Последняя публикация

Ю.Г. Липец

Внешний фактор региональной трансформации - ценовая среда региона, страны, группы однотипных по ценовой системе стран¹

Доклад на Шестых сократических чтениях,
сентябрь 2005 года

Для изучения и учета этого фактора необходимо перейти к новому методу анализа - системы цен предложения (supple-side prices system). Бесчисленное число работ по общей теории экономического равновесия и ценообразования всегда анализирует спрос и предложение в рамках единой системы, отраженной в эконометрических уравнениях и графиках, где не учитываются унаследованные характеристики ценовой поверхности и воздействие внешних факторов.

Но в реальной экономике на каждом уровне пространственной иерархии уже существует ранее сформировавшаяся собственная система цен предложения (СЦП). Эта система зависит от двух основных факторов - внутренних и внешних (национальных и международных) цен на труд, товары и услуги. Поэтому отдельный анализ цен предложения общей системы спрос-предложение представляется нам очень важным.

Ключевой проблемой этого анализа служит поиск равновесия в СЦП. Основная задача этого поиска: определение параметров относительного равновесия между ценами на труд и ценами на товары и услуги в границах отдельных государств или их экономических союзов.

Равновесие в системах цен предложения (СЦП) есть покупательная способность большинства населения данной страны потреблять базовые товары и услуги, включая продовольствие, жилье, транспортные средства и услуги, образование, здравоохранение и др.

До 1920-х гг. во всех странах мира уровень СЦП характеризовался различными степенями неравновесия. Низкая оплата массовых профессий в промышленности, сельском хозяйстве и на транспорте, а также в сфере услуг была повсеместной и послужила важным обоснованием многих теоретических построений, в частности марксовой теории классовой борьбы.

В 1920-1930-х гг. две системы цен предложения с относительным равновесием начали формироваться в глобальном масштабе. Первая была основана на высоких ценах на труд, товары и услуги - система цен высокого уровня; вторая, соответственно, на низких ценах на труд, товары и услуги - система цен низкого уровня.

В 2005 году исполнилось 90 лет со времени зарождения СЦП высокого уровня. В 1913 г. на заводах Г.Форда средняя текучесть рабочей силы составляла 31,9% в месяц. С 1915 г. был установлен уровень минимальной оплаты труда - 5 долл./день и текучесть снизилась до 1,4% (Форд, 1992, с.173). В дальнейшем уровень минимальной оплаты был установлен на отметке 6 долл./день и одновременно был осуществлен целый ряд мероприятий в торговле, подготовке кадров, общем образовании и здравоохранении по поддержке реальной оплаты труда на столь высоком уровне. Причем и 90 лет спустя ставятся глобальные цели по сокращению численности населения Земли, живущего на 1 долл./день и ниже.

В США этот уровень оплаты труда впервые сформировал подлинно массовый спрос на две основные статьи развитой рыночной экономики - жилье и автомобили, потребление которых и сейчас служат важными экономическими индикаторами текущего состояния экономики развитой страны.

Очень важно, что формирование высокой СЦП происходило в благоприятной теоретической среде - теории предельной полезности, согласно которой стоимостные и ценовые характеристики присущи в равной мере всему спектру товаров и услуг (включая третичный и четвертичный сектора) и, что особенно существенно, на все природные ресурсы, начиная с земли и воды. В дальнейшем высокая СЦП стала важным фактором формирования "государства всеобщего благосостояния" и ныне присуща все странам т.н. "золотого миллиарда" или "Первого мира".

Формирование низкой системы цен предложения, при которой также, впервые в экономической жизни, наблюдалось относительное равновесие между оплатой труда и ценами на основные товары и услуги, произошло в конце 1920 - начале 1930-хх гг. в СССР в ходе процессов индустриализации и коллективизации, а также банковской реформы 1930-х гг. Основными условиями ее формирования стали всеобъемлющее планирование хозяйства, монополия внешней торговли и ликвидация частного предпринимательства в промышленности и торговле, неконвертируемость рубля (с конца 1926 г. прекратился обмен червонцев на зарубежную валюту, прежде всего - на немецкие марки) и полностью автономная кредитно-инвестиционная система.

