С.В. Соколовский
Этническая идентичность в переписях населения: классификационные принципы и подходы

Разработанный учеными ИЭА РАН новый и расширенный, по сравнению с переписью 1989 г., список национальностей построен на методологических принципах, учитывающих особенности современных этнических процессов, потребностей управления в сфере национальной политики и образования, либерализации переписного инструментария и методик учета населения, устранение ряда недостатков прежних переписей населения и преодоление устаревших подходов, на которых они основывались. Основной целью вводимых изменений было обеспечение права граждан на самостоятельный выбор этнической и языковой идентификации и минимизация помех идеологического, политического и бюрократического характера в реализации этого права, однако полученный список стал компромиссом между сложившимися в стране традициями учета населения и полным обеспечением этого права.

Практика учета, в которой ответы населения на прямой вопрос о национальной принадлежности затем особым образом упорядочиваются, и все их многообразие сводится к заранее заданному перечню сложилась ужу в первых советских переписях населения 1920-х гг., и любое рассмотрение современных этнических категоризаций, используемых в государственной практике, неизбежно влечет за собой обращение к документам этих ранних переписей. Пересмотр принципов учета населения, принятых в переписном инструментарии дореволюционной России, главным образом в переписи 1897 г., был вызван, желанием нового правительства полнее учесть "национальный фактор", с одной стороны, и с критикой этнографов сложившихся к тому времени подходов, с другой. В отечественной историографии есть немало работ, посвященных истории переписей, однако до сих пор нет монографических исследований, которые были бы сфокусированы на истории этнических классификаций и категоризации населения по этническому принципу в переписях. Такая работа, однако, в некоторой степени проделана нашими зарубежными коллегами ¹, которые обращают наше внимание на первые десятилетия XX века как на особый период, сыгравший решающую роль в складывании особенностей современных этнических категоризаций в нашей стране.

Наиболее важную роль в формировании двухступенчатой процедуры учета этнической принадлежности (фиксация ответов в ходе переписи и последующая их перекодировка и сведение к заранее заданному перечню) сыграла возникшая еще при Временном правительстве Комиссия по изучению племенного состава населения России (КИПС) ², в которую вошли многие члены Постоянной комиссии по составлению этнографических карт России Императорского Российского Географического Общества (ИРГО). Между 1909 и 1915 гг. в Постоянной Комиссии ИРГО была собрана информация о языках, одежде, жилище и быте народов империи и подготовлены проекты этнографических карт ³. В феврале 1917 г. за несколько недель до февральской революции петербургские этнографы, озабоченные тем, что немцы организовали изучение этнографического состава ряда западных территорий (Литвы, Галиции, Буковины, Бессарабии и др.), обратились в правительство с предложением изучить племенной состав приграничных территорий европейской и азиатской России. Аналогичное обращение во Временное правительство в марте 1917 г., в котором подчеркивалась стратегическая и экономическая ценность этнографической информации, привело к тому, что к середине 1917 г. правительство одобрило бюджет для создания КИПС при Российской Академии Наук. Однако этнокартографическая работа членов КИПС была осложнена разногласиями относительно объективных критериев племенной и национальной идентичности. С.Ф. Ольденбург, председатель Комиссии, рекомендовал придерживаться языка и религии как основных показателей национальной принадлежности, информация о которых была доступна благодаря переписи 1897 г. ⁴ Другие этнографы считали, что язык является ненадежным показателем этнографического типа и предлагали взять в качестве определяющих другие показатели. Представления о природе этнической идентичности были в то время нестрогими, и в традициях ИРГО было принято ставить знак равенства между национальной принадлежностью, с одной стороны, и языковой и религиозной принадлежностью - с другой. Различия в специализациях (в комиссию, помимо этнографов, входили лингвисты, географы, специалисты по физической антропологии) не позволили выработать общего подхода к определению национальности вплоть до переписи 1926 г.

В 1919 г. на основе языковых данных ("национальности, определяемой по языку") была произведена делимитация границ между Украиной, Белоруссией и РСФСР. Однако, как оказалось, на востоке и юге страны язык переставал выглядеть как надежный показатель национальной принадлежности, и известный этнограф В.В. Богданов, член правительственной комиссии 1919 г., даже сомневался в том, что язык в качестве показателя национальности может использоваться за пределами европейской России.

