… о кадровых проблемах российского образования

Только демографическая яма и пенсионеры спасают российскую школу от нехватки учителей

О детях по-взрослому
Министр образования и науки Андрей ФУРСЕНКО заявил, что число мест в пединститутах будет сокращаться, потому что готовить столько учителей, сколько сейчас, - не нужно.
Но, казалось бы, в школе должно быть некому работать: молодые педагоги от своей специальности убегают всеми силами. Есть регионы, в которых приходят в школы 6% выпускников педвузов. В среднем, по официальным данным, - 40%. Это при том, что ежегодная потребность в новых учителях - 45 тысяч человек. Почему же не только не видно бедственного положения с педагогами в школе, но даже прием в педвузы сокращается? Школа научилась обходиться без учителей? Кто сегодня работает с детьми? И почему молодежь не идет в учителя?
В обществе есть набор ролей, которые воспроизводятся, несмотря ни на что: даже если закрыть школы и объявить запрет на педагогическую деятельность, кто-то все равно будет учить. И очень скоро станет понятно, что среди тех, кого выбрала профессия, есть истинные подвижники, а есть типичные приспособленцы, которые извлекают выгоду из сложившейся ситуации. Но если государство планирует влиять на кадровый состав учителей, если для общества важна школа как инструмент выращивания и программирования своего будущего, рассчитывать только на то, что свято место пусто не бывает, нецелесообразно.
Понятно, что на выбор профессии влияет и социальная ситуация: как оценен этот труд, как государство и общество к нему относятся?
Сегодня уровень заработной платы в образовании - 60-65% от средней заработной платы по стране, в декабре 2006 года это было 6984 рубля. Причем в школе зарплата ниже, чем в профессиональном образовании. Это один из самых низких показателей (ниже только культура). Да, за последние четыре года уровень оплаты труда учителей вырос, но этот рост не мог соревноваться с ростом цен и ростом доходов у других категорий трудящихся. Средний доход в Москве составляет сейчас около 25 тысяч рублей в месяц. А зарплаты московских учителей - 13-17 тысяч рублей, причем они гораздо выше, чем в других регионах.
У нас крайне нестабильная, слабопрогнозируемая ситуация на рынке труда: выбирая профессию, абитуриент не знает, будет ли она востребована, когда он закончит вуз. Это в целом. Но с прогнозом по учительским зарплатам ни у кого никаких иллюзий уже не осталось: они так давно непростительно низкие, что любой ученик считает своего преподавателя если не неудачником, то чудаком. Повторить его судьбу планируют или действительно призванные профессией: представители учительских династий, люди, обожающие детей, или... те, кто ни в какой другой вуз, кроме педагогического, поступить не надеется. Как сказал на встрече с директорами и учителями школ - федеральных экспериментальных площадок - Ярослав Кузьминов, ректор Высшей школы экономики, председатель комиссии по интеллектуальному потенциалу нации Общественной палаты: "Ситуация в системе образования становится хуже год от года по ключевому фактору - кадровому составу. Осуществляется двойной отрицательный отбор: в вузы педагогической направленности идут те, кто не попал в другие, и после вуза в школы идут те, кто никуда больше не устроился. Пока такого рода ситуация будет сохраняться, мы не сможем говорить о том, что общество сделало какие-то реальные шаги навстречу образованию, а следовательно, и своему будущему.
Подвижников в школе остается все меньше и меньше. Эти люди приходили в систему образования, когда престиж профессии учителя был совершенно другим.
Творческому человеку надо платить так, чтобы ему хотя бы на книги хватало. Сегодня на книги учителям не хватает! Не хватает на театры, на поездки. Следовательно, в эти сектора идут совершенно не те люди. Я никак не хочу бросить тень на тех молодых людей, которые по-прежнему верят в систему образования, но, к сожалению, туда все больше и больше приходят случайные люди. Подвижников, сложившихся профессионально в 70-80 годы, замещают люди с другой моралью. По результатам опроса педагоги вовлечены в отношения, совершенно невозможные раньше: от морального долга перед учеником происходит сдвиг в системе ценностей к задаче обеспечить свой доход. И это очень опасная тенденция для системы образования. Чемпионами по коррупции сегодня являются высшие учебные заведения: давление рынка, полного соблазнов, очень велико. Школа носителем сколько-нибудь различимой населением коррупции не является. Болезнь поразила лишь часть системы".
Итак, в школе не платят, а значит, молодежь туда не пойдет. Это должно было бы быть серьезной государственной проблемой. Но тут на помощь правительству пришло резкое сокращение числа школьников.
До школы докатилась демографическая яма: в 2000 году было 20 миллионов школьников, в этом году - их 15 миллионов. Если учеников стало на четверть меньше, то и учителя должны были высвободиться? Их трудоустройство должно было бы стать серьезной проблемой? Но, учитывая, что притока молодежи нет, то и проблемы с лавинообразным высвобождением учителей на местах тоже не отмечают.
Есть и еще две тенденции, которые спасают сегодня кадровую ситуацию в отрасли. Это работа учителей больше чем на одну ставку и пенсионеры, которые не уходят на заслуженный отдых. И та и другая тенденция вызвана нехваткой денег.
Когда зарплаты не хватает, приходится больше работать, чтобы хоть что-то получить. И вот уже нагрузка в две ставки стала обычным делом в школе. Понятно, что это не на пользу уроку, который из спектакля становится просто конвейерным продуктом, не на пользу детям, на которых у учителя просто не остается эмоционального ресурса. Не надо объяснять, как выматываются учителя.
Надо сказать, что в статистике, которую подают регионы, рабочие места, закрытые таким образом, вакантными не считаются. Считаются только те, где уже совсем никто уроки не ведет. Таких остается совсем немного, потому что, кроме учителей, работающих больше, чем на одну ставку, спасает дело старая гвардия. Если двадцать лет назад в школе работало 5-6 % учителей пенсионного возраста, то сейчас, например, в Якутии и на Камчатке их четверть. В среднем пенсионеров в школе 10,5%, и число их растет на 8-10 тысяч в год. Число тех, кому придет время выходить на пенсию в ближайшие годы, велико: больше 20 лет стажа сегодня у 39 % учителей.
Но министерство может чувствовать себя спокойно: не беда, что учителя уходят из отрасли, не беда, что молодежи в школе нет, главное, что число учеников продолжает сокращаться и пенсионеры остаются работать.
А в сложившейся ситуации почему не сократить прием в педвузы, если не получается добиться приоритетного финансирования образования и разработать крепкую кадровую политику в отрасли? Зачем тратиться на подготовку учителей, если до школы они все равно не дойдут?

Людмила РЫБИНА. «Новая газета», 29 марта 2007 года