Коллеги и друзья о Леониде Абрамовиче Гордоне

Из воспоминаний, написанных для книги "Социологический калейдоскоп. Памяти Леонида Абрамовича Гордона" (М., 2003)

В.Б. Голофаст, кандидат философских наук, Санкт-Петербург

Чем бы Гордон ни занимался, он сохранял выучку историка и широту взгляда статистика - это был его любимый материал. Статистику он пересчитывал со страстью, и многими объемными образами советского времени мы, коллеги, обязаны ему. Конечно, он слишком близко жил к политике, зная, что эта стезя не для него. Это его отвлекало, это его затягивало - мало у кого был такой динамитный темперамент. Лучше всего я помню его в полемике или в блестящих радиоинтервью по "Свободе" и другим каналам. Мы жили в эпоху распада идеологии и знали цену ее словам, а он к тому же знал и авторов почти всех новых слов. Поэтому он ценил твердые факты и интересные идеи.

Т.И. Заславская, академик РАН, Москва

Гордон всегда был желанным участником симпозиума "Куда идет Россия?" и внес серьезный творческий вклад в становление этого форума российских обществоведов. Лично же для меня он стал воплощением творческого таланта, активной жизненной позиции, безоговорочной преданности науке. Излагал ли он собственные идеи, поддерживал ли чьи-то другие или возражал против того, что противоречило его взглядам, слушать его страстные выступления было интеллектуальным наслаждением. Имя Л.А.Гордона в списке участников конференции или семинара было гарантией, что скучно не будет. Не могу не сказать и еще об одной неотъемлемой черте его облика - глубоком благородстве. Мне не приходилось слышать даже о мельчайшем поступке, способном бросить на него какую-то тень.

Э.В. Клопов, доктор исторических наук, Москва

Наверное, все более или менее следившие за работами Леонида Абрамовича, заметили, что большинство из них подписано, кроме него, еще одной, двумя, а то и тремя фамилиями. Но это не тот случай, когда шеф благосклонно разрешает вписывать свою фамилию в число авторов, выполнявших какое-либо исследование и реально изложивших эти результаты в форме статьи или книги. Не то было у Гордона: как правило, это он вписывал фамилии своих сотрудников, помогавших ему в исследованиях, но не всегда участвовавших в написании статей или книг, завершавших эти исследования. …[Он] выполнял роль "впередсмотрящего", определяющего маршрут движения, но он же усерднее всех "крутил педали". Конечно, он умел работать и один, но любил коллективную работу, в ходе которой мог проверять свои гипотезы и наблюдения как на исходных рубежах исследования, так и в процессе написания своих текстов.

И.С. Кон, доктор философских наук, Москва

Даже в самые тяжелые времена Лёня оставался историческим оптимистом. Возможно, тут сказывалось его образование историка-востоковеда, в глазах которого застойные формы социального существования не исключали внутренних процессов развития и изменения.

Ю.А. Левада, доктор философских наук, Москва

Главная черта его натуры, главная, как мне кажется пружина его деятельности - огромная и неутолимая жажда жизни, знания и дела. Он делал страшно много по сравнению с другими, коллегам и друзьями. И страдал от того, что его знания и работы оставались невостребованными. …Его активную натуру не удовлетворяла характерная для нашей среды позиция скептического критика, наблюдателя, насмешника. "Почему нас не зовут, не спрашивают те, кто решает…?" Конечно, в таком вопросе можно усмотреть некоторую долю наивности - все же скорее риторической. И последние годы, как и более ранние, показали всем, что "те, кто решает" просто не нуждаются в разумных советах или предложениях. …
…Неисправимый идеалист, мечтатель, оптимист, он не умел падать духом и в самые мутные времена находил спасительные светлые проблески, доказывал необратимость перемен… В застойные 70-е годы он убедительно показал, что страна стала совсем другой по сравнению с 30-ми или 40-ми - образованной, урбанизированной. На рубеже нового века доказывал, что катаклизмы и провалы нашего общественного бытия нужно оценивать в рамках дальней перспективы, как неизбежную временную плату за переход к новым горизонтам.

Е.В. Лякин, активист Независимого профсоюза горняков

Профессор Л.А. Гордон создал "команду" ученых, которая изучала процессы становления и развития рабочего движения России, в частности Независимого профсоюза горняков. Он был всегда с нами. Мы привыкли среди нас видеть его высокую спортивную фигуру, седоватую гриву волос, орлиный профиль. Для нас было привычно слышать его спокойный голос, его умные слова, которые, увы, мы не всегда воспринимали.

Мэри Маколи, глава представительства Фонда Форда в России в 1996-2002 гг.

Леонид Абрамович серьезно относился к работе правозащитных организаций и группам, работающим над построением гражданского общества. Он вкладывал свой талант в их деятельность, и не только в работу Московской Хельсинкской группы. Он принимал участие в обсуждениях и вносил в них свой вклад, вначале как человек со стороны, а затем - как активный участник.
Чем больше я думаю о Леониде Абрамовиче, тем четче понимаю, насколько выдающимся человеком он был. Он был больше чем выдающимся представителем московской интеллигенции. Не трудно себе представить, что он мог бы играть роль ученого-гражданина в любом обществе. Я думаю, что в Великобритании он сегодня мог бы быть активным членом палаты лордов, избранным от лейбористской партии.

А.К. Назимова, кандидат экономических наук, Москва

Органичной частью нашей общей работы в отделе были обсуждения того, что называется "политикой", - это было не только частью нашей профессии, но и внутренней потребностью. Лёня был закоперщиком таких бесед. Разговор всегда начинался с его "заковыристого" вопроса, который сразу заставлял всех нас включаться в обсуждение. Атмосфера в отделе, бережно поддерживаемая им, исключала оглядку на то, что какие-то темы могут быть опасны.

