… о международной миграции

Финляндия взбудоражена сообщениями полиции о сексуальных преступлениях иностранцев, прибывших в страну как просители убежища или по квоте Евросоюза. Корреспондент финской газеты решил выяснить, как эта ситуация влияет на тех мигрантов, которые законно живут в Финляндии уже не первый год. Все обеспокоены возможными последствиями для себя и своей семьи и злы на преступников.

Проситель убежища из Афганистана рассуждает, как было бы тяжело, если бы жертвой преступления стал член его семьи.
Когда 11 января появилось сообщение полиции Финляндии еще о четырех подозреваемых в совершении преступлений сексуального характера, живущий в Оулу 33-летний Навид Сафдари был сильно обеспокоен и растерян.
«Я думал, как же такое могло произойти. Как было бы ужасно, если бы такое произошло в моей семье или с кем-то из близких».
Афганец Сафдари приехал в Финляндию в октябре 2015 года как проситель убежища. Он успел пожить в центрах по приему беженцев в городах Хейнола, Руукки и Кемиярви. Последнее время он живет в Оулу.
Сафдари задумался, по законам какой страны живут подозреваемые.
«Это зависит от того, из какой страны они прибыли и к какой культуре они принадлежат. Возможно, они считают, что если на девушке мало одежды, то ее можно изнасиловать».
По мнению Сафдари, сбивает с толку, что даже те, у кого паспорт Финляндии есть уже долгое время, все равно плохо знают законы Финляндии. По его мнению, этим людям необходимо дать больше информации.
По словам Сафдари, полиция уже занималась просвещением и распространяла информацию в центрах приема беженцев.
«Я помню, как на занятиях с полицейскими они много раз подчеркивали: не подходи к несовершеннолетним, даже просто поговорить».
На Сафдари «плохо смотрят» в торговом центре «Валкеа».
«Я сидел там и ждал своего друга, который должен был принести мне книгу. Пожилая женщина плохо посмотрела на меня, и это меня удивило. Позже я услышал, что атмосфера стала более напряженной из-за преступлений, и все понял».
Обвинять в чем-то невиновных, по мнению Сафдари, нечестно. У него был такой опыт в Иране, где он, будучи выходцем из Афганистана, считался иностранцем.
43-летний Байрам Полат, уже давно живущий в Оулу, следил за новостями о сексуальных преступлениях с ужасом.
В преступлениях подозревались молодые люди иностранного происхождения, жертвами были несовершеннолетние девочки, дети. С жертвами знакомились через социальные сети.
«Эти преступления были настолько ужасными, что я сразу же начал ждать, когда атмосфера в городе станет враждебной, и это скажется и на моей предпринимательской деятельности».
Переехавший в Финляндию из Турции в 2001 году Полат — владелец популярного в Оулу кебаб-ресторана «Троя». Газета «Хельсингин саномат» (Helsingin Sanomat) взяла у него интервью 11 января, еще до того, как появилось четверо новых подозреваемых.
Ожидания Полата оправдались — на общественном уровне. В последние недели полиция получила жалобы о пренебрежительном отношении к лицам иностранного происхождения, некоторых даже толкали.
«С пренебрежительным отношением сталкивались люди, совершенно не связанные с подозреваемыми в преступлениях. Многие чувствовали, что их присутствие вызывает напряженность, и избегали общественных мест», — прокомментировал «Хельсингин саномат» атмосферу в городе Оулу следователь Маркус Киискинен (Markus Kiiskinen).
«Действительно очень плохо, что вынуждены страдать невинные люди», — говорит Полат.
В свое время он переехал в Финляндию к финской жене. Сначала пара жила в Турку. Полат работал на промышленном предприятии.
«Когда я перебрался в Оулу, пошел работать в ресторан, поскольку не смог найти работу в сфере промышленности. Я остался в ресторанной сфере и через шесть лет стал предпринимателем».
