Д. Н. Жбанков. Травматическая эпидемия в России

Д. Н. Жбанков
Травматическая эпидемия в России
(Февраль 1905 г. - июнь 1907 г.) ^I.

Настоящий очерк обнимает время с февраля 1905 г. (за исключением марта 1905 г.) по июнь 1907 г. и показывает ход эпидемии за 28 месяцев в 5 таблицах:

I. таблица представляет общее число пострадавших  от  эпидемии по месяцам и годам, отдельно по всем 4 главным ее проявлениям: погромы, расправы сверху –  смертная казнь, расправы снизу – покушения на властей и самоубийства;

II. таблица представляет распределение жертв эпидемии по местностям, отдельно по большим городам и губерниям или областям, т. е. малым городам и селениям, причем вся страна разделена на 6 частей: собственно Россия, Кавказ, Западные губернии, Польша, Финляндия и Прибалтийские губернии, Сибирь и др. среднеазиатские владения. Кроме общей суммы всех пострадавших в каждой местности, показано отдельно число жертв от погромов, смертной казни и расправы снизу и притом отдельно за каждый из тех трех периодов, по которым велись наблюдения над этой эпидемией: февраль 1905 г., апрель 1906 т., май–декабрь 1906 г. и январь - июнь 1907 г.

III. таблица представляет отдельно по годам и месяцам данные о смертной казни: число лиц, приговоренных к казни, казненных по приговорам военно-окружных и военно-полевых судов, а также расстрелянных без суда.

IV. таблица представляет распределение пострадавших (отдельно убитых и раненых) от погромов по 12 главным группам этих массовых убийств; распределение сделано также отдельно за каждый из трех вышеуказанных периодов: февраль 1905 г., апрель 1906г., май–декабрь 1906 г. и январь–июнь 1907 г.

V. таблица представляет распределение по 25 группам пострадавших от расправы снизу представителей власти и капитала отдельно в 1905, 1906 и 1907 гг., причем в отдельных графах показано, сколько в каждой группе убито, ранено и подверглось покушению за время: с мая 1900 г. по июнь 1907 г.

Наконец, диаграмма указывает ход  эпидемии во всех ее 4 главных проявлениях по месяцам и годам.

Таблица I. Общая таблица пострадавших от травматической эпидемии с февраля 1905 по июль 1907 года

Таблица II. Распределение жертв эпидемии по местностям

Таблица III. Смертная казнь с февраля 1905 г. по июнь 1907 года

Таблица IV. Распределение пострадавших от погромов по различным формам погромов

Таблица V. Общее число пострадавших представителей власти и капитала

Мы уже не раз говорили об этой страшной эпидемии, обагряющей кровью страну; последний наш обзор закончился апрелем 1906 г. Прошло еще более года, но эпидемия все продолжает развиваться: если в последнее время число жертв меньше первых месяцев, то зато эпидемия уходит все глубже и глубже, захватывает все новые и новые слои и местности и проявляется в более страшных и уродливых формах, не предвещающих близкого окончания этого ужасного бедствия.

Поэтому мы находим необходимым продолжать собирание и опубликование данных о ходе этой эпидемии; на этот раз мы ограничимся сообщением только главнейших выводов, вытекающих из обзора представленных таблиц и диаграммы. Во избежание недоразумений, считаем снова необходимым предупредить, что наши данные, выбираемые из газет (главным образом из «Паруса», «Товарища» и «Русского Слова»), конечно, только приблизительные и гораздо ниже действительных, особенно относительно жертв различных погромов и бывших во время восстаний казней без суда. Собранные данные важны по их относительному значению; они более или менее верно указывают, как вся эпидемия вообще и отдельные ее проявления развивались по времени; когда она усиливалась и ослабевала, когда выступали на первый план погромы, казни и убийства властей, в каких взаимных количественных отношениях были эти проявления друг к другу, какие события способствовали развитию эпидемии и какие сокращали число жертв, какие местности являются наиболее страдающими и пр.

Всех жертв эпидемии (табл. 1) за 28 месяцев нами записано 44020; большая часть их 32086 – 72,9% приходится на погромы, 8203 – 18,6% на расправу снизу, 2381 – 5,4% казнено по суду и без суда и 1350 – 3,1% покончили жизнь самоубийством. На самоубийствах мы останавливаться в этой статье не будем, но укажем только, что в печать попадают сведения о более или менее выдающихся случаях самоубийств и покушений на них, почему наши данные о них еще менее полны, чем о других проявлениях эпидемии. И, тем не менее, можно определенно сказать, что самоубийства, особенно от политических причин, от нужды и безработицы непрерывно возрастают

По отдельным годам: более половины всех жертв 26982 – 61% падает на 10 месяцев 1905 г., когда особенно свирепствовали всевозможные погромы, унесшие 25505 жертв; от расправы снизу пострадало 984, казнено 408 и самоубийств 85. На 1906 г. приходится ровно четверть всех жертв 11005, причем соотношения между различными проявлениями эпидемии уже иные: жертв погромов было 4524, только немного менее от расправы снизу 4262, казнено 1662 и самоубийств 557. Наконец, за 6 месяцев 1907 г. записано 6033 пострадавших, и здесь отношения еще более изменяются: первое место занимает уже расправа снизу 2957, второе погромы – 2057, самоубийств 708 и казнено 311. Вообще соотношения между различными проявлениями эпидемии выражаются в % так:

Итак, погромы, всевозможные массовые избиения, значительно преобладавшие в 1905 г., с каждым годом уменьшаются и уступают место отдельным расправам сверху и снизу, расправам с чужой и своей жизнью.

По отдельным месяцам самыми кровавыми являются: октябрь 1905 г. (погромы) - 11147 жертв, декабрь 1905 г. (восстания и казни) - 7391, август 1905 г. (восстания) - 3579, август 1906 г. (восстания и убийства властей) - 2015, июль 1906 г. (восстания и убийства властей) - 1426, февраль 1905 г. (погромы армянские) - 1325, май 1907 г. (убийства властей) - 1154, январь 1907 г. (погромы, убийства властей, казни) -1135, июнь 1907 г. (расправа снизу) - 1127, январь 1906 г. (погромы и казни) - 1043 жертвы. Во все остальные 18 месяцев число жертв было менее 1000 и колебалось от 439 до 996, причем наименее кровавыми были март 1906 г.– 439, сентябрь 1905 г.– 470, ноябрь 1905 г.– 547, май 1906 г. – 551 и апрель 1906 г. – 590 жертв. В общем, по распределению пострадавших по месяцам, 1905 год является самым неравномерным, эпидемия то сильно вспыхивала, то почти угасала; в среднем в месяц приходилось пострадавших 2698, а колебания были между 470 и 11147; в 1906 г. колебания были значительно меньше, при среднем ежемесячном числе жертв 917, maximum 2015 и minimum 439. Наконец, 1907 год самый равномерный: при среднем ежемесячном и 1005 жертв, максимальный месяц имел 1154 и минимальный 807. Итак, эпидемия снова начинает нарастать и в то же время становится все более и более постоянной, равномерной.

Ход эпидемии по различным областям страны (табл. II) выражается в следующих итогах:

Таблица II (VI). Общее число пострадавших с февраля 1905 г. по июнь 1907 г.

