Rambler's Top100

№ 51 - 52
21 января - 3 февраля 2002

О проекте

Электронная версия бюллетеня Население и общество
Центр демографии и экологии человека Института народнохозяйственного прогнозирования РАН

первая полоса

содержание номера

читальный зал

приложения

обратная связь

доска объявлений

поиск

архив

перевод    translation

Оглавление
Тема номера
Споры о прогнозах. Статья первая.

Кто и о чем спорит

Какой будет рождаемость?

Евразийский закон народонаселения?

Какой будет продолжительность жизни?

Каким будет миграционный прирост?

Темы предыдущих номеров

См. также Архив "Темы номеров"

 

Константин Юон Новая планета 1920  Konstantin Yuon A New Planet Споры о прогнозах Статья первая

Над темой номера работали
Евгений АНДРЕЕВ и
Татьяна ХАРЬКОВА

Какой будет продолжительность жизни?

Сводку сценариев изменений смертности, вынесенных на семинар, можно найти на рис. 2.


Рисунок 2. Варианты прогноза ожидаемой продолжительности жизни

Остановимся вначале на сценариях Госкомстата России.

Высокий сценарий Госкомстата предполагает прогресс в экономике и значительные вложения в социальную сферу, которые могут привести в ближайшие годы к частичному повторению тенденции роста продолжительности жизни 1994-1998 годов. Затем темп роста продолжительности жизни будет примерно таким же, как в странах Европейского Союза в 1970-1980-е годы.

Средний сценарий также связывается с постепенным улучшением социально-экономической ситуации в России, но значительно более медленными темпами, чем при высоком варианте. Ключевая гипотеза: сначала (примерно в 2010-2012 годах) - возвращение продолжительности жизни к уровню, характерному для начала 1980-х годов, когда без особых видимых причин рост смертности прекратился, и продолжительность жизни в России даже немного выросла. Затем - устойчивый рост продолжительности жизни, темп которого будет в 2 раза ниже, чем в странах ЕС.

Согласно низкому сценарию предполагается, что в ближайшие годы продолжительность жизни стабилизируется на среднем уровне, характерном для 1992-2000 годов. На практике это, скорее всего, будет означать продолжение колебаний продолжительности жизни вокруг этой оценки. Лишь много позже, примерно в 2016-2020 годах, рост продолжительности жизни возобновится, но его темп будет в 3 раза ниже, чем в странах ЕС. Этот сценарий может реализоваться при достаточно широком спектре вариантов экономического развития. Связь между смертностью и экономическим развитием страны - не автоматическая. Рост доходной части бюджета сам по себе не гарантирует снижения смертности, важно, какая часть имеющихся ресурсов будет направлена на охрану здоровья и как эти ресурсы будут использованы.

По мнению автора другого прогноза, В. Архангельского, в качестве нижнего варианта прогноза смертности следует принять сохранение ее современного уровня, что соответствует ожидаемой продолжительности жизни 60 лет у мужчин и 72,5 года у женщин. (В действительности уровень 2000 года несколько ниже, но в данном случае это несущественно).
Более вероятно, согласно В. Архангельскому, что улучшение условий жизни приведет к небольшому росту продолжительности жизни. Основываясь на опросе экспертов, он предполагает, что к 2015 году ожидаемая продолжительность предстоящей жизни мужчин может составить 62 года, женщин - 74 года, к 2030 году - соответственно, 64 и 75,5, к 2050 - 66 и 77.

По варианту "активной демографической политики" в прогнозе В. Архангельского допускается, что к 2050 году продолжительность жизни мужчин достигнет 70 лет и женщин - 79 лет.

В целом три варианта прогноза В. Архангельского сходны с вариантами Госкомстата, а А. Антонов и В. Медков вообще не предлагают своего прогноза смертности и пользуются средним, очень осторожным, вариантом прогноза Госкомстата. Не слишком сильно отличается от прогнозов Госкомстата и прогноз продолжительности жизни, предложенный С. Ермаковым и О. Захаровой. Вот как, например, выглядят по разным прогнозам наиболее вероятные показатели ожидаемой продолжительности жизни в 2040 году:

Варианты прогнозов

Мужчины

Женщины

Госкомстат, «средний вариант»

63,4

76,4

В. Архангельский, «наиболее вероятный вариант»

65

76,3

С. Ермаков - О. Захарова, «вероятный» вариант

64

76,2

Такое сходство прогнозов даже настораживает. Создается впечатление, что сейчас серьезный инструментарий прогнозирования смертности и продолжительности у нас отсутствует, а все авторы прогнозов пользовались простейшими экстраполяциями. В этих условиях специалистам уместно было бы обсудить какие-то более убедительные, более сложные и тонкие методы прогнозирования изменений смертности и продолжительности жизни. В реальных же спорах уже не первый раз дает себя знать явный "идеологический" крен.