Принцип национального самоопределения, принятый на вооружение новой властью, однако требовал выработки более строгих и стандартизованных критериев определения национальной принадлежности. В том же 1919 г. КИПС информировала Наркомнац о своей картографической работе. Чиновники Наркомнаца, работавшие совместно с ВЦИК над определением этнических границ в европейской России, запросили карты Украины и России и материалы по этническому составу Урала ⁵. В своей работе с этими организациями и Госпланом, этнографы столкнулись с необходимостью проведения новых полевых исследований, поскольку данные переписи 1897 г. были признаны неполными и, отчасти, неверными. Уже к 1920 г. родной язык перестал рассматриваться членами КИПС как основной показатель народности, и этот подход был заменен довольно сложной методикой определения национальной принадлежности населения, включавшей вопросы об официальных и неофициальных наименованиях групп населения, родовых и территориальных подразделениях в рамках отдельных народностей и т.п. Столь же детальные сведения собирались о языке и вероисповедании, причем выяснились отношения и связи между "национальным самоопределением" с вероисповеданием. Все эти исследования, и дискуссии о принципах национального районирования и регионализации, позволили выработать новый подход, положенный в основу переписи 1926 г. и использованный затем во всех советских переписях. Главной чертой этого подхода, как уже упоминалось, стала двухступенчатая процедура определения национальной принадлежности.

В 1923 г. правительство объявило о намерении провести в 1925 г. первую Всесоюзную перепись населения. В марте 1923 г. несколько этнографов - членов петроградского отделения КИПС - встретились с чиновниками Наркомнаца и предложили более тесное взаимодействие. С.И. Руденко в своем докладе обратил особое внимание на то обстоятельство, что многие неточности и ошибки переписи 1897 г. были сделаны вследствие того, что перепись не содержала вопроса о национальности. КИПС было поручено провести опрос населения различных республик и областей с целью выяснения как население понимает национальность и выработки определения.

Формулирование вопросов и инструкций для будущей переписи заняло несколько лет и сопровождалось острой дискуссией между представителями различных подходов к пониманию национальности. В период 1924-26 гг. в КИПС были разработаны инструкции по регистрации национальности и составлен Список национальностей СССР. В.П. Семенов-Тян-Шанский, руководитель подкомиссии по переписи, подготовил список из пяти вопросов, который должен был помочь переписчикам определить национальность опрашиваемых. Согласно его предложению переписчики должны были узнать национальную принадлежность родителей опрашиваемого, вероисповедание, в "котором он родился", принадлежность его к тому или иному вероисповеданию на время опроса, его разговорный язык в детстве, а также язык, которым он пользуется сегодня дома, наконец, его владение русским языком. Петроградский статистик А.А. Достоевский ратовал за более прямой вопрос "К какой национальности вы себя относите?" ⁶ Однако многие этнографы сомневались, что вопрос в такой формулировке будет понят населением. Предыдущая работа КИПС и, в особенности, полевые материалы исследований по вопросу национальности, выявили, что далеко не во всех регионах население понимает термины национальность и народность, а в ряде случаев вообще эти термины не имеют аналогов на родных языках опрашиваемых. С другой стороны, имеющиеся в наличии разнообразные списки "объективных критериев" национальной принадлежности сами являлись предметом дискуссий. Помимо этого, полевой опыт некоторых этнографов позволял им заявлять, что не все ответы на вопрос о национальной принадлежности могут считаться "правильными". Так, например, известный исследователь Средней Азии И.И. Зарубин рекомендовал, например, при ответе "сарт" у носителей узбекского языка записывать "узбек".

Именно эти и подобные сомнения и привели к компромиссной идее двухступенчатой регистрации национальной принадлежности. Учитывая разнообразие реальных ситуаций в различных регионах страны, руководство ЦСУ признало целесообразным сопровождение анкеты различными пакетами вспомогательных материалов для разных территорий. Сомнения в том, что население, в силу его неграмотности и отсталости, окажется способным дать "правильные" и "приемлемые" ответы привело к дифференциации вопроса о национальной принадлежности (на Украине его задавали в форме "национальность (народность)"; в Закавказье вопрос о народности сопровождался устным комментарием переписчика с вопросами о национальности, племени, роде и т.п.) и узаконило тот подход, который преобладает сегодня, когда вопрос о национальной принадлежности дополняется процедурой группировки полученных ответов по заранее разработанным категориям учета.