По общему числу пострадавших (графа последняя справа) первое место принадлежит русским губерниям; из общей суммы 42035 на их долю приходится почти половина 20611, на Кавказ 7894 – 17,5%, Прибалтийские губ. 4929 – 11,5%, Польшу 4385 – 10,3%, Западные губ. 3048 – 7,0% и последнее место занимает Сибирь с другими Среднеазиатскими владениями; действительно ли Сибирь составляет самое спокойное и наименее кровавое место или, может быть, сравнительно малое число жертв в ней объясняется тем, что, в силу ее отдаленности, сведения о сибирской эпидемии достигают до печати очень неполные? Сравнивая города и губернии, мы видим, что травматическая эпидемия поражает по преимуществу города; из общей суммы пострадавших на города приходится с лишком 3/4 – 32197, а на губернии менее 1/4 всех – 10438. Такое явление наблюдается и по отдельным областям страны, кроме Прибалтийских губерний: в собственно России, на Кавказе, в Западных губ., Польше и Сибири – везде крупные города пострадали гораздо значительнее, число жертв в них было в 3–13 раз больше, чем в селениях и небольших городах. Исключение составляют Прибалтийские губернии, где города имели жертв вдвое меньше, чем селения и местечки; объясняется это тем, что в Прибалтийском крае движение захватило сельские местности не менее, если даже не более чем города, а во всех остальных частях страны движение и эпидемия сосредоточивались в городах и захватывали только некоторые сельские местности. Переходя к отдельным проявлениям эпидемии в различных частях страны, мы находим почти полное совпадение их между собою и с общим итогом пострадавших, т. о. та область, которая имела большее число пострадавших от погромов, представила наибольшие числа жертв от казней и от расправы снизу. Переберем все области, соединяя вместе данные по городам и губерниям. Занимающая первое место по общему числу жертв Россия является первой по числу пострадавших от погромов (16265), расправы снизу (3780) и только по числу казненных (566) уступает Прибалтийскому краю. Второй по общему итогу Кавказ является вторым по числу жертв от погромов (5622), третьим по числу пострадавших представителей власти (1159) и только четвертым по числу казненных (213). Третий – Прибалтийский край – первый по числу казненных (1164), третий по числу жертв погромов (3113) и четвертый по расправе снизу (652). Четвертая Польша отстала несколько в погромах, но превосходит по казням и расправе снизу: она по погромам пятая (2408), по казням третья (305) и по убийствам властей вторая (107). Западные губернии, занимающие пятое место по общему итогу, имеют такое же место по убийству властей (597), четвертое по погромам (2431) и последнее по казням (20). Наконец, шестая Сибирь с Среднеазиатскими владениями занимает шестое место по погромам (1847) и убийствам властей (308), а по казням пятое место (113).

Из отдельных городов по общему числу всех пострадавших, т. е. от погромов, казней и покушений на властей выдаются следующие 17 крупных центров:

Таким образом, особо кровавые города разбросаны по всему государству, но, все-таки, большинство их приходится на юг и на окраины. Во всех этих городах большинство жертв приходится на погромы: в Одессе - 4786, Баку - 2526, Ростове - 2099, Москве - 1856, Томске - 1245 и Шуше - 1105. По числу казненных первое место занимает Москва – 281 (расстрелы в декабре 1905 г.), Варшава - 157, Рига - 97, а во всех остальных число казненных не превышает 36. От расправы снизу всего более пострадала Варшава – 855 жертв, затем Тифлис - 517, Лодзь - 334, Петербург - 318, Москва - 264, Одесса - 187, Рига - 158, а во всех остальных пострадавшие представители власти и каптала насчитывают менее 150 лиц. Кроме 17 городов еще 20 считают свои жертвы сотнями, от 103 до 511 (Севастополь), а все остальные отделались только десятками пострадавших; в 5 же губернских и областных городах Пскове, Ломже, Тобольске, Благовещенске и Тургае было только по 1 жертве, и имеются три счастливых губернских города: Новгород, Темир-Хан-Шура и Сувалки, где нами не записано ни одной жертвы за все время эпидемии.

Губернии, как мы видели выше, значительно меньше пострадали от эпидемии; многие из них отделались только десятками жертв, в немногих число пострадавших насчитывается сотнями, но не более 300, и только 8 губерний занимают исключительное положение. Первое место принадлежит двум Прибалтийским губерниям: Лифляндской и Курляндской, где от восстания и казней пострадало 4002 человека. Третьей является Екатеринославская губ. с 819 жертвами; в Кутаисской губ. пострадало 523, в Саратовской - 489, в Тифлисской - 402, Петроковской - 372 и Таврической - 313.

Здесь мы должны отметить еще одно важное явление, могущее служить очень серьезным предсказанием на будущее, Мы говорили выше, что большие города гораздо сильнее страдают от эпидемии, чем губернии, т. е. селения и малые города, а именно из общего числа жертв (кроме самоубийств) 42635, на города приходится 75,5%, а на губернии 24,5%. Если же мы будем рассматривать это отношение между городами и губерниями по отдельным периодам, то оно значительно изменяется и не в пользу губерний:

Таким образом, число жертв в губерниях относительно возрастает: в первом периоде они составляли менее 1/5 общего числа, в 1906 г. – 1/3 и в первую половину 1907 г. уже 2/5 общего числа. Движение все более и более захватывает и деревни, и деревня по числу жертв начинает приближаться к городам.

Смертной казни (табл. III); мы думаем посвятить особую статью и потому здесь ограничимся только главными выводами. Из всех дел, по которым военно-окружные суды вынесли смертные приговоры, было за 28 месяцев 513, и эти приговоры постоянно возрастают: в 1905 г. их было 50, по 5 в месяц, в 1906 г. больше в 5 1/2 раз – 270, по 22 в месяц и за полгода 1907–193, по 32 в месяц: судя по данным этих 6 месяцев, особенно по числу приговоров и казней в текущем июле (казнено 80), настоящий год превзойдет оба предыдущие. Приговорено к казни этими судами 1346 лиц, – 96 лиц в 1905 г., в 8 раз больше в 1906 г. – 773, и в 5 раз больше в 1907 г. – 477. Судьба 590 приговоренных нам неизвестна, почти 1/4 всех – 320 смертных казней - заменена каторгой и более 1/3 всех – 436 казнено, а именно в 1905 г. 32, в 1906 г. 280 и в 1907 г. 124 человека.