Чего стоят одни только постоянные косые взгляды в сторону западного опыта, который позволил многим странам так стремительно оторваться от уровня застойных или деградирующих российских показателей смертности. Казалось бы, первое, что надо сделать, так это серьезно изучить этот впечатляющий опыт. Но, по мнению некоторых прогнозистов, и здесь мы не должны становиться на путь "прямого подбора аналогов среди других стран, особенно - западноевропейских". Правда тут же - буквально через строчку - говорится, что "величины ожидаемой продолжительности жизни, достигнутые в западноевропейских странах, безусловно могут рассматриваться в качестве долгосрочных ориентиров". "Однако, читаем мы далее, - гипотезы долгосрочного прогноза вряд ли могут ориентироваться только на имитацию траектории изменения тех или иных количественных показателей… Проектируя перспективы эволюции российской модели смертности, логичнее было бы исходить из возможностей в определенные сроки и в требуемых масштабах влиять на изменения структуры причин смерти и возрастные показатели смертности" 11. Эту же фразу мы, разумеется, находим и в глянцевом переиздании скромной брошюры 12, и в материале, представленном на семинар. Так за чем же дело стало? Давайте, исходите.

Но вместо такого "более логичного" прогноза или хотя бы каких-то указаний на методологию его построения, мы получаем политические рекомендации, как надо действовать, чтобы снизить смертность. Вот один из примеров таких рекомендаций. "Государство должно решиться на достаточно жесткие меры в сфере регулирования и ограничения важнейших для России факторов риска. Это, прежде всего, ограничение алкоголизма и наркомании, возвращение к практике принудительной вакцинации и иммунизации населения, ужесточение мер наказания за любые действия, приносящие вред здоровью населения. В первую очередь это административно-уголовное наказание за производство и продажу недоброкачественных, суррогатных напитков и продуктов питания, медикаментов и других товаров бытового назначения" 13.

Предположим, что все это выполнено. Как перейти от таких рекомендаций к измерению их "влияния на изменения структуры причин смерти и возрастные показатели смертности"? Ведь отечественный кризис смертности начался не сегодня, и не вчера, а почти 40 лет назад, когда все эти рекомендации полноценно реализовывались тогдашним решительным государством. Почему надо думать, что теперь они дадут иной результат?

Правда, нас уверяют в том, что "за годы реформ отечественная модель смертности эволюционировала к состоянию, в котором она пребывала в годы послевоенной разрухи" 14, - видимо, чтобы повысить ценность не столь давно оставленного ограничения и регулирования. Еще на той же странице говорится, что "во второй половине 90-х годов ожидаемая продолжительность жизни мужчин в наиболее развитых странах Европы колебалась от 73 до 76 лет, при этом отставание России составляло от 7 до 10 лет". Получается, что и наиболее развитые страны Европы отличаются от Российской послевоенной разрухи только на 7-10 лет продолжительности жизни мужчин? На самом деле, даже и наша нынешняя весьма низкая продолжительность жизни у мужчин на 12 лет, а у женщин - на 17 лет больше, чем в 1946 году "послевоенной разрухи". А нашим достижением к исходу периода полноценного "ограничения и регулирования" - к предперестроечным 1983-1984 годам - была ожидаемая продолжительность жизни мужчин 62 года, женщин - 73,3 года. Так может это нам и надо прогнозировать на 50 лет вперед (имея в 1998 году соответственно 61,5 и 73,3)? Тогда легко будет предсказать и структуру причин смерти и возрастные показатели смертности. Но только можно ли смириться с такой жалкой целью политического действия?


11 - Ермаков С.П., Захарова О.Д. Демографическое развитие России в первой половине XXI века, с. 28.

12 - Демографическое будущее России, с. 40.

13 - Демографическое будущее России, с. 44.

14 - Демографическое будущее России, с. 27.

Вернуться назад
Версия для печати Версия для печати
Вернуться в начало
demoscope@demoscope.ru  
© Демоскоп Weekly

Демоскоп Weekly издается при поддержке:
Института "Открытое общество" (Фонд Сороса), Россия - www.osi.ru
Фонда ООН по народонаселению (UNFPA) - www.unfpa.org
Программы MOST (Management of social transformations) ЮНЕСКО - www.unesco.org/most