У Полата есть 12-летняя дочь, и как отец он взволнован.
«Я предупредил ее и своих сотрудников, у которых есть дети».
Подозреваемые в совершении преступлений хорошо известны в эмигрантских кругах Оулу.
«Мы и с клиентами о них говорим. Кто это сделал, откуда они приехали. Эти события затрагивают жизнь беженцев», — говорит Полат.
Необходимо много времени, чтобы хорошо понять культуру Финляндии, считает Полат.
«Не знаю, о чем они там думают, но различий в культурах действительно много. Финляндия — свободная страна, женщины и мужчины здесь равны. Так не во всех странах».
Полат сожалеет, что эти преступления были совершены. В дальнейшем, предлагает он, их можно было бы предотвращать при помощи просветительской работы.
«Нужно проводить более эффективную работу по просвещению приехавших в страну людей, учить их финской культуре», — рассуждает он.
Эль Хассан Каззан, руководитель программ по вопросам мультикультурализма в культурном центре «Вилла Виктор» (Villa Victor), испытывает в последние дни настолько сильную боль и грусть, что даже не может выразить ее словами.
«Я, как и многие другие, смущен, потрясен и разозлен. Но ругань здесь не поможет. Я думаю, что с подозреваемыми в совершении преступлений можно будет поговорить, но, наверное, позже, когда шум уляжется».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Марьо ВАЛТАВААРА (Marjo Valtavaara) Helsingin Sanomat, Финляндия. 15 января 2019 года
ИноСМИ.RU. 16 января 2019 года

Историк и журналист Павел Пряников рассказал в интервью "Новым Известиям", что миграция в Россию миллионов жителей стран Средней Азии спасает их от перенаселенности, которая может привести к социальному взрыву. Альтернатива дальнейшей миграции - только модернизация и демократизация этих стран.
У аналитика спецслужб Елены Лариной и криминолога, генерал-майора милиции в отставке Владимира Овчинского прочитал, каким потенциально взрывоопасным местом является Ферганская долина, - пишет в телеграм-канале Толкователь историк и журналист Павел Пряников. - "Ферганская долина – это компактная, относительно небольшая территория в 22 тыс. кв. км. Она поделена между Узбекистаном, Кыргызстаном и Таджикистаном. В настоящее время в долине проживает 15 млн человек. Здесь живет около трети населения Узбекистана и Таджикистана и примерно половина населения Кыргызстана.
В среднем на 1 кв. км живёт 650 человек, что сопоставимо с самыми густонаселенными районами Индии, Китая и Бангладеш. Во многих районах Ферганской долины плотность населения превышает 2 тыс. человек на 1 кв. км. В узбекских областях долины плотность населения превышает примерно в 10 раз плотность населения в среднем по Узбекистану. Уже сегодня показатель молодёжной демографической злокачественности для Ферганской долины составляет 100 к 352 и вырастет к 2025 г до 100 к 405".
"Молодёжная демографическая злокачественность" - это термин спецслужб. Показатель характеризует потенциальную опасность гражданской войны и террора. Сравнивается количество мужчин в возрасте 40-44 года с мальчиками в возрасте от 0 до 4 лет. Демографический сбой происходит тогда, когда на каждые 100 мужчин в возрасте 40-44 года приходится мальчиков в возрасте от 0 до 4 лет больше, чем 80. Соответственно, если это соотношение больше 80, то имеет место активный "злокачественный приоритет молодежи", а если меньше, то пассивный.
Например, сегодня для Германии это соотношение равно 100 к 50, в России 100 к 55, а в секторе Газа – 100 к 464. В Афганистане - 100 к 403, в Ираке 100 к 351, в Сомали 100 к 364, в Сирии 100 к 253.