С декабря 1905 г. во время восстаний в Прибалтийском крае, Кавказе, Сибири, Москве и её окрестностях применялась еще ускоренная смертная казнь – расстрелы без  обычного суда; число таковых расстрелянных было очень значительно, но у нас имеются сведения только о 1123, расстрелянных массами, а именно в декабре 1905 г. – 376, в 1906 г – январе 357, феврале – 274 и марте – 116. Давно уже нет никаких восстаний, а, между тем, ускоренная смерть в отдельных случаях применяется и до сих пор и обыкновенно в двух формах: часовые расстреливают в тюрьмах арестантов, не исполняющих приказаний первых, и патрули расстреливают сопровождаемых ими безоружных, делающих попытки бежать, арестованных; расстрелянных по последней причине особенно много было в Прибалтийском крае. Всех таких казненных записано нами за 1905–07 гг. 146 лиц. Наконец, в конце августа 1906 г. была учреждена средняя между разобранными форма казни – военно-полевые суды. Эти суды просуществовали до 20 апреля 1907 г. и разобрали 355 дел, 260 в 1906 г. и 95 в 1907 г. Всего приговорено ими к казни 738 лиц; из них казнь заменена каторгой 21 осужденному, судьба 41 неизвестна и 676 казнены. По подсчету А. В. Вентина («Товарищ», № 247, 20 стр. 1907 г.), число приговоренных и казненных военно-полевыми судами значительно больше: с 20 августа 1906 г. по 19 апреля 1907 г. приговорено и казнено 1144 человека, из них 42 по приговору военно-морских полевых судов в Финляндии 21, в Либаве 2 и в Кронштадте 19 лиц. Эти ускоренные суды, благодаря своей скоропалительности, приговаривали к казни совершенно невинных или за такие пустяки, как грабеж нескольких рублей. Отмена полевых судов вызвала усиленную смертоносную деятельность военных судов; в истекшем июне они приговорили к казни огромное число – 106 лиц, чего не было до сих пор ни в один из прежних месяцев. Кроме того, в июле в военно-окружные суды внесены значительные изменения, приближающие их к полевым. Но обо всем этом поговорим в отдельной статье, а теперь закончим сравнением с прошлыми временами.

По данным г. Таганцева, за 35 лет с 1866 по 1900 г. казнено 109 человек, по пятилетиям:

В среднем на год приходилось казненных 3 человека, а за исследуемое нами время с февраля 1905 г. по июнь 1907 г. казнено 2381. почти в 22 раза больше, чем за предыдущие 35 лет, и каждый настоящий год по числу казненных превосходит в 317 раз средний год последней трети прошлого столетия.

Погромы за все 28 месяцев (табл. I) дали, по нашим данным, 32086 жертв; в действительности, их было гораздо больше. Пострадавших всего более было в 1905 г. – 25505, в 1900 г. – 4524 и за полгода 1907 г. – 2057. Но, несмотря на такое уменьшение жертв от погромов, едва ли можно заключить, что погромы уже отжили свое время, что они и дальше будут идти все более и более на убыль до скорого и полного прекращения. Правда, с сентября прошлого года мы не имеем особенно крупных погромов, правда, некоторые формы погромов, напр., национальные теперь редки и проявляются в ограниченных размерах, но порождаются и усиливаются другие формы взаимного истребления, формы, так сказать, внутреннего порядка, как то: самосуд, распри рабочих между собой, безобразия «союзников»^II. Эти погромы не так кровавы, не дают таких ужасных картин, какие были в Баку, Киеве, Томске, Белостоке и пр., но зато они указывают на еще большее разложение настоящей жизни; они не так ужасны своими взрывами, но они постоянны, они ежедневно выхватывают одиночные жертвы, отравляют все взаимные отношения людей одного и того же положения, одной и той же профессии; жизнь становится еще менее безопасной, еще более невыносимой, ибо ежедневно, ежечасно может поразить вас ваш же собственный враг, ваш же сосед, ваш же сотоварищ по занятиям. Раньше погромы носили более открытый характер, а теперь они приняли тайную, скрытую форму, а борьба со всем тайным и труднее, и сложнее: отсутствие свободы, свободного обсуждения всех нужд и недоразумений будет все глубже и глубже загонять недуги, вражду, распри…

По месяцам самым кровавым остается октябрь 1905 г. с 11004 жертвами черносотенных и еврейских погромов; в декабре 1905 г. было 6909 пострадавших от вооруженного восстания в Москве, на юге и Прибалтийском крае; в августе 1905 г. пострадавших 3408 – восстания во флоте; в 1905 г. – 1288 жертв армянских погромов; в августе 1906 г. – 1102 восстание во флоте и войсках, в июле 1900 г. 957 жертв, седлецкий еврейский погром. Все остальные 22 месяца имели от 31 до 853 пострадавших в месяц. 1907-й год вовсе не имел сколько-нибудь выдающихся погромов с массой жертв; его кровавые итоги слагаются из единиц и десятков жертв, от 248 до 402 в месяц, и в тоже время распределяются равномернее и по времени по всему пространству страны.

Пострадавшие от погромов, по нашим данным, делятся почти поровну между ранеными и убитыми, первых записано 10693 и вторых 15393 лиц; в действительности, раненых было гораздо больше, так как в газетах сообщается о них еще менее точно, чем об убитых, – часто писалось так: «столько-то убитых, были и раненые».

Распределить все погромы и их жертвы по причинам, их вызвавшим, довольно трудно, так как в некоторых особо кровавых столкновениях причины были сложные, разных порядков, - бывали погромы одновременно национальные и черносотенные, национальные и столкновения с войсками и полицией и пр. Насколько было возможно, мы распределили всех пострадавших по различным погромам и притом за три периода: февраль 1905 по апрель 1906 г., май – декабрь 1906 и январь-июнь 1907 г. (табл. IV). Больше всего пострадало от различных столкновений с войсками и полицией и усмирений – 12953; громадное большинство их приходится на первый период 11030, а в 1904 г. было таковых жертв 730. Вторую группу по численности составляют еврейские погромы - 7909 жертв, в первом периоде 6853, втором 1073 и в 1907 г. только единичные случаи 43. Армянские погромы – третья группа с 4540 жертв были в 1905 г., гораздо меньше в 1900 г., и вовсе не было в текущем году. Четвертая группа – черносотенные погромы дали 2778 жертв, главным образом в 1905 г.; в 1907 г. они снова начинают увеличиваться, и насчитывается уже 329 жертв от них. Все остальные 7 групп дали сравнительно небольшие числа пострадавших, не более 533 каждая, а именно аграрные волнения 533, самосуд 412, распри рабочих 298, беспорядки в тюрьмах 221, религиозные столкновения главным образом в Польше 158, безобразия союзников 67 и бывшие в 1905 г. бесчинства запасных 54.

Итак, общий вывод: погромы ослабели очень значительно, особенно наиболее кровавых массовых форм нет, но часто нарождаются или усиливаются новые формы, еще более опасные, о которых и следует сказать несколько слов.

Хронические неурожаи и постоянные голодовки в деревне и безработица в городах так обессилили и деморализовали население за последние 2–3 года, что у него пропадает всякая надежда на лучшее будущее. Всевозможные репрессии сверху довершают деморализацию населения: тюрьмы, ссылки, экзекуции, карательные отряды и ускоренные казни еще больше понизили тонус и идеалы нормальной обычной жизни; нет уверенности в завтрашнем дне, и является желание жить настоящей минутой, – хоть день да мой, а завтра будь, что будет. Пьянство в городах и деревнях, по многим сообщениям и наблюдениям, усилилось; был ряд подобных указаний из голодных местностей, тоже сообщается и из особенно безработной Лодзи: за 3 первые месяца в настоящем году выпито в этом городе втрое больше водки, чем за тот же период прошлого года.

