает, что «русские должны иметь больше прав», выросла с 31% до 36%. Полное неприятие идеи «Россия — для русских» выражают только 23% граждан, из них 11% аргументируют позицию принципиальными соображениями («это настоящий фашизм»), остальные 12% — прагматическими («с такой идеологией нас не пустят в Европу»).
Национализм перестал быть «болезнью бедных» и стал идеологией обеспеченных слоев общества. По данным ВЦИОМа, утверждение «русские должны иметь больше прав» поддерживают 33% россиян с низким достатком и 40% состоятельных граждан страны. А с установкой «Россия — общий дом всех народов» согласны всего 29% богатых против 46% бедных. Эти цифры свидетельствуют о явном моральном поражении традиционного правозащитного движения, которое на протяжении последних 5 лет у нас считалось «дежурным по национализму». Представители «совести нации» навязывали обществу установку, что ксенофобия — явление, свойственное исключительно маргиналам. Предложения подумать о глубинных причинах роста ксенофобии отметались. Официальные криминальные сводки, свидетельствующие, что иностранцы совершают в 4 раза больше преступлений в отношении россиян, нежели наоборот, не замечались. Оппоненты получали ярлыки «экстремист» и «фашист», где-нибудь рядом обязательно появлялось слово «русский». Никакие скинхеды и мелкокалиберные публицисты не сделали для разжигания в России межнациональной розни столько, сколько борцы с ней.
Продолжать играть в игру «все ксенофобы — сволочи!» сегодня может лишь тот, кто не выходит из своего офиса не только в реальную действительность, но даже в виртуальную. Националистические интернет-ресурсы на русском языке уже конкурируют по посещаемости с порносайтами. Лидер молодых националистов Белов побеждает в публичных дебатах маститого политика-либерала Рыжкова. А пришедшие из профлюбопытства на «Русский марш-2006» эксперты не могли не заметить: внешность у тех, кто вышел покричать «России — русский порядок», уже не та, что у их предшественников. Головы — небритые, глаза — неглупые, руки — несильные. В ряды националистов за последние годы влились тысячи представителей среднего класса, на который либералы в свое время возлагали большие надежды. Бывая в командировках в разных концах России, убеждаюсь в этом постоянно. Лидер ДПНИ по Республике Карелия, например, владеет консалтинговым агентством, а главный брянский националист — практикующий юрист.
Минувший год ознаменовался в России, пожалуй, первой реальной попыткой политического большинства перехватить у националистов этот козырь. Руководство страны нашло в себе силы отказаться от тупиковой тактики правозащитников. На самом высоком уровне делаются заявления о необходимости порядка на рынках, жесткого регулирования миграционных процессов, борьбы с этнической преступностью. Но пока эти слова не воплотятся в реальные изменения на местах, назвать эти меры сильным ударом по вирусу «нац» в головах нового поколения едва ли возможно.
Когда поколение «нац» говорит «Россия для русских», оно имеет в виду не «Россия — только для русских». Оно имеет в виду «Россия — и для русских тоже». Здесь — главное отличие от тех, кто когда-то вливался в ряды гитлеровцев. Для тех движущей силой служили идеи национального превосходства. Новое поколение русских гонит в национализм чувство собственной уязвимости. Они понимают, что нынешние социальные процессы приведут страну к национальным распрям. Сплоченные диаспоры выдавливают их из бизнеса. Миллионы дешевых мигрантов вытесняют с рынка труда. Чиновники и силовики на местах давно научились действовать в интересах тех, кто вытесняет и выдавливает. СМИ и общественные деятели делают вид, что ничего не происходит. Демографические показатели коренного населения падают, национальных меньшинств — растут. Есть ли у поколения «нац» уверенность, что через 20 лет эта страна останется их страной? Нет — причем как у бедных, так и у богатых. Что им остается делать? Хвататься за слово «русский» как за последнюю соломинку, то единственное, что им не изменит.
Их национализм — всего лишь уязвленный патриотизм. Вернуть это чувство в здоровое русло технологически легко, но практически — непросто. Лекарства от вируса «нац» хорошо известны. Экономический рост, социальные гарантии, главенство закона, а не чиновников, грамотная национальная политика, живая патриотическая идеология — все эти банальности становятся совсем не банальными, обретая реальное наполнение. Но пока что эти понятия представляют собой полупустые оболочки, их еще наполнять и наполнять.
Болезнь, если только она не смертельна, — хороший повод задуматься о своем здоровье. Прогрессирующий национализм, пока он не принял необратимый характер, — это шанс для нашей элиты задуматься о здоровье социума, в котором они живут. Если этого не произойдет, в борьбе за души молодых победу одержат радикальные движения. Им в отличие от властей не нужно ничего выполнять, достаточно демонстрировать пастве сочувствие и понимание. Безусловно, это спекуляция. Спекулянтов можно сажать в тюрьму, но практика показывает, что это неэффективно — придут другие. И в экономике, и в политике лучшее средство от спекулянтов — создание общественного климата, в котором они теряют жизнеспособность.
Мы пока предпочитаем бегать за тараканами с мухобойкой, а не наводить в доме чистоту. Эффект — прямо противоположный. Преимущество лидеров националистического движения — как раз в их уязвимости. Им приходится расти в реальной конкурентной среде, а это обостряет ум и наращивает мускулы. А слабость политического мейнстрима — в обилии ресурсов. Зачистив окружающее пространство от реальной конкуренции, самый сильный боец начнет хиреть и рискует погибнуть от мельчайшего вируса. Таким вирусом может стать для России поколение «нац». И когда оно подрастет и выйдет на арену, сдерживать его можно будет лишь при помощи страха — а значит, «здравствуй, диктатура». А если и диктатура не поможет, то спустя 100 лет в России снова загромыхает гражданская война, но на этот раз — межнациональная. Вам нравится такое будущее? Мне — нет.
К сожалению, людей, которые готовы держать контакт с реальностью, сегодня в России катастрофически не хватает. Еще меньше тех, кто был бы готов их слушать. Реальность долготерпелива. Она прощает такой подход и год, и два, и даже дольше, но в конце концов взрывается с неумолимостью химического процесса.

Дмитрий СОКОЛОВ-МИТРИЧ. «Известия», 15 января 2007 года