… о системе расселения

В рамках Архитектурного конгресса главный редактор АВ, советник РААСН, член-корреспондент МААМ Д.Е.Фесенко выступил с докладом. Автор рассматривает перспективы трансформации актуальной российской модели расселения — постсоветской, на смену которой приходит посткапиталистическая, обрисованная крупными мазками, с формулированием нескольких основных стратагем.

Перед вами — статья, подготовленная на основании доклада.
За минувшие после Великой Отечественной войны десятилетия развитие в нашей стране, в общем и целом, следовало трем моделям расселения. Их можно обозначить как послевоенная советская, позднесоветская и постсоветская модели расселения.
В основе послевоенной советской модели расселения лежит Генеральная схема размещения и развития производительных сил, включавшая в качестве одного из разделов Расселение населения. Идеологическим ядром послевоенной модели является марксистское понятие способа производства, под который подверстывается модель расселения, что восходит к началу индустриализации — концу 1920-х — началу 1930-х гг. В виде формулы это выглядит как «человек для производства».
Основой позднесоветской модели расселения является Генеральная схема расселения, опирающаяся на Схему размещения и развития производительных сил. Идеологическим ядром выступает понятие способа жизни, производной от которого является модель расселения, а также конфигурация производительных сил в части обрабатывающей промышленности. Налицо инверсия формулы, которая теперь звучит как «производство для человека».
В основу постсоветской модели расселения положена выдвинутая в середине 2000-х гг. Минрегионразвития концепция поляризованного развития, или компактного государства, которая в 2010-е гг. стала называться управляемым сжатием. Идеологическим ядром здесь оказывается монетаризм и — как следствие — финансиализация экономики, повлекшая деградацию производительных сил и разбалансировку системы расселения. На авансцену истории выдвигается финансовый капитал, подминающий под себя и производство, и человека.
В конце 2010-х — начале 2020-х гг. мир и Россия в том числе вступили в зону бифуркации — на глазах изумленного человечества разворачивается слом капиталистической системы, просуществовавшей без малого четыре столетия. Сегодня вырисовывается альтернатива — по сути, можно говорить о двух образах будущего.
Первый — это кастовое общество с элементами рабовладения — трек, преемственно связанный, по сути, продлевающий во времени актуальную неолиберальную модель, которая накрыла весь мир с водворением тэтчеризма и рейганомики в начале 1980-х гг. и снесла Советский Союз в конце 1980-х — начале 1990-х гг. Второй представляет собой более демократичный, национально и социально ориентированный вариант, что предполагает смену проложенной колеи, перезагрузку мировой социосистемы.
Кастовому обществу соответствует политэкономическая и организационно-управленческая модель электронного концлагеря, детально описанная в антиутопиях минувшего века — от романа «Мы» Е.Замятина до «Котлована» А.Платонова, от «Прекрасного нового мира» О.Хаксли до «451 по Фаренгейту» О.Бредбери, от «1984» и «Скотного двора» Дж.Орвела до «Часа быка» И.Ефремова. Ее проекцией является расселенческая модель гигаполисов (К.Нордстрем), или регион-государств (регион-экономик) (К.Омаэ), вбирающих золотой миллиард (на самом деле, золотой миллион, остальные — в роли обслуги) и окруженных буферным поясом, который отделяет их от зоны инферно — нищеты и бесправия, террористических атак и гибридных войн.
Демократически ориентированный вариант предполагает интегральную политэкономическую модель, являющуюся по факту результатом конвергенции капитализма и социализма. Она совмещает стратегическое и индикативное планирование, с одной стороны, и рыночную самоорганизация, с другой, при решительном сокращении доли финансового сектора в вырабатываемом совокупном продукте. Соответствующая ей модель расселения направлена на ребалансировку деградирующей системы расселения, ликвидацию сложившихся диспропорций и дисфункций, что предполагает расселение, разрежение заселения мегаполисов и крупных городов и расширение сети малых и средних городов и сельских поселений. Образ будущего оказывается созвучным позднесоветской расселенческой модели, оставшейся нереализованной, с ее приоритетом способа жизни, максимой «производство для человека».