Усиливается повсеместно страсть к легкой наживе – кражи, грабежи, надувательства, хищения, растраты, экспроприации. Действует зараза – подражательность: в грабежах участвуют нередко и состоятельные люди. Полиция не в состоянии защитить население, так как все ее внимание обращено на борьбу с «внутренним» врагом; к тому же настоящая безнаказанность властей развратила и полицию, и многие ее агенты, особенно тайные, принимали и пассивное, и активное участие и в погромах, и в грабежах. Беззащитное население само пробует оградить себя от опасных членов, и отсюда развитие и постоянное усиление самосуда в различных и часто ужасных формах. Не ограничиваются отдельными лицами, а избивают и убивают целые группы преступников и подозреваемых; мало того, истребляют имущество и дома несчастных.

Вот два-три примера самосуда: в с. Чернятине около Заславля 19 июля общество стало пытать местного конокрада об участниках; он выдал 15 местных конокрадов. Крестьяне схватили их и пытали весь день и вечер; затем заковали в железные путы и заперли в хату с намерением на следующий день продолжать расправу. Но урядник ночью освободил заключенных, причем один из них умер, а 14 изувечены с переломанными ребрами и руками. В Армавире толпа избила 3, убила 9 воров и сожгла их жилища. В Томской губ. в одном селении толпа разгромила дома 7 скрывшихся конокрадов.

Все такие расправы производятся обыкновенно открыто, в присутствии детей и производят на них развращающее влияние, озверение с малых лет закрадывается и в их души. Под влиянием этих расправ и ускоренных казней происходят такие ужасные истории: в одной из южных губерний трое 13–14 летних мальчиков судили провинившегося в чем-то перед ними четвертого мальчика и приговорили его к повешению,– приговор тут же и был исполнен... Случаи самосуда все больше учащаются, об этом пишут из Воронежской, Самарской, Херсонской, Екатеринославской и других преимущественно южных губерний. Хотя деревенские события попадают в печать в ограниченном количестве, но нами все-таки записано пострадавших от самосуда в феврале 1905 – апреле 1906 г. 181, за остальные 8 месяцев 1906 г. 82, и за 6 месяцев 1907 г. уже 169: в истекшем июле пострадало от самосуда 63 человека, так что текущий год значительно превзойдет оба предыдущие. Несчастная деревня: изводят ее стражники, казаки, ингуши, вынуждены производить самоистребление и сами крестьяне, которые настоящими условиями поставлены в невозможность найти защиту и правильный суд. Самосуд свойствен, главным образом, деревне, в городах только изредка истребляют экспроприаторов; впрочем, настоящая городская жизнь создала тоже самосуд, но особого характера.

Особенностью настоящего года являются распри рабочих между собою и партийные убийства. Изверившись в успехе освободительного движения в ближайшем будущем и расколовшись на всевозможные партии, городские рабочие начали изводить друг друга и особенно подозреваемых в шпионстве и в измене общему делу рабочих. При свободе собраний и организаций не было бы почвы для этих кровавых дел: не на кого было бы шпионить, и все недоразумения и разногласия разбирались бы свободно и гласно. Этот самосуд рабочих друг над другом проявляется нередко в такой же зверской форме, как и деревенский; убивают не только мужчин, но и женщин, убивают иногда, не сразу, а мучают свои жертвы многочисленными ранами, вытаскивают раненых из больниц и окончательно добивают их. Бывают иногда целые перестрелки между двумя враждующими партиями, одним словом злоба и ненависть друг к другу не меньше, чем к представителям власти и капитала. Мудрено ли, что и дети вовлекаются в эту кровавую распрю: на Панской улице в Лодзи 7-летний мальчик, поссорившись с товарищем-ровесником, убил его потом. Партийные убийства наблюдаются во многих городах и фабричных центрах, но особенно их много на юге, в Польше и Лодзи. Вот что телеграфировали из этого города в апреле:

«Кровавые ужасы не прекращаются, зарегистрировать отдельные случаи убийства невозможно. Считают, что за последние две недели убито и ранено не менее 250–300 лиц. Пострадавшие большей частью – рабочие всех социалистических оттенков, народовской партии, евреи, мелкие лавочники и бундисты. Состоялось совещание всех рабочих организаций. В совещании приняли участие делегаты от с.-д., п. н. с, народнической и Бунда. Вынесена резолюция, в которой рабочие призываются к объединению для совместной борьбы с провокацией каких-то темных организаций, действующих с целью разжигать страсти и возбуждать взаимную ненависть между рабочими. Категорически повторяется, что ни одна рабочая организация или партия не выносила и не выполняла каких бы то ни было приговоров. В городе и в окрестностях растет бандитизм. Ежедневно совершается масса ограблений. Истощение рабочих неописуемое. Месяцами не топятся печи. Везде царит буквальный голод. Пьянство усилилось до небывалых размеров. Несмотря на безработицу, в этом году выпито водки в 3 раза более чем за такой же период в прошлом году. Смертность между детворою рабочих ужасающая».

Партийные убийства начались во второй половине 1906 г., когда от временной русской свободы не осталось и следа, и вся русская жизнь снова загнана вглубь, в подполье. С мая по декабрь 1906 г. нами записано 17 жертв распри рабочих, и за 6 месяцев 1907 г. их уже насчитано 281. Но это число гораздо меньше действительного, так как в одной Лодзи за это время на партийной почве убито 127 мужчин и 6 женщин, и ранено 246 мужчин и 19 женщин. И это второе междоусобное проявление травматической эпидемии все нарастает, так только что закончившийся июль дал уже 92 жертвы партийной розни.

Остается сказать еще несколько слов о новом проявлении эпидемии с 1907 г. – безобразиях членов русского союза. «Союзники» творят свои кровавые подвиги открыто и безнаказанно, считая себя «опорой в превратной судьбе»; проявляется их насильственная деятельность в различных городах, но главным образом в южных и особенно в Одессе, Симферополе. Нами записано за 6 месяцев 1907 г. 67 жертв «союзников», и кроме того сотни избитых во время различных союзнических торжеств, когда эти узаконенные черносотенцы развертываются во всю. Жизнь в Одессе сделалась совершенно невозможной, город в постоянной осаде, но только не от внешнего врага, а от внутреннего – от союзников. Все письма и корреспонденции из Одессы говорят об общей тревоге и полном отсутствии безопасности. Чуть не ежедневно происходят избиения резинами и кулаками, подкалывания ножами и ранения и убийства из револьверов, и никто не уверен за свою жизнь. «Союзники» работают партиями в 2–3 человека, и целыми толпами в 15–30 человек; все их преступления относительно евреев и интеллигенции остаются безнаказанными. Нападают вечерами и среди бела дня, на окраинах и главных улицах и без всякого повода. Вот два примера. В Александровском парке сидят вечером юноша и девушка. Подходят 15 человек с ножами. Зажигают спички. «А, жиды!...» И наносят юноше 6 колотых ран, а девушке две и одну в пах... В том же парке 2 юношей сидели в буфете мороженого; подошла толпа, и одного ударили ножом в спину, другого избили резиной и т. д. и. т д. Закона в Одессе нет, эти преступники никогда не открываются, и все во власти союзников, поощренных администрацией и алчущих легкой наживы. Честная печать должна молчать, иначе постоянные аресты и штрафы, а погромные газеты постоянно натравливают на евреев и интеллигенцию. Мудрено ли после всего этого, что многие уезжают из Одессы, и город пустеет и падает...