Напомню, в Ферганской долине это соотношение – 100 к 352, т.е. как в Ираке и Сомали. Потенциально, конечно, эту территорию ждёт гражданская война (между тремя этносами, проживающими там) либо превращение в филиал ИГИЛ и тогда – "взрыв" вовне, на всю территорию Средней Азии (и возможно – и в Россию). Единственный выход купировать эту ситуацию – вымывать излишнюю молодёжь из Ферганской долины в Россию. Что и делают местные власти и руководство России.
Павел Пряников, историк, журналист:
- На мой взгляд, единственный вариант решения проблем Средней Азии - постепенный переход к демократии, который сопровождается и демографическим переходом, уменьшением рождаемости. Мы это видим на примере Туниса - страны, которая около 60 лет управлялась умеренными и просвещенными автократами, а потом в ходе ближневосточных революций единственная из арабских стран перешла к демократии. Рождаемость там сегодня составляет немногим более двух детей в расчёте на одну женщину, что примерно соответствует показателям европейских стран. Но сходные процессы идут и в других арабских странах, умеренно-автократических типа Алжира или Иордании. Даже в Египте рождаемость падает.
Но в таких странах нельзя переходить к демократии резко - печальный опыт такой попытки мы видим на примере Ирака, куда демократию хотели принести на американских штыках. Вначале должен быть период правления автократа, технократа, модернизатора наподобие Кемаля Ататюрка в Турции. В какой-то степени подобные процессы шли в Казахстане, в меньшей степени - Узбекистане, хотя ими правят автократы советской школы. А самой проблемной страной можно считать Таджикистан, где авторитарная модернизация шла в меньшей степени. Там живут и сунниты и шииты, большие диспропорции между северными и южными кланами (северные - из той же Ферганы), между жителями долин и высокогорий. Плюс- полупрозрачная граница с Афганистаном, много натурализовавшихся афганцев в стране, которые получили таджикские паспорта. Это самая потенциально взрывоопасная страна в Средней Азии.
Какие есть альтернативы постепенной демократизации? Только две - оставить всё, как сейчас. Тогда будет продолжаться "вымывание" части пассионарной молодежи, ее миграция в Россию, натурализация через предоставление российского гражданства по упрощенной процедуре. Россия примет, наверное, 10-15 миллионов таких мигрантов.
Ну а третий вариант - самый плохой. Пустить все на самотек. Тогда происходящее в Средней Азии будет похоже на Афганистан или Сомали.

Павел ПРЯНИКОВ, Новые Известия. 17 января 2019 года

Тот факт, что в большинстве европейских стран население стареет, уже привел к «неохотному осознанию» спроса на импорт рабочей силы. В будущем для поддержания устойчивого экономического роста понадобится больше людей. Это означает, что в сегодняшней широкой международной миграции есть плюсы и минусы, а взвешенного взгляда на проблему зачастую не хватает.

Мы живем в эпоху глобальной миграции, по сути вынужденной, когда число беженцев составляет 60 миллионов. В процесс добровольной или полудобровольной миграции вовлечено несколько сот миллионов. Проблема нелегального передвижения или провоза людей набирает обороты. В США постоянно идет дискуссия о том, как не пускать нелегальных мигрантов, а действующий президент заявляет о желании построить стену на южной границе с Мексикой. В Европе более чем миллионный приток иммигрантов в 2015 году и большие цифры в последующем привели к тому, что политики и люди в некоторых странах стали использовать слово «кризис». Многие государства разработали более жесткую миграционную политику, чтобы ограничить число беженцев и обычных мигрантов — легальных и нелегальных.
В то же время тот факт, что в большинстве европейских стран население стареет, уже привел к «неохотному осознанию» спроса на импорт рабочей силы. В будущем для поддержания и улучшения стандартов и устойчивого экономического роста понадобится больше людей. Это означает, что в сегодняшней широкой международной миграции есть плюсы и минусы, победители и проигравшие, а взвешенного взгляда на проблему зачастую не хватает.
