Конец российской модели рынка труда? Статья первая. Взгляд из недавнего прошлого
		Над темой номера работал Ростислав КАПЕЛЮШНИКОВ

Низкая межфирменная мобильность рабочей силы?

Возникает вопрос: в чем причины относительной стабильности занятости и отсутствия высокой безработицы, как российскому рынку труда удавалось этого достигать?

Предположение, которое, на первый взгляд, представляется наиболее правдоподобным и которое 1990-е годы было в большом ходу, – это низкая межфирменная мобильность рабочей силы, унаследованная российским рынком труда от прежней, советской системы. Казалось естественным, что российские работники должны бояться выхода на открытый рынок и всеми силами держаться за имеющуюся у них работу – какой бы непривлекательной она ни была. Не менее естественным казалось и то, что российским предприятиям должны быть свойственны "нерыночные", патерналистские установки и что поэтому они должны до последнего противиться увольнению своих работников – каким бы плохим ни было их экономическое положение. При таком бездействии с обеих сторон ни в относительной стабильности занятости, ни в отсутствии высокой безработицы действительно не было бы ничего удивительного.

Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что это объяснение, казалось бы, такое стройное и убедительное, не имеет ничего общего с реальным положением дел. Так, по интенсивности движения рабочей силы Россия оставляла далеко позади все другие постсоциалистические страны. Коэффициент валового оборота, рабочей силы, определяемый как сумма коэффициентов найма и выбытия, достигал в ней 43-62% для всей экономики и 45-65% для промышленности (рис. 5). Ежемесячно около 1 млн. работников приходили на предприятия и около 1 млн. работников их покидали; на протяжении каждого календарного года такому крупномасштабному «перетряхиванию» подвергалась примерно треть их персонала. Парадоксально, но в кризисные 1990-е годы российские предприятия проявляли неожиданно высокую активность при найме рабочей силы, тогда как в посткризисные 2000-е сохраняли неожиданное высокие темпы ее выбытия.

Рисунок 5. Движение рабочей силы в российской экономике, 1992-2008 годы, %

Другой, не менее парадоксальный феномен – доминирование добровольных увольнений (рис. 5). Увольнения по инициативе работодателей так и не получили на российском рынке труда заметного распространения. Предприятия обращались к ним лишь в самых крайних случаях – и не столько из-за своего предполагаемого "патернализма", сколько из-за чрезвычайно высоких издержек, связанных с проведением вынужденных увольнений. Даже в разгар кризиса частота таких увольнений оставалась ничтожной. Уволенные предприятиями работники составляли не более 1-2,5% от списочной численности персонала, или 4-10% от общего числа выбывших. Преобладали увольнения по собственному желанию, достигавшие 16-25% от списочной численности персонала, или 65-80% от общего числа выбывших. Даже с учетом возможной маскировки части вынужденных увольнений под добровольные, трудно усомниться, что подавляющую часть работников, покидавших предприятия, составляли те, кто делали это по собственной инициативе.