Чтобы покончить с погромами, укажем на все более выдающиеся случаи за последние 13 месяцев с мая 1906 по июнь 1907 г. В мае: 1 мая солдаты избили толпу в Муроме, убито 2, ранено 6, сильно избито 60. В Вологде тоже 1 мая был черносотенный погром, подожгли городской дом и библиотеку, убито 5, ранено - 28. Около Шуши карательный отряд громил деревни, сжигал дома, все грабил, насиловал даже девочек, избивал до полусмерти армян, даже священников. В июне был еврейский погром в Белостоке, убито до 200, ранено 210, разгромлено 169 квартир и лавочек; в с. Старосельцах около Белостока убито 50 евреев. Зверства были невероятные: в глаза вбивали гвозди, женщины насиловались и с распоротыми животами выбрасывались на улицу и пр. и пр. В июле: известные восстания во флоте в Кронштадте и в Свеаборге. В Шуше армянский погром, 42 убито, 45 ранено. В августе: столкновение толпы с полицией в Камышине, 16 убито, 60 ранено. В Варшаве вследствие роспуска думы было много столкновений толпы с войсками и полицией, масса убитых и раненых с обеих сторон. В Седлеце был военно-еврейский погром, убито 142, ранено 450 евреев; разбито 150 лавок, сгорело 20 домов, расстреляны 3 дома. В сентябре – декабре 1906 г. выдающихся погромов не было. В 1907 г. в январе: в м. Ична, Черниговской губернии стражниками сильно избито 100 крестьян. В Одессе «союзниками» избито и ранено 220 человек. В феврале: в Одессе «союзники» избили и ранили 50 человек. В Елисаветграде еврейский погром: 1 убит, 40 ранено и избито. В марте в Сергачском уезде полицией избито 40, 4 тяжело ранены. В Новодевичье Симбирской губ. полицией ранено 50 крест. В апреле: в Петербурге казаки и полиция на фабрике Чешера избила и ранила более 100 рабочих, многих очень тяжело. В мае: разыскивая экспроприаторов, казаки на 2 фабриках в Лодзи убили 20 и ранили 35 рабочих. В Старицком уезде стражники убили 2 и ранили 2 дразнивших их детей. В Одессе «союзниками» избито и ранено 42. В Терской обл. ингуши напали на осетинское население Ольгинское, 16 убитых, 50 раненых.

Представителей власти и капитала (табл. I и V) пострадало за 28 месяцев 8203 лица от расправы снизу; из них 4011 были более или менее тяжело ранены, 3751 убиты и на 441 сделано покушение. По годам расправа снизу постоянно возрастает: в 1905 всех подвергшихся покушениям было только 984, в 1906 г. число их увеличилось в 41 1/2 раза – 4262, и за половину 1907 оно составляет уже более 2/3 всего прошлого года – 2957. В среднем в месяц число пострадавших было в 1905 г. 98 лиц, в 1906 г. - 355 и в 1907 г. - 493, в 5 раз более чем в 1905 и почти в 1½ раза более чем в прошлом году.

По отдельным месяцам покушения на властей особенно усилились после роспуска первой думы и дали maximum пострадавших в августе 1906 г. – 749; второй maximum их был после роспуска второй думы в июне 1907 г.– 671 и в мае 1907 г. – 611, и вообще с июля 1906 г. число пострадавших не падало ниже 373 в месяц. Минимальными месяцами являются только два: 30 лиц в феврале 1905 г., когда эпидемия только что начиналась, и 32 в месяце свободы – ноябре 1905 года.

Итак, расправа снизу постоянно растет и кроме того дает вспышки в виде ответа на известные события. Но расправа по составу лиц несколько изменяется, что видно из таб. V, где пострадавшие распределены на 25 групп. Графа 4 общих итогов за все время показывает, что пострадала всего более группа урядников, стражников и сторожей 879 – 10,7% общего числа пострадавших, затем следуют солдаты, казаки, драгуны 793 – 9,7%, купцы, торговцы, домовладельцы 731 – 8,9%, городовые 656 – 8,0%, исправники, пристава и др. полицейские чины 538 – 6,5%, землевладельцы и управляющие 422 – 5,1%, чиновники разных ведомств 357 – 4,3%, сыщики, шпионы 292 – 3,5%, служащие железных дорог и трамваев 253 – 3,1%, офицеры всех рангов 245 – 3,0%, фабриканты и служащие фабрик 226 – 2,8%, жандармы – солдаты 170 – 2,0%, почтово-телеграфные служащие 137 – 1,7%, духовные 114 – 1,4%, тюремные власти 112 – 1,4%, а во всех остальных группах, кроме последней, число пострадавших колебалось между 19 и 88. Таким образом, на перечисленные 15 групп приходится 77% всех пострадавших, а на все остальные 10 групп остается 23%, но из них только 2% на 9 групп, а 21% – 1732 пострадавших было в последней группе, составляющейся из самых разнородных элементов, звание которых обыкновенно не указывается в газетах; сюда входят пострадавшие при взрывах, при перестрелке между патрулями и преследуемыми, как то нападавшие, случайные, различные охранники и различные представители – главным образом низшие представители полиции и капитала.

Сравнивая данные трех лет между собою (первые 3 продольные графы табл. V) и особенно 1906 и 1907 года, мы видим резкое изменение в составе лиц, пострадавших от расправы снизу: в 1905 и первую половину 1906 г. преобладает расправа на политической почве, т. е. покушения на представителей власти, почему число пострадавших из них (первые 8 поперечных граф таб. V) было гораздо значительнее в 1906, чем в 1907 году. Исключение составляют только сыщики и тюремные власти, которых в 1907 г. пострадало более чем в прошлом году. Со второй половины 1906 г. и в 1907 г. особенно наблюдается преобладание или, по крайней мере, усиление расправы на почве экономической – всевозможные экспроприации и нападения на представителей капитала, причем представители власти, преимущественно низшие чины – солдаты, городовые и особенно стражники и сторожа страдают постольку, поскольку они сопровождают и охраняют почту, артельщиков, винные лавки и пр. Поэтому в 1907 г. мы видим значительное преобладание пострадавших среди служащих на почте, железных дорогах, духовных, фабрикантов, землевладельцев и больше всего из купцов и торговцев, так, например, землевладельцев в 1905 г. пострадало 26, в 1906 г. почти в 10 раз больше – 210 и за 6 месяцев 1907 г. уже 186; купцов и торговцев в 1905 г. записано 13, в 1906 г. в 24 раза больше - 318, а 6 месяцев 1907 г. превзошли уже весь 1906 г. и дали 400 жертв из торгового мира.

Для характеристики настоящего направления расправы снизу и настроения жителей в городах приведем несколько наиболее крупных фактов за последние месяца.

В Лодзи 4 мая утром на почтовый фургон, сопровождаемый казаками, сделано нападение; вся стража перебита и ранена и взято ценных документов на 90000 руб. Прибывшими войсками на улице и на фабрике убито 19 и ранено 34 прохожих и рабочих на фабрике. В имении бывшем Медведиковых под Звенигородом 25 мая несколько лиц ворвались во время богослужения в церковь, переполненную молящимися, и хотели украсть дорогую икону; духовенство они загнали в алтарь и заперли, публика от угрозы револьверами была парализована, и только удар в набат помешал ограблению. Однако грабители убили псаломщика, ранили 7 человек и все скрылись. 30 мая в 1 час дня 8 молодыми людьми ограблено в Петербурге 11-е отделение частного ломбарда, в котором было более 20 человек служащих и клиентов. В результате этого нападения более 10 жертв из нападавших и преследовавших.

