Семейные тайны: россияне о семейно-бытовом насилии

Коротко о главном:

• 10% россиян признают, что в их семье бывают конфликты с применением силы (2020 г. — 13%).
• 45% уверены, случаев домашнего насилия много (?12 п.п. к 2020 г.), 35%, что мало.
• Если супруг поднял руку на другого супруга один раз, прощать нельзя, думают 55% (+5 п.п. к 2019 г.); 28% допускают прощение (-11 п.п. к 2019 г.).

Сор из избы…

Сфера семейных отношений для российского общества традиционно является приватной: окружающим, как правило, демонстрируются только достижения, то, чем можно гордиться, похвастаться, а трудности и проблемы редко становятся предметом открытого обсуждения. Соцсети и медиа способствуют поддержанию образа счастливой семьи, в итоге формируется социальная невидимость таких сложных проблем, как домашнее, семейно-бытовое насилие.

Каждый десятый россиянин сообщил, что в их семье бывают ситуации, когда конфликты выходят за рамки слов и доходят до применения силы. Около трети отметили также, что им известно о подобных ситуациях в своем окружении. Но большая часть — шесть из десяти — отрицают, что им что-либо известно об этом.

Женщины чаще, чем мужчины, признают, что сталкивались с подобными ситуациями в знакомых или собственных семьях. Мужчины, напротив, чаще дистанцируются и говорят, что им ничего не известно. В теме домашних конфликтов, по-видимому, сохраняется гендерная асимметрия восприятия: то, что для женщины конфликт и применение силы, мужчиной может трактоваться иначе. К тому же женщины в целом чаще делятся друг с другом такими переживаниями.

Сильный разрыв заметен и между поколениями. Молодежь (особенно поколение цифры) и россияне среднего возраста чаще фиксируют наличие проблемных ситуаций в собственных семьях (а поколение цифры и младшие миллениалы и в семьях окружения). Тогда как старшие поколения чаще других утверждают, что подобных случаев нет. Скорее всего, дело не в том, что конфликтов стало больше, а в разных культурных кодах: новые поколения, выросшие в условиях большей открытости к теме, снижении стигматизации вокруг семейных конфликтов и активном дискурсе прав человека, стали менее терпимы к авторитарным моделям семьи. И то, что старшие поколения могут считать обычными бытовыми конфликтами, для них уже выглядит как недопустимое поведение.

За все время измерений текущий показатель распространенности домашних конфликтов минимален, небольшой рост пришелся на пандемийный 2020 г., когда людям, находившимся в изоляции, видимо, труднее удавалось справляться с эмоциями.

О масштабах

В последние годы представления россиян о масштабе домашнего насилия менялись: все меньше людей уверены, что такие ситуации носят массовый характер, но показатель по-прежнему высок (45% считают, что таких семей много, 2020 г. — 57%). Одновременно выросла доля затруднившихся с ответом, что говорит или о растущей неопределенности, или о нежелании формулировать оценку.

Разница между мужчинами и женщинами отчетлива: женщины значительно чаще говорят, что таких семей много, мужчины же преимущественно убеждены, что случаев применения физической силы в российских семьях мало, — здесь вновь видна разница в чувствительности восприятия темы.

Еще более сильный разрыв заметен между поколениями. Молодежь демонстрирует и более высокую оценку распространенности явления, и более высокую готовность давать ответ на вопрос. У старших поколений доминирует либо позиция «случаев немного», либо уход от ответа. Косвенно это указывает на сохранение в старших возрастах культуры молчания о семейных проблемах.

Люди, которые лично сталкивались с подобными ситуациями в семье или видели их у знакомых, гораздо чаще говорят, что таких случаев в стране много. Личный опыт здесь становится фактором чувствительности: чем ближе человек к проблеме, тем выше его готовность признавать ее масштаб. Напротив, те, кто утверждают, что им «ничего не известно», склонны считать проблему менее распространенной.

Бьет — значит любит?

Российское общество становится менее терпимым к физическим проявлениям в семейных отношениях: сегодня все меньше людей считают, что ситуацию, когда один из супругов поднял руку на другого, можно простить, если это произошло лишь однажды. За последние годы доля тех, кто готов оправдать такой поступок, существенно сократилась, тогда как сторонников позиции «не прощать даже одного раза» стало больше.

Мужчины и представители старших поколений чаще склонны говорить, что «однократный случай побоев можно простить», тогда как женщины и молодежь значительно чаще настаивают, что даже единичный эпизод неприемлем. Те, кто сталкивался с подобными историями в своей семье, также чаще высказываются против прощения.

Где искать защиты?

Когда речь идет о том, как поступать людям, столкнувшимся с семейно-бытовым насилием, значительная часть респондентов говорит, что такие ситуации следует решать внутри семьи, а следовательно, культура молчания сохраняется. Эта позиция особенно близка мужчинам и представителям старших поколений.

