… о родительстве

Поддержки материнства на общественном и государственном уровне в России нет, тут как с предпенсионерами: вроде, по отчетам и есть какие-то курсы, позволяющие переобучиться и дотянуть до пенсии, но вокруг их не видно, потому что это всего лишь для галочки. Так и матери молодые: они по факту никому не нужны, как и подрастающее поколение

Очевидная демографическая катастрофа в России вынуждает экспертов искать причины этой беды, и чаще всего звучат объяснения из экономической сферы: много или мало пособий, достаточен ли маткапитал, хватает ли детсадов… Это всё важно, но на вопрос «почему у нас не рожают?» внятного ответа не дает.
Человек живет не категориями ВВП и данных Росстата, он существует в обществе, а оно не готово к восприятию матери как полноценного участника общественной жизни, как достойного сотрудника, в конце концов, как самостоятельного человека, а не приложения… нет, даже не к ребенку, а к биологической функции деторождения. И тому масса примеров. Здесь — и опыт молодых матерей, пытающихся устроиться на работу: «у нее ребенок, он будет болеть, она будет брать больничный, лучше возьмем другую». Здесь — и негласное (или гласное) осуждение: «у тебя вся жизнь впереди, родить всегда успеешь, зачем спешить, сейчас медицина позволяет и в 50». Здесь — и гнусный мем «яжмать», который подразумевает, что если женщина — мать, то она — что-то сродни ограниченному животному, которое самим наличием у себя потомства оправдывает любую свою придурь. Здесь — и противоположный «яжматери» термин «мамочка», когда называть себя «матерью» уже почти неловко, а модно быть «мамочкой» — которая ничего не знает, не умеет и не намерена узнавать и уметь, эдаким инфантилом-переростком, с которого много-то и не спросишь. По факту в массовом сознании существуют два полюса: или мать — или полноценный и уважаемый член общества (а не «яжмать» и не «мамочка»). Этот выбор ложный, но, зачастую не зная о другом, большинство продолжают выбирать одно без другого, не задумываясь о сложном — о том, чтобы сочетать два пути.
Учиться, работать, заниматься общественной деятельностью — это благо для женщины уже потому, что через них она получает контакт с внешним миром, — счастье, которого так часто лишены находящиеся в декрете женщины, на каком-то этапе ощущающие себя просто выключенными из большой жизни. И это не эгоизм — это желание дать миру то, что ты в силах ему дать, и взять от него то, чем он готов с тобой поделиться. Достижения, да, бывают разные, если ты не знаешь, зачем достигаешь, — грош им цена. Но как насчет осознания ответственности за своего ребенка в целом, за мир, в котором он живет, будет жить, когда выйдет за пределы квартиры? Кто должен создавать для него этот мир? Женщины, которые с трибуны Госдумы сообщают, что они — ведьмы, и в согласии с такой своей идентичностью пропихивают законы, жить по которым придется нам и нашим детям? А нам — молча наблюдать, как нам рушат жизнь?
После советского периода, когда мы увидели, что женщины могут работать и самореализовываться, какая женщина откажется от такой возможности? Но общество или нездорово, или лукавит, навязывая нам модель домостроя в XXI веке. В веке, когда после рождения ребенка основным кормильцем семьи становится отец, а мать просто выпадает из всех общественных активностей, замыкаясь в пустой квартире между кухней и колыбелью. В веке, который помнит полет Терешковой в космос, который видит множество женщин на государственных должностях, в веке интернета и соцсетей, где на каждом шагу навязывают фотографии ухоженных, красивых, довольных девчонок, на которых молодая мать смотрит, как заключенный в клетку зверь с пособием в 50 рублей. На тебе хлеба на этот полтиник — и бесплатных зрелищ в сети, и будь довольна, большего не проси, большего хотят только эгоистки или нищебродки, которые бесконечно требуют подачек от государства, а оно, между прочим, тебя вообще рожать не просило. Хотя за демографию и ратует. И пенсионную реформу принимало, чтобы твоя собственная мать сейчас не помогала тебе с дитём, а сама горбатилась, но если ты про это хоть где-то скажешь — то будешь «тупой домохозяйкой, которая в своем декрете ничего не делает, зато считает себя вправе перетирать за политику». Что это за отношение к матери? Это дикость и молчаливое предательство.