Наметим контуры будущего расселения России, исходя из представления, что стратегирование по определению предполагает ограниченное число направлений «главного удара», а горизонт планирования в данном случае должен простираться на многие десятилетия. Мы опираемся на уже известные научно-проектные разработки.
В основу расселенческого каркаса России может быть положена концепция Сибстрима, выдвинутая И.Лежавой, М.Шубенковым, М.Хазановым и др. еще в начале 2000-х гг. Она предусматривает наращивание широтного направления в лице Транссиба-БАМа и развитие семи меридиональных связок, рисунок которых задан рядом факторов — от геополитических и геоэкономических оснований до распределения демографических ресурсов и природно-географических предпосылок, включая существующую систему рек как одну из основ хозяйственной жизни страны. В данном случае формирование образа будущего предполагает вековую метрику.
На ребалансировку системы расселения страны, разворот самоубийственного тренда стягивания населения, кадровых, материальных и финансовых ресурсов в отдельные локусы на карте страны, прежде всего в Москву и Петербург, направлено другое предложение — о приоритетном развитии регионов Восточной Сибири и Приморья с возможным переносом столицы России на восток, «размосквичивании» страны, по Ю.Крупнову. Что является также ответом на исторический вызов в лице наблюдаемого транзита мировой экономической активности, или, по Дж.Арриги, центров накопления капитала и мировой гегемонии, в страны АТР. Эксперты указывают на вероятную локализацию новой столицы России — от Омска и Новосибирска до площадки в районе Уссурийска.
Первым шагом в направлении реализации целостного представления о будущем нашей страны может служить концептуальное предложение А.Кривова о развитии двух разнесенных в пространстве страны меридиональных полюсов — Балтийской России и Приморья.
В первом случае речь идет о макрорегиональном перераспределении грузовых и транспортных потоков, производств и активов из перегруженного Санкт-Петербурга по вектору Усть-Луга, Кингисепп, Псковская и Новгородская агломерации. А также развитии туристического и культурно-исторического комплекса мирового ранга Санкт-Петербург — Псков — Новгород — Калининград. Градостроительной проекцией этих программ оказываются города нового типа — города-архипелаги: растворенные в окружающем ландшафте микрогорода малоэтажных квартирных и односемейных домов с участками, соединенные сетью дорог между собой, с общественными центрами, производственными зонами, терминалами.
Второй пример — стратегическое развитие Владивостока, тихоокеанского мегаполиса с превалирующим усадебным жизнеустройством в климатически благоприятной зоне. Имеется в виду побережье Славянка — Зарубино — Посьет и восточный берег Уссурийского залива, то есть территория от Хасана до Находки. Гигантский потенциал развития производственных и портовых мощностей позволяет создать тот же город-архипелаг, состоящий из микрогородов-посадов на 100-150 тысяч человек с улично-усадебной и малоэтажной квартирной застройкой, органично связанной с природным окружением, с развитой сетью магистральных и местных дорог. Владивосток становится центром этого мегаполиса-архипелага.
Остается добавить, что в действительности расселенческая модель не может пребывать в отрыве от социально-экономической модели. Однако сегодня по большому счету выводить расселенческую модель не из чего — не из декларируемой многоукладности же или прогнозируемого сокращения доли финансового сектора в совокупном вырабатываемом продукте. Надо сказать, экономисты сами признают отсутствие — пока — адекватной экономической модели, приходящей на смену позднекапиталистической с ее кредитной накачкой платежеспособного спроса. Так что мы вынужденно оставляем экономическую привязку за скобками — в настоящий момент расселенческая модель фактически опережает экономическую…

Дмитрий ФЕСЕНКО. Архитектурный вестник. 7 октября 2020 года