К примеру, в Стокгольме бывший премьер-министр Горан Петерсон заявил в телевизионном интервью, что без иммигрантов многие важные отрасли сферы услуг в стране будут работать плохо или перестанут работать вовсе. Однако и в Швеции, где мигранты составляют двадцать процентов от десятимиллионного населения, многие полагают, что это слишком много, особенно учитывая, что интеграция и натурализация занимает время и не всегда проходит мягко. И все же многие другие жители, как и премьер, осознают позитивное обогащение местной культуры, конкурентоспособности, умений и многого другого в ситуации, когда иностранцы также вовлекаются в новый мультикультурный мир, в котором мы живем.
Несколько дней назад, слушая немецкого посла в Пакистане Мартина Коблера на конференции Ротари, я заметил, что он с гордостью говорил о Гамбурге — втором по величине городе своей страны — как о городе иммигрантов. Гамбург, с населением два миллиона человек и еще тремя миллионами в пригородах, представляет собой впечатляющий кластер промышленности, инноваций, культуры, медиа, туризма и многого другого, а иммигранты играют ключевую роль для поддержания всего этого. В июне этого года в Гамбурге состоится Всемирный конгресс клуба Ротари, и немецкий посол пригласил пакистанцев посетить и увидеть собственными глазами многоликий город, с его гордыми и энергичными людьми со всей Германии и со всего мира.
Пусть сегодня это будет вступлением к моей статье, в которой я прокомментирую некоторые за и против, плюсы и минусы международной миграции. Безусловно, Пакистан — часть всего этого. Что касается притока людей, все знают и поражаются тому, что за последние четыре десятилетия Пакистан приютил более семи миллионов афганских беженцев, до двух миллионов человек все еще остаются в стране, многие из них родились в Пакистане. Новое правительство Пакистана предложило новые решения для регулирования порядка постоянного проживания для многих мигрантов.
С прагматичной точки зрения, это позитивно. Я уже писал раньше на тему миграции, это одна из моих специализаций, но сегодня я напишу об обратном — о том, что люди из страны, из того же Пакистана, уезжают в другие страны на долгий или небольшой срок. Позвольте упомянуть, что в своей статье на прошлой неделе я затронул эту тему, рассказав историю о бедной иммигрантке из Южной Европы, которая в детстве перебралась в Швецию и добилась там успехов, несмотря на все препятствия. Конечно же, она стала приобретением для своей новой страны и потерей для страны, которую покинула.
На мой взгляд, эмиграция часто приносит убытки для страны, из которой уезжает большое число добровольных или полудобровольных мигрантов. Но это также и приобретение. Когда десятки миллионов человек уехали из Европы в Америку в основном с 1800 по 1900 годы, Европа потеряла хороших людей. Однако поскольку они уезжали из перенаселенных стран с высоким уровнем безработицы, они «экспортировали бедность». Этот термин использовал норвежский историк Оттар Брокс.
Норвегия и соседние с ней скандинавские страны лишились около трети своего населения из-за миграции, другие страны — примерно столько же; больше всего в процентах от населения в США уехало из Ирландии. Мы не узнаем, что бы случилось с Европой, если бы не было возможностей эмигрировать в Новый Свет. Возможно, это в Европе было бы еще больше нестабильности и хаоса, а политические системы не могли бы достаточно быстро меняться. А может быть, если бы молодые и предприимчивые мигранты остались дома и ускорили политические изменения, это бы привело к более быстрому экономическому росту и развитию.
Вернемся к нашему времени в целом и к ситуации в Пакистане в частности. Многие аналитики считают эмиграцию экономическим плюсом. Однако поскольку вопрос сложный, мы не можем читать лишь нижнюю строчку в балансовом отчете, а должны взглянуть на проблему шире — на большем отрезке времени и в более широкой перспективе. Так как Пакистану нужен экономический рост, развитие и миллионы рабочих мест, и так как огромное число людей уезжает из Пакистана, стоит обсудить вопрос детально, понимая, что есть как плюсы, так и минусы.
