… о будущем мегаполисов

Директор Глобального института McKinsey Ричард Доббс о том, что делать с Москвой, об упадке европейских городов и азиатских мегаполисах будущего. Мир стал меняться так быстро, что экономическая история пишется в режиме реального времени. Старые центры отступают на второй план, а новые набирают вес быстро, как никогда. Slon поговорил с директором Глобального института McKinsey Ричардом Доббсом о будущем мегаполисов – этих локомотивах экономического роста, – а также о том, какое место займут на карте мира российские города.
– Какие города будут главными экономическими центрами, допустим, через 10–15 лет?
– Сегодня мы наблюдаем самые значительные перемены в экономике за всю историю человечества. Эти перемены более масштабны, чем появление интернета и даже чем последствия обеих мировых войн. Центр тяжести мировой экономики перемещается на юго-восток со скоростью 100 миль в год. Сейчас он условно приходится на север России (см. карту. – Slon). Мы видим, как многие города Азии, России и Южной Америки начинают играть в мировой экономике весьма существенную роль. Следует особо отметить исключительно динамичное развитие городов в Китае и Индии. Например, нынешний ВВП китайского города Тяньцзинь сопоставим с аналогичным показателем шведской столицы, Стокгольмом. Но уже к 2025 году ВВП Тяньцзиня, согласно нашим прогнозам, сравняется с ВВП всей Швеции. Традиционные экономические центры Европы будут уступать свои позиции в списке 25 важнейших центров мира, а на их место будут приходить другие активно растущие города. Наглядное представление об этой тенденции можно получить с помощью нашего приложения для iPad.
– То есть большинство городов, теряющих позиции, находятся в Европе?
– Да, это так.
– А как насчет Соединенных Штатов?
– В США относительно неплохая демографическая ситуация. Европа стареет значительно быстрее, чем США. Благодаря притоку иммигрантов и ряду других факторов Америка стареет медленно. Из мирового списка 75 лидирующих экономических центров будут вытеснены: Рим, Милан, немецкие города вроде Штутгарта.
– С какими проблемами столкнутся эти «выпавшие» европейские города, теряющие свою экономическую мощь? Будет ли сокращаться их население, ожидают ли их деградация инфраструктуры или иные проблемы?
– Самой серьезной проблемой станет финансирование. Население этих городов стареет, и налоговых сборов в конце концов станет недостаточно.
– В Китае появляется ряд новых мегаполисов с населением 5–10 млн человек. Эти города будут расти и развиваться по каким-то новым моделям или будут следовать старым сценариям?
– Города нового поколения растут очень быстро. Любопытно, что значительная часть роста приходится не на мегаполисы, а на более мелкие города. Все чаще компании говорят: «Мы не хотим ни в Шанхай, ни в Пекин – там слишком тесно. Лучше обосноваться в городах второго эшелона, где более качественная инфраструктура». И неверно было бы думать, что развитие городов зависит исключительно от планов китайского правительства, – многие решения принимаются в обстановке конкуренции между городами. Все это касается не только Китая, это справедливо также для Индии, острова Ява, стран Юго-Восточной Азии.
– Как вы сказали, в Китае коммерческие организации предпочитают мегаполисам города второго эшелона, которые они считают перенаселенными. Удалось ли найти решения для присущих мегаполисам проблем (загрязнение, перенаселенность и т.п.), которые снижают качество жизни и городской инфраструктуры?
– Токио ведь живет с 35-миллионным населением, хотя миграция населения внутри города затруднена. Тем не менее самый бурный рост действительно будет происходить в городах второго эшелона.
– Если взглянуть на рост новых мегаполисов в Индии и Китае, с одной стороны, и на историю развития нынешних мегаполисов в Европе и США – с другой, каковы будут основные различия?
– Если мы посмотрим на то, как создавались традиционные города в развитых странах, они формировались вокруг главных улиц с магазинами, торговыми рядами – эти районы становились центрами городов. В будущем процесс посещения магазинов будет все больше перемещаться в интернет. Сейчас в тех районах Китая, где традиционная розничная торговля еще не успела развиться, ее место начала занимать интернет-торговля. И в будущем мы наверняка увидим, что в таких городах будет намного меньше шопинга, а его значение в качестве формы проведения досуга упадет. Место шопинга займут другие развлечения: кино, рестораны и так далее. Изменится сама структура городов.
– Что еще изменится в экономике и планировании городов нового поколения?
– С развитием электронного банковского обслуживания частично утратят свою роль традиционные банки. Можно будет строить города с расчетом на более существенную экономию энергии. Возможно, улучшится качество городского транспорта. Однако эти перемены не произойдут сами по себе.
– Можно ли сказать, что в развитых странах наблюдается кризис идей относительно дальнейшего экономического развития городов, или в этой области все более или менее в порядке?
