Демографические последствия голода в Казахстане начала 30-х годов (оценка потерь казахского этноса)

А.Н. Алексеенко
(Полностью опубликовано в статье: "Население Казахстана в 1926-1939 годах" // Компьютер и историческая демография / Ред. В.Н. Владимиров. Барнаул, 2000. 210 с. Подробнее см.: http://hist.dcn-asu.ru/kleio/aik/krug/histdem/1.html)

В последние годы в научной, научно-популярной и художественной литературе проблеме голода начала 30-х годов в Казахстане посвящено немало страниц. Особенно активно данная тема обсуждалась в конце 80-х - первой половине 90-х годов. Наиболее актуальный вопрос - потери казахского этноса в результате голода.

Среди казахстанских историков и демографов нет пока единого мнения о числе пострадавших от голода казахов, можно лишь отметить тенденцию к постоянному увеличению числа жертв. Сначала была обнародована цифра 1750 тысяч человек¹, затем - 2020 тысяч погибших и 616 тысяч безвозвратно откочевавших² и, наконец, - 2,5 миллиона погибших и 616 тысяч безвозвратно откочевавших (всего - 3116 тысяч человек)³. Простое сопоставление последних статистических данных приводит к некоторому недоумению. Так, если к 1930 году численность этноса составляла, по моим расчетам, 3886 тысяч человек, а жертвами голода (погибшие и безвозвратно мигрировавшие) стали 3116 тысяч, то это значит, что за 4 года (1930-1934) казахи потеряли более 80% своего состава. После таких потерь ни один этнос практически не восстанавливается. К началу 1934 года, согласно данным М.Х. Асылбекова в Казахстане должно было остаться около 770 тысяч казахов. По материалам Всесоюзной переписи населения 1939 года в республике насчитывалось 2328 тысяч представителей этноса. Получается, что за 5 лет (1934-1939) численность казахов увеличилась в 3 раза, при этом вести речь о сверхмощном демографическом взрыве или иммиграционном притоке не приходится.

Статистическим аргументом для столь катастрофичных показателей может служить факт недооценки числа казахов в материалах переписи населения 1926 года (о чем говорилось выше). Но чрезмерная активность специалистов по демографическим последствиям голода начала 30-х годов в данном вопросе оставляет не у дел исследователей последствий голода 1921-1922 годов. Голод начала 20-х годов в этом случае может вообще не отразиться на численности этноса. Сопоставление переписей населения 1920 и 1926 годов никаких катастрофических явлений не выявит.

Ниже предлагаю собственные расчеты по данной проблеме. При этом необходимо учесть, что в число потерь входят люди, пострадавшие не только от голода, но и репрессированные, сосланные, то есть это общие потери казахского этноса в 30-е годы. Методика основана на передвижке возрастов в 1926 и 1939 годах. Данные о численности этноса в 1926 году приведены с учетом поправок.

В первую очередь были приведены в сопоставимый вид административные границы Казахстана в 1926 и 1939 годах. Республика была разделена на 5 сопоставимых экономических районов - Западный (по административному делению 1939 года сюда входили Гурьевская, Западно-Казахстанская, Актюбинская области), Южный (Джамбулская, Кзыл-Ординская, Южно-Казахстанская. Алма-Атинская области), Центральный (Карагандинская область), Северный (Акмолинская, Павлодарская, Кустанайская, Северо-Казахстанская области), Восточный (Семипалатинская, Восточно-Казахстанская области).

За основу взяты изменения в возрастной структуре населения в 1926 и 1939 годах. Суть проблемы заключается в том, чтобы проследить, какое число людей из каждой возрастной группы доживает с 1926 по 1939 год (между переписями 1926 и 1939 годов прошло 12 лет и 1 месяц). Были составлены две таблицы возрастной структуры населения - на 1926 год по общепринятой схеме (0-4, 5-9, 10-14 лет и т.д.). На 1939 год - с учетом 12-летнего перерыва (то есть, если в 1926 году это была возрастная группа 0-4 года, то в 1939 году - 12-16 лет или 5-9 лет в 1926 году и 17-21 в 1939 году и т.д.). Проводится сверка по возрастным группам, выясняется, на сколько человек стало меньше в определенных возрастах за межпереписной период. Естественная смертность в 20-е годы составляла 25‰⁴. Подобный уровень смертности возможен только для одного года, затем он становится ниже. Происходит это потому, что рассматриваются возрастные группы, в которых отсутствуют младенческие возраста, на которые приходилось до 40% (а иногда и более) смертности всего населения⁵. С другой стороны, старших возрастов, дающих повышенный коэффициент естественной смертности, в составе казахского населения было немного. Исходя из вышесказанного, определены следующие общие коэффициенты смертности - на первый год 25‰, на последующие - 15‰. Получив данные об умерших естественной смертью за межпереписной период, вычитаем эту цифру из числа потерь, обнаруженных сверкой возрастных групп. Полученные сведения и будут числом жертв (погибшие, безвозвратно откочевавшие, высланные и т.д.) в 30-е годы. Но в 1939 году появилось население, не учтенное переписью 1926 года, так как эти люди родились после нее. Нас интересуют те, кто появился на свет в 1927-1934 годах (к началу 1939 года им должно было быть 4-11 лет) и пострадал от катастрофы наиболее существенно (определяя возрастной состав данной группы, я учитываю мнение казахстанских исследователей о том, что последним годом голода считается 1934)⁶. Выясняется, какой должна была быть численность данной возрастной группы в 1939 году (с учетом той же доли в составе населения, что и в 1926 году). Коэффициент естественного прироста, в случае бескризисного развития, определен в 1,5% в год (как это сделала специальная комиссия Госплана Республики)⁷. Разница между прогнозной и реальной цифрой и составляет число пострадавших от голода детей. Сумма данных во всех возрастных группах является числом погибших и безвозвратно мигрировавших казахов в 30-е годы.