Да, с появлением ребенка жизнь матери «для себя» ограничивается — но не прекращается и не должна прекращаться. И здесь снова возникает ложный, навязанный выбор: продолжать жить, как будто ничего не случилось, превращая ребенка в некий необременительный придаток, или начать жить для него, полностью забыв о себе. Макаренко четко писал, что научить ребенка быть счастливым мы обязаны через свой пример, а если ты отказываешься от своей жизни ради ребенка — конец всему, не стоит и начинать, это двойная травма как минимум, и ему, и тебе. Нас приучают к мысли, что третьего не надо, что нельзя найти здоровое решение, в котором семья будет центром женской жизни — а работа/хобби/общественная деятельность — ее важным слагаемым. Привыкнуть к этой мысли настолько нелегко, что проще от нее отказаться, утешив себя современной медициной, «которая позволяет родить и в 50».
Самое эффективное для женщины и самое безопасное для общества — это возможность сочетать материнство с самореализацией вовне. Об этом стыдно говорить, ведь «всем известно»: кто хочет самореализации — та стерва, кто хочет материнства — та клуша. Какого демографического прорыва можно ждать от женщин, разрываемых этим диким противоречием? Государственная политика в идеале должна быть направлена на снятие этого противоречия, а не на обсуждение того, как нам повысить ВВП для решения демографической проблемы. Технический прогресс уже позволяет современной женщине иметь в быту больший комфорт, чем был у аристократки веке в XIX, дело за тем, чтобы создать этой женщине условия, при которых она может и быть матерью, и не ставить на себе крест в сферах, которые ей интересны. Низведя материнство до функции, общество по сути запрещает, как нечто аморальное, хотеть чего-то еще, само это желание считается неприличным. При этом подчеркивается, что быть наседкой — это тоже, мягко говоря, не почетно: «яжмать"/"мамочка», сиди и не кудахтай. Только вот женщины — не наседки, и думать так в наше время — это не добродетель, а опасное заблуждение общества, которое технически вступило в XXI век, а ментально все никак не может выйти века из XVIII… И это страшно.
Одна из самых мерзких черт массовой культуры состоит в том, что она постоянно манипулирует нами, обслуживая текущий социально-экономический строй, навязчиво продавливая идею изоляцию женщин, которые стали матерями. Нет ни одной внятной программы, по которой она может сочетать эти две роли, хотя иногда про такие программы говорят — но потому и говорят, что они не повсеместны. Поддержки материнства на общественном и государственном уровне в России нет, тут как с предпенсионерами: вроде, по отчетам и есть какие-то курсы, позволяющие переобучиться и дотянуть до пенсии, но вокруг их не видно, потому что это всего лишь для галочки. Так и матери молодые: они по факту никому не нужны, как и подрастающее поколение. Спасибо за маткапитал, спасибо за пособия, но давали бы вы еще реальные возможности для жизни и работы. Без них мы имеем то, что имеем: сейчас материнство — это социальный суицид. На словах оно, конечно, почётно, но как нормальной женщине жить в мире, который постоянно показывает ей возможности обучения и работы, а, подразнив, ставит перед выбором: ну что, это — или дети? Ах, дети? Тогда — получай профессиональный дауншифтинг, когда тебе предстоит переквалифицироваться в распространителя косметики на дому; твой удел — обреченность, ипотека до конца жизни, кличка на выбор — «яжмать» или «мамочка» и невроз.
Если говорить о социальной политике, предусматривающей решение демографической проблемы, то, право слово, говорить нужно с любовью и уважением к женщине и матери. Оставить уже эти досужие разговоры о том, позорно или не позорно платить пособие на ребенка в 50 рублей (тут вообще нечего обсуждать!), а начать разрабатывать внятную политику, которая позволит матерям избавиться от чувства обреченности, а из общества постепенно сотрет это ханжеское представление о матери как ограниченной во всех смыслах клуше. Не надо паразитировать ни на Домострое, ни на его уродливых антиподах, которые насаждают культ успешности и установление четкой несовместимости успеха и семейных ценностей. Декрет должен перестать восприниматься как профессиональное поражение, наличие детей — как материальная обреченность, а бездетная жизнь — как жгучий инвест-проект. Или кто-то всерьез рассчитывает решить демографическую проблему, не меняя самого смыслового подхода к ней?