При данной системе цены на товары и услуги формировались не децентрализовано, в ходе анализа спроса и принятия корпоративных решений, а центральными органами Госпланом и Госкомцен. Эти цены, при обычном дефиците как товаров, так и услуг и их невысоком качестве (Корнаи, 1990), устанавливались исходя из уровней оплаты труда, даже на импортные товары. Они держались принципиально низкими на "социальные" товары, например, хлеб и коммунальные услуги, включая энергию. Большая часть жилого фонда в городах распределялась бесплатно, равно как и услуги в области образования и здравоохранения. Цены на транспортные услуги и горючее оставались на низких уровнях в течение десятков лет. Так, железнодорожный билет из Москвы в Ленинград 40 лет стоил 10-12 руб., бензин 7,40 руб./литр и т.п., несмотря на рост реальной оплаты труда с 50 до 220 руб. в месяц. Один пример различий двух систем цен: уже в 1989 г. стоимость железнодорожного билета Оксфорд - Хитроу равнялась стоимости авиабилета Москва - Новокузнецк.

После 1945 г. низкая СЦП постепенно возобладала во всех странах СЭВ и в Китае, а также на Кубе, во Вьетнаме и КНДР. В отличие от высокой СЦП, низкая СЦП формировалась в экономически неблагоприятной, по нашему мнению, теоретической среде - трудовой теории стоимости Рикардо-Маркса. На базе этой теории было сформировано представление о т.н. производственной и непроизводственной сферах. В последнюю были включены торговля, здравоохранение, образование, наука и управление, которые тем самым противопоставлялись промышленности, сельскому хозяйствуй транспорту (но не пассажирскому). Еще более серьезные последствия имело отрицание абсолютной ренты и, тем самым, исходных цен на земельные ресурсы в городских и сельских местностях, на водные и другие природные ресурсы; некоторое отступление от теории допускалось только при установлении цен (бонитетов) на лесные ресурсы, но тоже на очень низких исходных уровнях. Подобный подход привел к созданию очень ресурсо- и энергоемкой экономики, когда расходы материалов и энергии на единицу продукции намного превышали аналогичные расходы при высокой СЦП. Появление цепи больших водохранилищ на Волге, Днепре и других равнинных реках стал экономически возможен ввиду компенсации зон затопления по цене урожая одного года.
Ныне низкая СЦП сохранилась только в КНДР и на Кубе, а также частично в Китае и Вьетнаме. В 1989-1991 низкая СЦП была разрушена в СССР и европейских социалистических странах переходом ко внутренней конвертируемости местных валют, отмены расчетов в условных рублях из-за развала СЭВ, а затем и по причине ликвидации центрально-планируемой экономики в целом. Либерализация цен, отмена монополии внешней торговли и приватизация полностью разрушили низкую СЦП и привели к возникновению на ее месте широко распространенной в мире неравновесной, или смешанной СЦП.

Характер перехода от низкой СЦП к неравновесной частично отражен в следующей таблице:

Соотношение внутренних и мировых цен на некоторые товары (в %%% на конец года).

Источник: Бизнес МН. 1994, №14.

Цифры этой таблицы наглядно отражают два основных положения анализа СЦП:

1. Многократные различия в ценах СЦП низкого и высокого уровней.
   
2. Относительное равновесие в системе цен даже на приведенные товары, сохранявшееся в 1990 и 1991 гг. непосредственно перед развалом СССР и отпуском цен в январе 1992 г.

Начавшаяся затем гиперинфляция объяснялась, прежде всего, отменой монополии внешней торговли и несравненно более выгодной продажей конкурентоспособной продукции, в первую очередь энергоносителей, на внешних рынках. А основная отрицательная черта любой инфляции состоит не просто в росте цен на товары и услуги, а в неравномерности этого роста. Определенные черты этой неравномерности намечаются уже при сравнении темпов роста на разные товары. Однако подлинные размеры этой неравномерности отражаются при стандартном сопоставлении широкого набора цен на товары и услуги (транспортные и др.) с уровнями оплаты труда в целом по Российской Федерации и по ее регионам, городам разных типов и сельским местностям.

Любые сопоставления оплаты труда и цен на товары и услуги в любом регионе РФ отражают переход от СЦП низкого уровня к неравновесной СЦП, характерной для подавляющего числа стран мирового сообщества. Характерно, что эта неравновесность СЦП проникла даже в элитный Европейский Союз после приема в него новых членов - стран ЦВЕ и Балтии, для которых в послевоенный период была характерна СЦП низкого уровня. Спустя 15 лет после разрушения этой СЦП различия в оплате труда между старыми и новыми членами ЕС сохраняют многократный уровень при несравненно меньших градиентах в ценах на товары и услуги. Например, средняя оплата труда у соседей Финляндии и Эстонии разнится в 5 раз (2500 и 500 долл. в месяц) Таким образом, и в ЕС сосуществуют СЦП высокого уровня и неравновесная СЦП (Lipets, 2005).