13 июня утром на людной улице Тифлиса ограблено 340000 руб. у чинов государственного банка, ехавших с почты в сопровождении казаков и солдат. Брошенными бомбами убито 2 и ранено более 50. Нападавшие скрылись. Было несколько случаев в различных городах, что преследуемые полицией запираются в доме и образуют из него крепость, требующую осады и употребления артиллерии. Так, 14 июня в полдень в Симферополе двое рабочих, преследуемых полицией, вбежали в один дом, забаррикадировались в нем и 1½ часа отстреливались от полиции и войск; выстрелом из орудия часть дома разрушена. Из полиции пострадало трое, а два осажденных найдены убитыми на чердаке дома. В других подобных случаях осажденные также никогда не сдавались живыми, они сами кончали с собой или их убивали осаждающие. Так было в Люблине Екатеринославе, где только один преследуемый образовывал крепость – «форт Шаброля»^III, и нужна была осада и артиллерия...

Наконец, в июле экспроприаторы перенесли свою деятельность на воду и совершили 3 отчаянных ограбления на пароходах, переполненных пассажирами и командой. 2 июля в Черном море 18 человек револьверами запугали всех, остановили пароход «София», отняли 50000 руб. и на шлюпках благополучно скрылись на берег. 4 июля той же участи подвергся шедший по Каме и полный пассажиров почтовый  пароход Любимова «Анна Степановна»; избито и ранено более и 10 человек из команды и пассажиров, ограблено около 50000 руб., и все нападавшие скрылись на лодках. 29 июля шедший пароход между Туапсе и Джугби был ограблен 15-ю | лицами на 117000 руб.; на пароходе кроме пассажиров было 45 человек команды. Ранен только 1 пассажир. Остановившие пароход, грабители на шлюпках скрылись на берег.

Из Варшавы в начале февраля телеграфировали: «вследствие непрекращающихся грабежей и убийств многие состоятельные семейства выезжают за границу; варшавские капиталисты приобрели ряд недвижимостей в Берлине, Бреславле, Франкфурте, Висбадене и других городах, в которых и поселились с семьями». – Из Самары сообщали в конце февраля, что участились грабежи и убийства. – Из Владивостока 10 апреля писали: «все увеличивающееся количество уголовных убийств беспокоит общество. В Никольске-Уссурийском за март месяц записано 44 убийства».– В самом Владивостоке отмечается (24 марта) все усиливающееся озверение нравов. В тюрьмах содержится свыше двадцати приговоренных к смерти. Количество смертных приговоров растет. На последней казни был необыкновенный наплыв публики. На приглашение за известное вознаграждение быть палачом явилось несколько лиц, чего раньше не наблюдалось. Количество диких убийств и грабежей все увеличивается. Сегодня ночью мастеровой порта зарезал свою жену и распорол живот новорожденному младенцу». – В Рыбинске (17 июня) скопилась масса безработных, одни из них возвращаются домой, а многие обратились к способам легкой наживы, следствие чего - ежедневные кражи, грабежи, а иной раз и убийства с грабежами. Полиция многих ловит и сажает в тюрьмы, но «легкая» нажива, как и безработица не прекращаются. – В Пятигорске с наступлением сумерек ходить по городу, даже в людных местах, опасно. Буквально не проходит здесь дня (17 июня), чтобы в городе не случилось четырех-пяти краж, двух-трех грабежей, одного–двух вооруженных нападений; нередко и случаи убийств». – На Закавказских дорогах (Тифлис 21 июня) на одной неделе убито 3 старших и 4 младших агента жел. дороги. Бывший раньше спокойным Тобольск в июле (21 июля) сделался ареной поджогов и убийств: 2 поджога, целый ряд грабежей, 4 убийства, одна женщина сначала изнасилована и потом убита; около Тобольска убита также семья из 3 лиц. Напуганные обыватели не спят, по очереди дежурят всю ночь.

Но особенно характерны 3 следующих сообщения: в Москве городской голова выдал 60 руб. наградных нижним чинам полиции, своевременно прибывшим в помещение городской кассы при ложной тревоге 13 июня. – Хороша жизнь, при которой приходится думать о постоянной опасности и устраивать ложные тревоги! А в Баку градоначальник, констатируя беспомощность полиции (16 мая) в борьбе с террором и экспроприациями, обратился к местному обществу с призывом о содействии. О каком содействии может быть разговор, когда общество лишено всякой свободы и самостоятельности?

Не прекращающиеся в Севастополе убийства должностных и частных лиц, разбои и грабежи, причем преступники в большинстве случаев успевают скрыться, вызвали обращение (28 июля) адмирала Вирена к жителям с призывом «сбросить с себя животный страх и дружно придти на помощь власти для водворения спокойствия», не вынуждать его к крайним мерам, вроде повальных обысков, массового выселения подозрительных лиц и пр. А разве эти повальные обыски, массовое выселение, ускоренные смертные казни и др. административные воздействия не вызывает и не усиливают тот же животный страх, против которого г. Вирен приглашает бороться?

Расправа сверху усиливает расправу снизу, ожесточение с одной стороны вызывает ответные жестокости с другой, и жизнь человеческая сделалась ничего не стоящей игрушкой, которой может распоряжаться всякий желающий. При таких условиях вполне понятна зараза, охватившая многих, вполне естествен наблюдающийся возврат к добрым старым временам.

Следующие немногие факты и 1907 год указывают, до какого озверения дошли многие и вверху и внизу: кровь, людские страдания и убийства для них ничто... Воскресли впрочем, никогда не прекращавшиеся телесные наказания (1), и приняли они характер самых ужасных истязаний; применяются они всюду и ко всем по усмотрению всякого мелкого начальства. Иные начальники забыли о манифесте 6 августа 1904 г. и порют lege artis: в селе Привольном Тифлис. губ. 2 парня телесно наказаны при сельском управлении; в Торгуйской вол. Новоузенского уезда по приговору схода, с одобрения земского начальника, выпороли 2 несовершеннолетних поселянина за кражу сена, в одном из участков Литейной части Петербурга была высечена по приказу пристава 15-летняя девушка в присутствии матери, городовых и арестованных. Избивают и в войсках: приказ командира гвард. корпуса говорит о повторении случая членовредительства, нанесенного солдату, несмотря на приказ о сердечном отношении к молодым солдатам. Но особенно свирепствуют власти в тюрьмах и деревне. В Люблинской тюрьме трое политических перечислены в уголовные и подвергнуты телесному наказанию. В Козловской тюрьме крестьян избивают нагайками и железными прутьями до потери сознания, когда они теряют сознание, их обливают водою и снова бьют. Все живущие в имении убитого гр. Кенчерлинга (Прибалт. край) подвергнуты телесному наказанию. В селе Маянове, Подольской губ. урядник с сотней казаков, переходя из хаты в хату, порол всех, в том числе, женщин и детей. 4 полуживых крестьянина доставлены в больницу, есть много раненых и искалеченных. Мелитопольский исправник так наказал (бывали до 100 и больше ударов) 6 крестьян, в том числе одного 75-летняго, что один из них не мог ни сесть, ни лечь. В с. Апраксине Сергачскаго уезда на допросе по поводу убийства станового, крестьян пытали, пороли розгами, даже женщин. Одна из последних разрешилась от бремени после порки: ее полумертвую внесли в избу. В с. Макарове Балашовского уезда в становой квартире пристава идет жестокий бой: крики ужаса и стоны несутся оттуда... Собирают крестьян и бьют нагайками до потери сознания, потолок и стены даже измочалены взмахами нагаек. Село превращено в тюрьму, в военный стан, и люди в ужасе разбегаются, как из страны покоренной людоедами: на улице даже днем ни одного человека, паника смертельная охватила и малых и старых...