– Я думаю, нынешний кризис в меньшей степени касается идей. В городах развитого мира кризис носит в основном демографический характер. Многие из этих городов стареют, причем стремительно. Вторая проблема – экономическая. В муниципальных бюджетах наблюдается значительный дефицит финансирования. Наконец, третий вид кризиса, который, на мой взгляд, характерен для многих городов, – это кризис инфраструктуры. Инфраструктуре не хватает инвестиций. Таким образом, сейчас в гораздо более значительной степени речь идет о кризисе демографии, бюджетов и инфраструктуры, нежели о кризисе идей. В целом города западного мира по-прежнему являются источниками инноваций.
– Повернется ли процесс урбанизации – миграции населения из сельской местности в города – когда-нибудь вспять? Закончится ли урбанизация в будущем?
– Урбанизация – это процесс, который благоприятен в том числе для сельского хозяйства. Поскольку отток людей в города сопровождается развитием технологий и повышением производительности труда, то в результате фермеры зарабатывают больше. Это позитивный фактор как для фермеров, так и для городов. Нам уже не нужно так много людей, работающих в поле, для повышения производительности, – их рабочие руки больше нужны городам. Таким образом, повышается производительность как сельского хозяйства, так и экономики в целом.
– То есть мы в конечном счете доживем до того дня, когда в деревнях вообще не останется людей, а вся сельхозпродукция будет создаваться роботами?
– Я думаю, это предположение отнюдь не лишено оснований.
– Как известно, Москва еще с советского периода является центром России во многих аспектах – экономическом, политическом, культурном. Многие эксперты сегодня говорят о гиперконцентрации всего и вся в одном мегаполисе: людей, ресурсов, влияния. Какие решения необходимо принять, чтобы поменять текущую ситуацию? Можем и должны ли мы предпринимать попытки развернуть этот тренд?
– Прежде всего, я думаю, что те, кто активно призывает поощрять отъезд людей из Москвы, не правы. Люди вправе самостоятельно принимать решения о переезде куда бы то ни было, руководствуясь собственными естественными причинами. Да и компании будут разворачивать свою деятельность в наиболее подходящем для этого месте – кто-то в Москве, кто-то еще где-то. Москва может стать непривлекательной, если там не будет необходимой инфраструктуры. Сейчас в Москве проживает более 11 млн человек. В процессе расширения Москвы нужно думать о том, как сделать ее преуспевающим городом с 12-миллионным населением. А с населением 13–14 млн человек? Что нужно сделать, чтобы создать качественную инфраструктуру? Инфраструктура – именно над этим надо думать в первую очередь, чтобы город мог успешно развиваться. Конечно, если вы хотите, чтобы люди уезжали из Москвы, не стоит заботиться об инфраструктуре. Но мне кажется, это неверная политика. Я думаю, главная задача Москвы – стать более производительным городом. Ведь другие города тоже стараются привлечь новых жителей.
– Допустим, мы сделаем Москву более привлекательной, ее население будет расти. Но на фоне убывающей численности населения России остальная территория страны будет пустеть: многие деревни уже сейчас исчезают с карт, население небольших городов резко сокращается.
– Я не думаю, что это действительно серьезная проблема – люди уезжают из деревень туда, где они могут быть более востребованы. Предположим, население деревень уменьшится. При этом сельхозработникам будет доступна та же площадь земли, просто ее будет обрабатывать меньшее количество людей. Не думаю, что стоит волноваться по этому поводу. По-моему, ключевой момент здесь то, что люди переезжают в места, где выше качество жизни и выше производительность. Я полагаю, это один из факторов, который будет влиять на развитие городов.
– Как российские власти могли бы повысить привлекательность крупных городов, помимо Москвы? Какую роль государство должно играть в этом процессе (если вообще должно в нем участвовать)?
– Главное – обеспечить эти города хорошей инфраструктурой. В этом состоит основная задача властей.
– Способна ли Москва стать мировым финансовым центром, как Лондон, Мумбаи или Гонконг?
– Во-первых, далеко не все крупные города стремятся стать мировыми финансовыми центрами. Конечно, у России в целом есть свои преимущества, и у Москвы в частности есть преимущества. Однако я думаю, что важнее всего то, каким образом Москва могла бы привлечь внутренний, российский бизнес. И я думаю, именно это станет главной задачей. Не то, как Россия превратится в международный финансовый центр, а то, как она заново сможет повысить финансовую активность местного бизнеса, которая сейчас наблюдается в Лондоне и других местах вне России.
– С какими основными проблемами столкнутся Москва и остальные мегаполисы в ближайшие 10–15 лет?
– Об этом я уже говорил. Население стареет – первая проблема. Дефицит инфраструктуры – вторая проблема. Если инфраструктура в больших городах не работает достаточно надежно, люди уезжают оттуда. 

Георгий НЕЯСКИН. «Slon.ru», 23 апреля 2013 года