Наталья БАСАЙ Дарья АЛЕКСЕЕВА, REGNUM. 12 ноября 2019 года

"Дело не только во все большей свободе слова. А еще в том, что семейная жизнь не соответствует (или очень мало соответствует) ценностям, отстаиваемым нашим обществом", - пишет журналистка Дафне Лепортуа в издании Slate.fr.

"(...) Взгляд общества на родительство далеко не доброжелателен. Скорее наоборот. Новый дискурс также порождается расширением общего видения в высшей степени индивидуалистической жизни, которая, в частности, способствует "профессионализации родителей". Отсюда возникают новые рецепты, которые рискуют так же, как и предшествующие чарующие представления о семейной жизни, очернить картину повседневной жизни с ребенком (детьми). И помешать человеку жить спокойно и безмятежно", - отмечает автор статьи.
"Проблема в том, что, как призналась мне 31-летняя Мари, специалист по связям с общественностью, первый год жизни ее сына, сейчас ему три с половиной года, был "адом на земле" для нее и ее мужа.
"(...) Мы задавались вопросом: "Почему никто не предупредил нас? У нас накапливалась сумасшедшая усталость. Бывают такие ночи, когда ты себе говоришь: "Как мне бы хотелось, чтобы моя жизнь была такой, как раньше, так хочется покоя", - продолжает Мари.
"(...) Индивидуализация в обществе может граничить с различными формами самовлюбленности или эгоизма, когда речь идет о вложении в самого себя. Но рожать детей означает сместить центр с себя и посвятить себя другому. А децентрализация в отношении самого себя не отвечает требованию неистового неолиберализма, для которого посвятить себя другому означает впустую терять время", - анализирует социолог Клод Мартен, руководитель научного труда "Быть хорошим родителем" - Современное принуждение. Короче говоря, уравнение таково: иметь детей значит все меньше и меньше времени тратить на себя", - говорится в статье.
"Таким образом, в мире, где царствует личностное развитие, и где предписано не говорить, что ты счастлив, где надо прислушиваться к своему внутреннему я, заботиться о нем, верить в себя и процветать во всех областях, это равносильно тому, чтобы отказаться от себя, и так или иначе... упустить свою жизнь - печальная констатация факта в стране, где уровень воспроизводства составляет около 90%", - рассуждает Лепортуа.
"Редко можно услышать, чтобы кто-то из родителей не говорил, что он чем-то не пожертвовал ради своих детей, - писала Надя Даам в 2015 году в Slate. - Что он иногда не сожалеет о том, что его дети лишали его свободы, отдыха, профессиональной карьеры. На самом деле, сама идея о том, что иметь детей - это жертва, прекрасно интегрирована в обществе".
"Именно об этом говорят те, кто хочет "насладиться жизнью" прежде, чем создавать семью, подразумевая (и не обязательно осознавая), что в жизни с детьми нет ничего приятного", - утверждает автор публикации.
"(...) По мнению социолога Клода Мартена, впечатление "необратимого изменения между отношениями в паре и в семье" связано, в частности, с нашим "вымышленным представлением" о семейной жизни, а также жизни в качестве родителей, словно оба эти аспекта взаимоисключающие, противоречат друг другу и не пересекаются. Формирование семьи создает впечатление, что первый этап - пара - завершается, как будто все, что спаяло эту пару, теперь потеряно. По телевидению, в комедиях, женской и семейной прессе объясняется, что очень трудно продолжать быть любовником своей жены или любовницей своего мужа, когда есть ребенок, что это ставит под угрозу цемент супружества, то есть любовь и сексуальность", - пишет социолог.
"(...) С индивидуализацией связано повышение градуса давления: мы считаем, что несем ответственность за себя, и это претензия на то, что мы также несем ответственность за наши неудачи", - поясняет Клод Мартен. Поэтому родители стараются преуспеть, быть продуктивными, составлять списки дел, сводя свою повседневную жизнь к "сумме галочек, успехов, которых можно достичь", - уточняет 44-летний инженер Жером. "Наличие детей накладывает более сильное ограничение, потому что ты должен быть идеальным родителем. Сегодня от нас ждут, что мы преуспеем в том, чтобы стать настоящими родителями, в то время как у других это не получилось!"
"(...) Мои родители, родившиеся в середине 1920-х годов, перешли к взрослой жизни в очень молодом возрасте, и к родительскому возрасту тоже, почти автоматически, не знаю, к лучшему это или к худшему, - рассказывает социолог. - Такое ограничение переносилось относительно легко, в том смысле, что считалось, что просто не было иного выбора. Люди принимали сложившиеся условия как данность. Для последующих поколений существует гораздо более очевидный выбор. Индивидуализация такова, что каждый заявляет свое право на то, что он может или хотя бы хочет планировать свою жизнь".

Дафне ЛЕПОРТУА | Slate.fr
InoPressa. 19 ноября 2019 года