Восстановлены во многих местах и пытки в самых разнообразных и мучительных формах. В Екатеринославе осуждены пристав Трусевич и 3 урядника за то, что арестованным они поджигали пальцы и били по пяткам. В Нов. Маргелане на допросе одному подсудимому облили спину керосином и подожгли, другим подсудимым в половые органы вгоняли мелко нарезанный конский волос. Систематически пытки применялись в Риге и Варшаве. В Варшаве суд оправдал 4 рабочих, обвинявшихся в убийстве; при разборе дела они заявили, что никакого убийства они не совершали, а оговорили себя потому, что не в силах были вынести мучительных пыток, которым их подвергали в сыскном отделении. У одного из них врачом засвидетельствованы 55 кровоподтеков, а один обвиняемый после этих пыток сошел сума. Пытками как в этом, так и в остальных случаях заведовал агент Грен, который потом был убит. Пытки, которые чинились в Риге, были предметом запроса во второй Думе. Вот три факта: арестованную 40-летнюю женщину X. пристав и два стражника избивали нагайкой и резиновыми жгутами, вставляли ей в рот заряженный револьвер, грозя убить ее, если она не скажет, где находится отыскиваемое полицией лицо. Начальник сыскного отделения Грегус с его помощником и сыщиками пытали 16 анархистов, преданных военному суду. Особенно пострадали Грюнинг и Легсдин. Первому, 23-летнему юноше, вырвали все волосы из головы и бороды. Поломали ему несколько ребер и позвоночный столб. Прикладом Маузера пробили голову и так разбили лицо, что благодаря опухолям его нельзя было узнать. После пытки он не мог ходить, и сторожа оттащили и бросили его в камеру; товарищи его привели в чувство и обмыли раны. Он не мог ни лежать, ни сидеть. Его потом расстреляли за попытку бежать?! Легсдину отрывали ногти у ног и сдавливали половые органы, так что вплоть до казни он мочился кровью. Лицо и тело его было так избито, что не мог ни сидеть, ни лежать и должен был всегда стоять. Нужно отметить характерную особенность у большинства палачей, применяющих пытки: они страдают половым извращением и удовлетворяют свою больную страсть различными жестокими манипуляциями над половыми органами несчастных попадающих в их руки мужчин и женщин. Напомним также о Спиридоновой! А в Казани 2 тюремные надзирателя ради той же похоти натравливали уголовных изнасиловать политических женщин и обещали им безнаказанность. Карательные отряды также производили везде изнасилование женщин без разбора возраста, много изнасиловано и погибло молодых девушек и даже девочек. От властей заразились извращенной и разнузданной страстью и экспроприаторы; записан целый ряд случаев, что нападающие соединяли грабеж с изнасилованием, а в некоторых случаях изнасилованных убивали. На Кавказе, где особенно практиковалось изнасилование карательными отрядами, зверское обращение с женщинами высшего круга являлось как бы ответной местью: нападавшие на усадьбы князей и владельцев кроме убийства и грабежа очень часто насиловали жен и дочерей этих владельцев. И вообще всякие жестокости сверху вызывают ответные жестокости и снизу.

Вот несколько особенно ярких фактов людского озверения и бессмысленно часто совершенных убийств, записанных за 1907 год.

В Бахмуте 4 января зарезаны домовладелец Давидович 65 л., его жена 63 л., внучка 13 л., прислуга 15 л. и сторож 70 л. Около Пятигорска убиты хозяин хутора Коммиссаров, его жена, 2 сына 13 и 9 лет и работник. В Уфе того же числа зарезаны семья Володкевич и жена пристава, всего 7 лиц. В с. Яновке, Коневскаго уезда^IV 10-го января вырезана вся семья богатого крестьянина из 4 взрослых и 3 детей. В селении Таврической губ. 16 янв. вырезана семья Третья из 5 человек. В с. Самодуровке Хвалынского уезда 23 янв. сын убил мать из-за 45 руб., которые она носила на кресте. В Киеве 25 янв. убиты 5 человек: Островский, его жена, мать, студент и кухарка; у последней почти напрочь отрезана голова. В Псковском уезде 25 янв. убита семья в 10 человек. В слоб. около Новочеркасска зверски вырезана семья богатого крестьянина Молчанова: у него вырезан живот, у жены разрезан рот до ушей, дочь задушена. В Умани 6 февраля убита семья из 6 человек муж, жена и 4 детей. В Бахмутском уезде изнасилованы и убиты в отсутствие священника его жена и прислуга. В Елисаветграде 13 февраля ранен сторож и изнасилована его жена. На ст. Дно Моск.-Варш. жел. дор. убита семья Симонова из 10 человек. В деревне около Николаева 17 февр. убиты муж и жена Романенко и 15-летний рабочий. Убийцею оказался отец этого последнего. В с. Байбакове Полтавской губ. 17 февр. убит свящ. Логинов, жене и прислуге выколоты глаза. В Аткарском уезде 3 марта изувечены старики Филиповы: мужу перебили челюсти и вырвали язык, а жене разбили весь череп. В Черкасском уезде 6 марта ограблен и избит священник, дочь его изнасилована; отец умер от испуга. В Нахичевани 8 марта татары убили 4 поезжан свадебного поезда, изнасиловали и убили невесту. В Аткарском уезде 8 марта убиты и сожжены крестьянка и ее 2 дочери-девочки. В с. Кужи Казанской губ. 17 марта зарезана вся семья богатого крестьянина из 8 лиц. В Ахалцихе уволенный пристав Попов убил своего заместителя пристава Петрова. В с. Злынка Херсонской губ. 25 марта убит домохозяин, ранены жена, грудной ребенок и прислуга. В Екатеринбургском уезде 2 апр. убита семья машиниста из 7 лиц. В Новониколаевске 3 апреля убит сторож, и ранены дочь и служащий купца. Один из захваченных грабителей оказался соседом – состоятельным домохозяином. В Кутно 4 апр. зарезана семья кузнеца: 4 убиты, 4 смертельно ранены. В Таганрогском округе 5 апр. убиты мать и дочь, работник и двое детей; 9-летняя девочка изнасилована и убита. В селении Минской губ. 25 апреля убиты лавочник, жена, ребенок и прислуга. В Костроме 5 мая рабочие избили и поджарили подрядчика. В Юрьевце 5 мая зверски убит мещанин Сухов: выколоты глаза, отрезаны уши. На ст. Щимок Николаевской жел. дор. 7 мая была свадьба в семье У. и около 30 гостей и родственников после пира остались ночевать в этом доме. Ночью, когда все спали, шайка напала на дом, подожгла его с трех сторон и разграбила. Трое из ночевавших сгорели, 9 человек сильно обожжены и изувечены, так что жизнь их в опасности. В селении Петербургской губ. 13 мая изранены 2 крестьянина, у одного отрезан язык. Около Архангельска 20 мая убиты 3 старухи 93, 70 и 70 лет. В Верхнеднепровске 24 мая вырезана вся семья Петрова из 6 человек. В Баку 29 мая татары облили керосином перса Абасали и сожгли. В с. Плоском Черниговской губ. 3 июня убит 60-летний Юргевский, в убийстве участвовала его единственная дочь, девушка 20 лет. В Кременчугском уезде 7 июня вырезана семья из 6 человек бедного сторожа еврейского кладбища. В Рязани 7 июня ограблена на 70 коп. и задушена 10-летняя девочка, торговавшая квасом. В Черниговской губ. ограблен на 5 руб. и убит 13-летний крестьянский мальчик. В Тамбове 22 июня ограблен дом купца Оводова: 3 убито, 4 ранено. В Аткарске 25 июня ограбившие церковь предварительно убили беременную жену сторожа, опасно ранили 2 сторожей, жену и 3 малых детей одного из них.