Альтернативные позиции, которые предполагают обращение за внешней помощью — в полицию, к родственникам или в социальные службы, — пока находятся на втором плане. При этом полиция здесь опережает и родственников, и социальные службы. В большей степени ориентированы на внешние решения женщины и молодежь (они возлагают надежды прежде всего на органы внутренних дел). Также за обращение в полицию чаще выступают те, кто имеет опыт домашних конфликтов с применением силы в собственной семье. Видимо, полиция здесь выступает известной, оперативной и официальной силой противодействия в сравнении с родственниками или социальными службами.

Заметен и ценностный разрыв: люди, которые считают возможным «простить» однократный случай применения силы, гораздо чаще говорят, что конфликты нужно решать в семье или обращаться к родственникам, но не выносить их наружу. Те же, кто уверен, что даже один эпизод недопустим, чаще выбирают обращение в полицию или социальные службы. Таким образом, представления о допустимости «прощения» напрямую связаны с готовностью или нежеланием выносить проблему за пределы семьи.

Чем меньше размер населенного пункта, тем чаще люди выступают за решение проблемы домашнего насилия внутри семьи. Соответственно, чем крупнее населенный пункт, тем чаще звучат идеи обращения во внешние инстанции, прежде всего в полицию. Видимо, в малых населенных пунктах, где «все друг друга знают», люди сильнее переживают, что любое обращение вовне быстро станет предметом всеобщего обсуждения (и осуждения), кроме того, службы помощи, полиция могут быть физически недоступны. Тогда как в городах не только меньше переживаний о том, что подумают соседи, но и более развитая инфраструктура помощи и выше информированность о ней.

Мария Григорьева, Ведущий эксперт Департамента политических исследований Аналитического центра ВЦИОМ:

«Насилие следует рассматривать не только как индивидуальное поведение, но и как продукт культурных норм и социальных практик. В определенных исторических и социальных условиях проявления насилия могут становиться частью повседневной практики воспитания и межличностного взаимодействия — и тогда они воспринимаются как допустимые, даже необходимые способы разрешения конфликтов и поддержания дисциплины. Подобное восприятие насилия было типично для советского общества, где чувствительность к проявлениям жестокости была существенно ниже, чем в современной России.

За последние годы в российском обществе наблюдаются заметные изменения в отношении к насилию. И во многом это связано с процессом замещения поколений: старшие когорты, воспитанные в авторитарной парадигме (для которых телесное наказание и фразы вроде «бьет — значит любит» могли восприниматься как норма), постепенно уступают место молодежи, выросшей в условиях ценностей индивидуализма и уважения к личности. Эта молодежь гораздо чувствительнее к любым проявлениям унижения — от вербального давления до физической агрессии — и склонна маркировать их как неприемлемые».

Под семейными отношениями мы понимаем отношения между людьми, которые вместе живут семьей, ведут совместное хозяйство. Отношения в семьях складываются по-разному и порой вспыхивают конфликты. Доходит иногда и до применения силы, побоев. Знаете ли Вы о таких случаях в знакомых Вам семьях или о таких случаях Вам ничего не известно? (закрытый вопрос, до двух ответов, в % от всех опрошенных)

*В 2017 г. вариант ответа звучал следующим образом: «Ни в моей, ни в знакомых мне семьях таких случаев не было».

Под семейными отношениями мы понимаем отношения между людьми, которые вместе живут семьей, ведут совместное хозяйство. Отношения в семьях складываются по-разному и порой вспыхивают конфликты. Доходит иногда и до применения силы, побоев. Знаете ли Вы о таких случаях в знакомых Вам семьях или о таких случаях Вам ничего не известно? (закрытый вопрос, до двух ответов, в % от всех опрошенных)

Как Вы считаете, семей, которые сталкиваются с семейно-бытовым насилием, в нашей стране скорее много или скорее мало? (закрытый вопрос, один ответ, в % от всех опрошенных)

Одни люди считают, что если такой случай в семье, когда кто-то из супругов поднял руку на другого супруга, произошел только один раз, то это можно простить. Другие считают, что даже первый такой случай не следует прощать супругу. А как считаете Вы? (закрытый вопрос, один ответ, в % от всех опрошенных)

Одни люди считают, что если такой случай в семье, когда кто-то из супругов поднял руку на другого супруга, произошел только один раз, то это можно простить. Другие считают, что даже первый такой случай не следует прощать супругу. А как считаете Вы?

(закрытый вопрос, один ответ, в % от всех опрошенных)

Как Вы считаете, людям, которые сталкиваются с семейно-бытовым насилием, следует решать возникающие конфликты внутри семьи или следует обратиться за помощью, например, к родственникам или за защитой в общественные институты? (закрытый вопрос, один ответ, в % от всех опрошенных)

Всероссийский телефонный опрос «ВЦИОМ-Спутник» проведен 30 августа 2025 г. В опросе приняли участие 1600 россиян в возрасте от 18 лет. Метод опроса — телефонное интервью по стратифицированной случайной выборке, извлеченной из полного списка сотовых телефонных номеров, задействованных на территории РФ.

ВЦИОМ, 25 сентября 2025 г.
Подробнее см.: https://wciom.ru/analytical-reviews/analiticheskii-obzor/semeinye-tainy-monitoring