Серьезные сомнения в демократичности этой процедуры и научной и практически ценности данных, получаемых в результате ее применения, возникли не сегодня ⁷. Двухступенчатая процедура регистрации национальной принадлежности (несмотря на усилия экспертов найти в ходе подготовки списков национальностей и языков оптимальные решения ряду проблем научного, правового и политического характера) нарушает право человека на выбор и определение собственной национальной принадлежности. Альтернативой этому подходу выступает принцип открытого списка, который отвергается Госкомстатом по причине технических сложностей обработки ожидаемого разнообразия ответов на вопросы о языковой и национальной принадлежности. Эти трудности не носят непреодолимого характера, в то время как старая процедура создает весьма серьезные политические, правовые и научные проблемы, однозначных решений которых вообще не предвидится. Доклад содержит конкретные примеры отступления от единых принципов классификации в ряде случаев выделения основных категорий учета по национальной принадлежности, а также случаи политического лоббирования в пользу тех или иных решений при составлении перечня национальностей.

1 - См., например, диссертационные исследования: Hirsch F. Empire of Nations: Colonial Technologies and the Making of the Soviet Union: Ph.D. Diss. - Princeton University, 1998; Knight N. Constructing the Science of Nationality: Ethnography in Mid-Nineteenth Century Russia: Ph.D. Diss. - Columbia University, 1994; Slezkine Yu. Arctic Mirrors: Russia and the Small Peoples of the North. - Ithaca, 1994 etc. См. также статью: Hirsch F. The Soviet Union as a Work-in-Progress: Ethnographers and the Category of Nationality in the 1926, 1937, and 1939 Censuses // Slavic Review. - 1997. - Vol.56, №2. - pp. 251-278
2 - См.: Об учреждении Комиссии по изучению племенного состава населения России // Известия Комиссии по изучению племенного состава населения России. - Петроград, 1917
3 - Патканов С.К. Проект составления племенной карты России // Живая старина. - 1924. - Т.24, №3. - стр.217-244
4 - Петербургский филиал архива РАН, ф.2, оп.I-1917, д.30, лл.40-42 (Цит. по: Hirsch F. Empire of Nations, p.28).
5 - Петербургский филиал архива РАН, ф.2, оп.I-1917, д.30, лл.188 (Цит. по: Hirsch F. Empire of Nations, p.36).
6 - Петербургский филиал архива РАН, ф.135, оп.1, д.11, л.117 (Цит. по: Hirsch F. Empire of Nations, p.86).
7 - Соответствующие материалы работы группы экспертов при Советском фонде культуры нашли отражение в обращении в Верховный Совет СССР (письмо на имя А.И. Лукьянова по поводу новых подходов к этническим и языковым аспектам переписи), в рекомендациях по уточнению Словарей национальностей и языков, а также в материалах дискуссий по проекту "Список народов СССР", опубликованных в сборнике статей "Этнокогнитология. Вып.1. Подходы к изучению этнической идентификации (редактор-составитель С.В. Соколовский; научный редактор Э.А. Чамокова). - М., 1994.

Демоскоп Weekly издается при поддержке:
Фонда ООН по народонаселению (UNFPA) - www.unfpa.org (c 2001 г.)
Фонда Джона Д. и Кэтрин Т. Макартуров - www.macfound.ru (с 2004 г.)
Фонда некоммерческих программ "Династия" - www.dynastyfdn.com (с 2008 г.)
Российского гуманитарного научного фонда - www.rfh.ru (2004-2007)
Национального института демографических исследований (INED) - www.ined.fr (с 2004 г.)
ЮНЕСКО - portal.unesco.org (2001), Бюро ЮНЕСКО в Москве - www.unesco.ru (2005)
Института "Открытое общество" (Фонд Сороса) - www.osi.ru (2001-2002)