Кровь льется не ради одних грабежей, но к убийствам теперь прибегают очень часто для сведения всяких счетов и не только среди низших сословий, но и в состоятельных и развитых классах. Так в Ахалцихе пристав убивает своего заместителя, в Архангельске один политический ссыльный Р. поссорился и убил другого политического С., в Самаре владелец магазина Р. начал стрелять из револьвера в пришедших для описи магазина судебного пристава и околоточного; на днях московский домовладелец Т. поссорился с купцом Э. и уложил его на месте из револьвера и пр. В Варшаве в половине апреля была убита – перерезано горло – в своей квартире ресторанная служанка Б., спавшая в одной комнате с двумя другими женщинами, которые не были тронуты убийцами и отделались смертельным страхом. Через несколько дней в местной газете было получено письмо за подписью «Мститель»: «Это я совершил убийство из личной мести. Я не профессиональный убийца. Много матерей и жен будут мне благодарны, хотя и не знают меня, за то, что я избавил их от грозившего им несчастья. Я мстил за то, что покойная украла у меня последние 50 руб., а ее подруга, также ресторанная служанка, сделала меня несчастным на всю жизнь. Я никогда уже не могу теперь вступить в брачный союз и за это клянусь отомстить всем варшавским ресторанным служанкам до последней. – Первой жертвой пала от моей руки Б., второй будет ее подруга и т. д. до последней ресторанной прислуги. Варшава». Несомненно, что этот «мститель» – больной человек, но опасно и страшно то, что в настоящее время все ненормальные направляются в сторону насилий, убийств и крови и совершают ряд совершенно бессмысленных и бесцельных жестокостей и убийств. Характерен еще следующий случай, где политические страсти вторглись даже в семью, и самая близкая родственная связь не удержала от крови. В ст. Усть-Лабинской Кубанской обл. казак К. донес на своего сына, занимавшегося революционной деятельностью. Сын был арестован, но через два дня после ареста ему удалось убежать от конвоя. Желая отомстить отцу, он вернулся в свою станицу и, выследив старика-отца, рассек ему топором голову. Отец, однако, имел еще достаточно силы, схватил винтовку и застрелил сына.

Едва ли только одно чувство наживы руководит состоятельными людьми, участвующими в грабежах; вероятно дух заразы захватывает этих людей, склонных к молодечеству, жаждущих сильных ощущений. В обычное время они занялись бы кутежами, кулачными боями, а теперь обратились к ужасным кровавым делам и нередко составляют для этого шайки. Раньше мы уже говорили, что в Новониколаевске среди грабителей и убийц, напавших на купеческий дом, был сосед, состоятельный домовладелец. В Риге арестована в июне шайка грабителей и среди них были два сына зажиточных рижских граждан. В Феодосии зарезан и ограблен торговец Кирьяна; один из убийц – домовладелец. Ж. В Телаве среди 8 убитых разбойников была даже переодетая женщина. Но что особенно ужасно и грозит и в будущем страшными последствиями, что кровавая волна захватила подростков и даже детей; на судах очень часто фигурируют несовершеннолетние и подростки. Вот несколько примеров кровавой расправы со стороны почти детей. В Красноярске 20 февраля три 14-летних мальчика покушались ограбить крестьянина и стреляли в него из монтекристо. В Орлове 1 апр. 16-летний писец убил нищую старуху. В Киеве 3 апреля подростки зарезали хозяйку магазина и экономку. В Козельце 10 мая 17-летний юноша убил 2 детей казака и взял у них 40 коп. В Варшаве в июне убит при преследовании 16-летний Франке, предводитель шайки грабителей, состоявшей исключительно из 10–15 летних мальчиков. Вовлекаются дети и в политическую кровавую борьбу. Особенно характерен следующий случай: в Ростове-на-Дону 7 июня. 13-летняя девочка явилась в часть, добилась свидания с приставом и облила ему лицо карболовой кислотой за то, что он арестовал ее брата. В Лодзи, как мы говорили выше, 7-летний мальчик убил ножом своего 7-летняго товарища.

I. Погромы - Пострадало от всевозможных погромов; II. Смертная казнь - Казнено по суду и без суда; III. Террор снизу - Пострадало представителей власти и капитала; IV. Самоубийства.

Какие же необходимы меры для борьбы с травматической эпидемией и для оздоровления России? в чем исцеление от всех этих потоков крови и всевозможных казней, пыток, убийств и зверств? Прилагаемая диаграмма дает определенный ответ на этот вопрос. Каждое усиление эпидемии вообще и отдельных появлений ее, в частности, до самоубийства включительно совпадает с усилением репрессий и попытками возврата к прошлому: роспуски первой и второй думы сразу дают резкие повышения волн эпидемии – казней, расправы снизу, погромов и даже самоубийств. Созыв же думы и даже подготовительные периоды перед ней, вызывающие ослабление репрессий, дают резкое понижение всевозможных насилий, сверху и снизу, расправы со своей и чужой жизнью. Месяц же свободы ноябрь 1905 года дал minimum террористических актов почти совершенно прекратил расправу снизу. Ответ один: только свобода, амнистия, отмена смертной казни и всех исключительных положений, прекращение арестов и высылок, и Дума, избранная всеобщим голосованием, могут уничтожить «животный страх», прекратить расправу снизу и произвести действительное оздоровление России.

^I Статья опубликована в журнале «Практический врач», 1907. № 34, с. 609-613; № 35, с. 624-625; № 36, с. 644-645; № 37, с. 661-664; № 38, с. 680-683
^II Имеются в виду многочисленные правые объединения-союзы, самым значительным из которых был «Союз русского народа».
^III По дому в Париже, на улице Шаброль, где группа вооруженных подозреваемых в 1899 г. более месяца сопротивлялась аресту. Власти предпочли взять их измором.
^IV В тексте так. По-видимому, Каневский уезд Киевской губернии