Важнейшей научной проблемой анализа ценовой среды, в которой должны идти процессы трансформации, стало моделирование самой неравновесной СЦП и определение конкретных ценовых показателей нижнего порога для ее перехода в относительно равновесную СЦП высокого уровня, характерную для развитых стран. Предварительные, сугубо экспертные оценки позволяют предполагать, что искомые показатели нижнего порога должны лежать в диапазоне 800-900 долл. в месяц по оплате труда. Однако эти показатели требуют корректировки с учетом различий в покупательной способности валют, которые очень заметно проявляются, прежде всего, в странах с низкой и неравновесной СЦП, что особенно четко отражено в подсчетах ВВП по паритетам покупательной способности для Китая, Индии, России и ряда других стран. Для нашей страны моделирование динамики СЦП крайне осложнено пространственной дифференциацией ценового пространства и высокой долей неформальной экономики. Тем не менее, анализ СЦП, реально складывающейся в экономическом пространстве РФ, необходим и для анализа внешнего фактора региональной трансформации, и для оценки внутренних резервов регионального развития.

Литература

• Корнаи Я. Дефицит. М.: Наука, 1990. 607 с.
  
• Липец Ю.Г. Российские регионы в новой ценовой среде. / Российские регионы в новых экономических условиях. М.: ИГ РАН, 1996. с. 6-12.
  
• Форд Г. Сегодня и завтра. М.: ФиС, 1992.
  
• Lipets J. New European Integration and SPS-Analysis. /Proceedings of 45^th European Regional Science Association Congress. Amsterdam, 2005.

Обсуждение доклада Ю.Г. Липеца

А.И. Трейвиш:
- Вы в одном месте доклада написали, что у нас есть диспропорции центра, характерные для стран третьего мира. В другом месте Вы приводили в пример то, что система цен низкого уровня существует в Северной Корее, во Вьетнаме, в Китае. Не кажется ли Вам, что она вообще всегда существовала в традиционном аграрном обществе? У нас, по-моему, она была специфична тем, что она задержалась в условиях развития индустриального общества, быстрого развития, причем тоже форсированного, организованного и т.д. Но при этом удержали систему цен низкого уровня, чего обычно не бывает. На какой-то стадии экономического развития, по крайним оценкам на 4-5 кондратьевских циклах, вся их производственная подоплека - это как можно больше потребительских товаров. Это возможно только тогда, когда у населения есть большие средства, следовательно, система цен сдвинулась в сторону высокого уровня. Конечно, не сразу промышленная экономика порождает систему цен высокого уровня, но она неизбежно ее порождает, и урбанизация ее порождает, потому что, живя в большом городе, нельзя питаться на огороде. Так это более универсальные вещи?

Ю.Г. Липец:
- Нет, они не считаются более универсальными, потому что в России существовало пять укладов. В условиях многоукладного общества получается неравновесная система цен, поскольку целый ряд товаров и услуг был большей части российского населения практически недоступен. Если сейчас в развитых странах господствует равновесная система цен, практически любая услуга, будь то высшее образование, качественная медицина, транспорт и прочее, доступны большинству населения, то в России очень широкий круг товаров и услуг был недоступен. Послать, например, ребенка в гимназию, мог только ограниченный круг самых богатых жителей.

А.И. Трейвиш:
- Это не значит, что большинство населения жило при системе цен низкого уровня?

Ю.Г. Липец:
- Нет, не низкого. Просто оно перешло в систему цен неравновесных. Тогда оплата труда массы населения ограничивала потребление всего спектра услуг. Я называю это неравновесностью. Можно придумать какое-либо другое название. Равновесная система формируется тогда, когда цены на товары и услуги согласованы с оплатой труда, это может быть либо высокая оплата труда (в Финляндии, например, 2500 $), и, соответственно, высокие цены на товары и услуги, но они доступны при такой зарплате всем, большинству. У нас же наблюдалась низкая оплата труда, но услуги были тоже, в общем, доступны. Пусть дефицит, очереди на жилье, пусть качество невысокое, но, в принципе, они были доступны. Может быть, можно говорить о ступенчатости системы, о данном низком уровне. Основное население было по большей части сельское.