Необходимо учесть еще один момент - в предкризисном 1930 году численность казахского этноса, по моим расчетам, должна составлять 3886 тысяч (на начало года). Расчеты основаны на следующем. Численность этноса по данным переписи 1926 года (со всеми поправками) определена в 3718 тысяч человек. С учетом естественного прироста за три года (4,5% за 1927-1929) мы получаем цифру 3886 тысяч.

Таким образом, с учетом всех возможных поправок потери казахского населения составили 1840 тысяч человек или 47,3% от численности этноса в 1930 году. Более всего пострадали казахи востока республики. Потери составили здесь 379,4 тысячи человек или 64,5% от численности этноса в 1930 году. В данном регионе наблюдалась наиболее значительная миграция, в первую очередь в пограничные районы Российской Федерации и Китая. Более половины представителей этноса было потеряно в Северном Казахстане - 410,1 тысячи человек или 52,3%. Западный Казахстан потерял 394,7 тысячи казахов или 45,0% этноса, Южный - 632,7 тысячи или 42,9%. Наименьшие потери были в Центральном Казахстане - 22,5 тысячи человек или 15,6% этноса данного региона.

Вновь отмечу, что значительную часть этноса, пострадавшего от голода, составляли откочевники. В казахстанской историографии утвердилась цифра - 616 тысяч безвозвратно откочевавших казахов, предложенная М.Б. Татимовым⁸, то есть более трети потерь приходится на откочевки. Об откочевках казахов за пределы республики говорят такие факты: численность казахского населения, проживавшего в соседних с Казахстаном республиках, увеличилась за межпереписной период 1926-1939 годов в 2,5 раза и составила 794 тысячи человек. Около 200 тысяч ушло за рубеж - в Китай, Монголию, Афганистан, Иран, Турцию⁹.

В целом же динамика численности населения Казахстана за период 1930-1936 годы (на 1 июня каждого года) по данным Управления народнохозяйственного учета (УНХУ) была такова (в тысячах человек): 1930 - 5873,0; 1931 - 5114,0; 1932 - 3227,0; 1933 - 2493,5; 1934 - 2681,9; 1935 - 2926,0; 1936 - 3287,9¹⁰.

Выявить число пострадавших от голода представителей нетитульных этносов очень сложно из-за большой миграционной активности данной части населения в межпереписной период 1926-1939 годов. Казахстан покинуло более 200 тысяч семей переселенцев или около 1 миллиона человек (Казахстанская правда, 16 сентября 1989 года), многие погибли. Тем не менее, в 1939 году в сравнении с 1926 годом удельный вес и абсолютная численность нетитульного населения Казахстана (особенно русского) значительно увеличились благодаря еще более активному миграционному притоку в 30-е годы.

1 - Абылхожин Ж.Б., Козыбаев М.К., Татимов М.Б. Казахстанская трагедия. С. 67.
2 - Татимов М.Б. Социальная обусловленность демографических процессов. Алма-Ата, 1989. С. 124.
3 - Асылбеков М.Х. Внешняя миграция и ее влияние на национальную структуру Казахстана в ХХ в. // Уроки отечественной истории и возрождение казахского общества. Материалы научной сессии ученых Министерства науки - Академии наук Республики Казахстан, посвященной году народного единства и национальной истории. Алматы, 4 июля 1998 г. Алматы, 1999.
4 - Абылхожин Ж.Б., Козыбаев М.К., Татимов М.Б. Казахстанская трагедия. С. 67.
5 - См.: ЦГАРК. Ф. 698. Оп. 14. Д. 219. Л. 104.
6 - Асылбеков М.Х., Галиев А.Б. Социально-демографические процессы в Казахстане. С. 106.
7 - См. Казахское хозяйство в его естественно-исторических и бытовых условиях. Алма-Ата, 1926. С. 61.
8 - См. Абылхожин Ж.Б., Козыбаев М.К., Татимов М.Б. Казахстанская трагедия. С.67; Татимов М.Б. Социальная обусловленность демографических процессов. С. 124 и др.
9 - Абылхожин Ж.Б., Козыбаев М.К., Татимов М.Б. Казахстанская трагедия. С. 67.
10 - Поляков Ю.А., Жиромская В.Б., Киселев И.Н. Полвека молчания (Всесоюзная перепись населения 1937 г.) // Социологические исследования, 1990. N 6. С. 21.