А.А. Темкина, доктор философии, Санкт-Петербург

[Леонид Абрамович] был не только выдающимся ученым, но, как выдающийся исследователь общественных движений, задавал новые образцы отношения социолога и социального мира. В период быстрых социальных изменений становится очевидным, что исследователь занимает определенную гражданскую позицию и, исходя из этой позиции, видит и оценивает мир.
Социолог … и создает социальный мир, и несет за это ответственность. Таким был Леонид Абрамович.

Л.А. Фридман, доктор экономических наук, Москва

[Леонида Абрамовича] уважали историки, социологи, экономисты и в России, и за рубежом. Он был убежденным сторонником реформ, стремился обосновать их необходимость и неизбежность, но одновременно с болью и сочувствием к народному большинству писал правду о высокой цене, которую приходится платить за эти запоздалые реформы. И здесь мне хотелось бы сказать, что, хотя реформаторы уважали его, ценили его труды, все же его вклад в науку и практику 90-х годов, как мне кажется, недооценен.
Л.А.Гордон часто раньше других улавливал, ощущал, анализировал новое, необычное, требующее нестандартных выводов и политических поворотов. И он писал об этом, иной раз шел, если можно так выразиться, против течения. Он одним из первых, например, в полный голос заявил о необходимости укрепления государства - тогда, когда едва ли не все сторонники реформ вновь и вновь твердили о целесообразности полного ухода государства из экономики. Но он выступал за укрепление такого государства, которое будет обеспечивать проведение столь необходимых преобразований и в экономике, и в политике.

В.Е. Хмелько, доктор философских наук, Киев

Не только в межличностных отношениях, но и во всей своей деятельности - и в научной работе, и в общественных делах - Леонид Абрамович всегда руководствовался критериями честности и порядочности, человечности и справедливости. Думаю, в этом истоки и того подлинного интереса, и той солидарности, которые он проявлял к рабочим, к их судьбам и при советском строе, и с началом социальных пертурбаций, и с появлением новых для них проблем и новых возможностей. В этом, я думаю, и истоки того, с каким пониманием (в отличие от многих других социологов России) он отнесся к выходу Украины из состава советской империи в 91-м году.

В.Л. Шейнис, доктор экономических наук, Москва

В нашей общей жизни было многое: участие в "незримом колледже", регулярно обсуждавшем ход польских событий в начале 80-х годов, в перестроечных дискуссиях… И всегда Гордон был напряжен, ярок, оригинален. Не довелось ему узнать об американской трагедии в сентябре [2001 г.], но были глубокие, нетривиальные его размышления о новых проблемах и тенденциях всемирного развития. Мир, говорил он, к несчастью, не дорос до мирового правительства, и разлапистая ООН никак не может его заменить. Чтобы быстро и четко реагировать на новые вызовы, надо отказаться еще от одной "священной коровы" - пиетета перед государственным суверенитетом, нужны компактные и эффективные международные структуры. Их прообразы постепенно, может быть, слишком медленно, с огрехами и ошибками, но все же вырабатывает Запад. И выбор России, спасение России - в сотрудничестве, в ассоциации с этими структурами, а не в глупых фантазиях о "евразийстве", "многополюсном мире" и тому подобных выдумках, тешащих тщеславие наследников бывшей сверхдержавы. Эти идеи стали сегодня сверхактуальны.

В.Э. Шляпентох, доктор философских наук, США

Лёня был, как я убедился, поглядев в "Мировой каталог" в Интернете, одним из самых часто публиковавших социологов в России. В этом каталоге, конечно, не полном, числится его 50 книг, в том числе классика - "Человек после работы" (в соавторстве). Подавляющее большинство Лёниных книг посвящено рабочему классу. … Великая тяга Лёни к рабочему классу, причем тогда, когда он мог легко сменить тематику, объясняется, на мой взгляд, глубинным [его] демократизмом. Он явно уважал простых людей и верил в их способность управлять обществом; вера, как я могу наблюдать, глубоко чуждая теперь большинству российских интеллигентов, включая социологов. …
…Леня великий и, может быть, последний романтик моего поколения…

В.Н. Шубкин, доктор философских наук, Москва

…Леонид Гордон один из самых блистательных российских социологов, автор многих книг и научных трудов. Всем было известно, что он очень добрый и отзывчивый человек. И при этом было известно, что он кладезь мудрости, [ибо] он принадлежал к той когорте социологов, которые вышли из исторических наук, поэтому он прекрасно знал не только абстрактные теории, но и фактуру, подлинный ход исторического процесса.

В.А. Ядов, доктор философских наук, Москва

Описать кратко и достойным образом вклад Леонида Абрамовича в отечественную социологию совершенно невозможно. В книге "Социология в России" я нашел 32 фрагмента, посвященных работам Леонида Гордона. В области методологии и теории, исследований социальной структуры, трудовых отношений и производства, досуга и быта людей, а в последние годы - социальных движений, трудовых конфликтов и положения рабочих, глубоких размышлений о нашем недавнем прошлом и ожидаемом будущем - таков диапазон его исследовательских интересов.
В международном социологическом сообществе имя Гордона (а он был неоспоримым и всеобще любимым, харизматическим лидером в коллективной работе) неизменно упоминалось в ряду "первоалфавитных" отечественных мэтров… Конечно, Леонид Гордон остается основателем своей научной школы, не по должности руководителя блестящих исследователей, но в изначальном античном смысле: беседуя с молодыми, он навсегда оставлял след в их научной карьере. …
…Печатные труды Леонида остаются на наших столах и в студенческих библиотеках. Но его искрометный, живой, остро критический ум навсегда выпал из коллективного творческого процесса.