А.И. Трейвиш:
- Похоже, что очень характерным, хотя довольно редко встречающимся (в СССР это было, и в Китае), когда существуют две параллельные валюты. У нас - червонец и соцзнаки, которые реформировались, в Китае - старые и новые юани долго и параллельно были в обращении. Разве это не означает специальную, искусственную систему цен низкого уровня? То есть, это значит, что страна двухсекторная, одна экономика открытая (торговля, инвестиции хотят получать из-за рубежа и т.д.), и для этого нужна конвертируемая открытая валюта, но при этом, очень хотят сохранить систему цен низкого уровня, чтобы не развязать инфляцию, обнищание основной массы населения. И для нее держат другую валюту. Система цен рвется вверх, а ее пытаются удержать.

Ю.Г. Липец:
- Впервые мы продемонстрировали это в 20-х годах. Три уровня - государственный, кооперативный и частный. В Китае пошли по этому же пути, долгое время искусственно сохраняли низкую цену на рис, на основные услуги. Об этом сейчас не говорят, но в Китае подавляющее число населения не имеет страховок.

Ги Бюржель:
- Возникали ли проблемы, связанные с неравновесностью цен, при расширении ЕС?

Ю.Г. Липец:
- Первое вступление в ЕС все-таки происходило в относительно однородной экономической среде. Конечно, в Испании, в Португалии и в Греции уровень доходов был и есть ниже. Но основные условия формирования ценообразования, включая стоимость земли и прочего, были однородны, ниже, но однородны. Теперь, на наш взгляд (и пример Восточная Германия это показывает), дело не только в разрыве в заработной плате, но дело в том, что идет и перестройка самой системы цен, включая цены на землю и т.д. И вот проблема, на мой взгляд, не только в многократном разрыве в доходах между старыми и новыми членами ЕС, но в том, что нужно будет, как показал опыт Восточной Германии, преодолевать его последствия. Вот маленький пример. Оценка лесных ресурсов в Финляндии примерно 50 долларов за га, в Эстонии уже 25, а в Новгородской области меньше доллара. И теперь мы видим, что активы в новых странах и в России имеют очень низкую капитализацию в сравнении с западными странами, причем ценнейшие активы. Это последствия той системы цен низкого уровня, которая существовала при социализме.

А.И. Трейвиш:
- Но ведь это характерно и для всего мира. Смотрите, Всемирный Банк делал оценки совокупного капитала, там разные доли человеческого, производственного, экономического капитала и природного, но если смотреть не в каждой стране, а отдельно природный капитал как у них получился, кто самая богатая страна по природным капиталам в этой оценке? Ни Россия, ни нефтяные Эмираты, это развитые страны. Это США, это Европа. Нефтяной Ближний Восток выглядит маленьким ресурсным придатком к огромной природно-ресурсной богатой Европе. В чем дело? Кроме биржевых товаров, таких как нефть, или других, имеющих мировую ценность, конечно, туда было затянуто огромное количество убиквитетных ресурсов: земля, вода, строительные материалы и т.д., которые не имеют мировой ценности, но которые имеют только национальную ценность, а стоят они - разница в пятьдесят раз покажется еще очень скромной.

Ю.Г. Липец:
- Наши реформаторы долго спорили, на чем строить. Одни говорили, что надо следовать рецептам Кейнса (совокупные расходы, базовые уравнения и т.д.). Другие, и это победило, - что нужно сделать упор на монетаристской теории, где основное уравнение выражено предложением денежного обмена. Эти оба уравнения конвергируют друг с другом, но не в этом дело. Дело в том, что и кейнсианский рецепт, и фридмановский рецепт работают, как показал не только наш опыт, но и опыт развивающихся стран, в условиях высокой системы цен. Вот там они могут работать, и те и другие рецепты. А в условиях неравновесной системы цен, заниженной оплаты труда, эти базовые положения уравнения кейнсианской и фридмановской теорий работают в крайне извращенном виде.

1 - Шестые сократические чтения. Постиндустриальная трансформация социального пространства России (Углич, 16-20 сентября 2005 г.). Сб. докл. М.: Эслан, 2005. С. 115-123.