Пакистанская диаспора — это почти восемь миллионов человек, более четырех из которых живут на Ближнем Востоке, полтора — в Великобритании, почти полмиллиона — в США и примерно столько же во многих странах Европы (включая 45 тысяч в Норвегии, где я живу), Австралии, Новой Зеландии, Канаде и так далее. Большинство — простые рабочие, но многие — квалифицированные кадры и профессионалы; лишь немногие — женщины.
Пакистанцы, живущие за рубежом, отправляют огромные суммы денег родственникам в родной стране, делая вклад в жилье, образование, здравоохранение, предпринимательскую деятельность. Денежные переводы — важная часть валютных доходов Пакистана: официально — 18 миллиардов за 2018 год, но, возможно, еще больше, так как не все переводы фиксируются, проходя через неофициальные каналы. В конце 2018 года СМИ сообщили о существенном росте переводов (13%). Что касается валютных доходов, переводы здесь на втором месте после экспорта товаров; сейчас их размер превосходит официальную помощь на цели развития.
Денежные переводы действительно важны для экономики Пакистана, и, конечно, для самих пакистанцев, живущих за границей, для их семей и общин. Более того, из-за высокой безработицы в Пакистане власти не просто позволяют, но и поощряют выезд граждан за рубеж. Фонд пакистанской диаспоры был основан в 1979 году и сейчас помогает правительству. У Фонда полдюжины офисов в Пакистане и представители по всему миру, которых назначает их Бюро. Они дают советы и оказывают помощь иммигрантам и иностранным работникам в сообществах, где много пакистанцев. Также они помогают пакистанцам, работающим за границей, но вернувшимся домой после кратко- или долгосрочной зарубежной поездки. Кроме того, Корпорация зарубежного трудоустройства, действующая под эгидой Министерства по делам пакистанцев за рубежом и развития человеческих ресурсов, — важная организация, продвигающая пакистанскую рабочую силу на международный рынок труда в зарубежных странах. Вдобавок, у пакистанцев, живущих за границей, есть свои социальные и деловые организации.
Иммигрантам сложно повлиять на условия работы и трудоустройства. Они полностью зависят от политических и экономических условий принимающей страны. Выше я уже предположил, что Европе в будущем могут понадобиться мигранты. Кажется, то же самое можно сказать и о Ближнем Востоке, по крайней мере в ближайшем будущем. Да, пакистанцы за рубежом зависят от политики, планов и экономики принимающей страны. Также и то, сколько иностранных рабочих и эмигрантов уезжают из Пакистана, зависит от развития страны, избытка рабочей силы, политики на соответствующем направлении, равно как политики ее развития. Я считаю, что необходимо и дальше обсуждать долгосрочную и более широкую политику. Ввиду важности денежных переводов, изменения должны быть осторожными и неспешными, но обсуждать и дискутировать на тему долгосрочной политики нужно активнее, чем кажется.
Необходимо также рассмотреть улучшения на ближайшее будущее. К примеру, необходимы институциональные и корпоративные связи между отправляющей и принимающей странами во благо обеих сторон. Сегодня мы как будто концентрируемся только на монетарных аспектах способов осуществления денежных переводов. Информация, опыт и знания, которыми обладают пакистанцы, работающие за рубежом, должны использоваться лучше и более системно во время их пребывания за границей и по возвращении домой. К сожалению, многие остаются за границей слишком долго или не возвращаются вовсе. Это потеря для страны. Большинство пакистанцев должны и хотели бы развивать родину, а не только богатые зарубежные страны, куда едут пакистанцы и куда мечтают уехать другие.
Атле ХЕТЛАНД — норвежский исследователь.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Атле ХЕТЛАНД (Atle Hetland). Nation.com.pk, Пакистан. 17 января 2019 года
ИноСМИ.RU. 22 января 2019 года