Институт демографии Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики"

№ 777 - 778
1 - 26 августа 2018

ISSN 1726-2887

первая полоса

содержание номера

архив

читальный зал приложения обратная связь доска объявлений

поиск

Газеты пишут о ... :

«Forbes», «Ведомости», «Новая газета», «News.ru» и «Коммерсантъ» о пенсионной реформе
«Forbes» и «РБК» о пенсионных мифах
«РБК», «Daily Storm» и «Коммерсантъ» о пенсиях
«Русская служба BBC», «Газета.Ру» и «Новая Газета» об отмене пенсий
«ПолитЭксперт» о способах досрочного выхода на пенсию
«Lenta.ru» о советском пенсионном обеспечении
«Ведомости» о межпоколенных трансфертах
«Сноб» о чувстве возраста и старения
«Коммерсантъ» о старении Японии
«Forbes» об ЭКО и суррогатном материнстве
«REGNUM», «Коммерсантъ» и «Wonderzine» об отношении к аборту
«Forbes» о балансе карьеры и семьи
«Onliner.by» о VIP роддомах в Беларуси
«Forbes» о демографическом кризисе
«Новые Известия» о брачном контракте
«Российская газета» о конференции ГУ МВД
«Новая газета» об изменениях миграционного учета
«Новая газета» о киргизской тульской деревне
«Pravda.ru» о нелегальных мигрантах
«Российская газета» о проблемах соотечественников и мигрантов
«Обозреватель» об украинских трудовых мигрантах
«Новая газета» о миграционной мафии в Европе
«Project Syndicate», «Эхо Кавказа» и «Tagesspiegel» о миграционном кризисе

«Независимая газета» о месте России в исламском мире
«Lenta.ru», «ФАН» и «Forbes» о потреблении алкоголя
«iq.hse.ru» о курении в России
«Wonderzine» о хронических болезнях
«Forbes» о лечении старости
«Российская газета» об ожирении
«РБК», «Ведомости» о ВИЧ
«Фонтанка.ру» об инвалидности в Чечне
«The Conversation» о влиянии жары на здоровье
«Газета.Ру» о смертности в ДТП
«Aeon Magazine» о коммерциализации здравоохранения
«Forbes» о клиниках будущего
«Forbes» о медицинском туризме
«Forbes» и «Новые Известия» о региональном (не)развитии
«Helsingin Sanomat» и «Kauppalehti» о российской экономике
«Forbes» и «Ведомости» о рынке труда для людей предпенсионного возраста
«EurasiaNet» о рынке труда для инвалидов
«Ведомости» о пособии по безработице
«iq.hse.ru» о возрастной карте европейцев
«Forbes» о гендерной идентичности
«EurasiaNet» об ЛГБТ в России
«Forbes Woman» о представлениях мужской сексуальности

… о советском пенсионном обеспечении

«Этих денег хватит только на хлеб»

Советские пенсионеры жили, а не выживали. Так ли это на самом деле?

Советскую пенсионную систему сегодня принято поминать добрым словом. Впрочем, как и все прочие системы, внутри которых строилась жизнь советского человека в «старые добрые времена». Их вспоминают с ностальгией даже те, чей пенсионный возраст пока еще не наступил — вот, дескать, в СССР пенсионеры жили, а не выживали, не то что сейчас! Так ли это было на самом деле, разбиралась «Лента.ру».
«Бабушка работала очень мало, но жила в городе. У нее было четверо детей. Она получала, кажется, рублей 25 — в начале 1960-х. Бабушка покупала "с пенсии" 150 граммов докторской колбаски, просила ее нарезать, и мы с ней (мне было лет семь) съедали колбаску прямо возле магазина. Это было так вкусно, что лучше и не придумаешь», — рассказывает пенсионер Сергей Александрович в интервью газете «Новый пенсионер». Там же другие люди рассказывают о своих родителях: мама была колхозницей, в конце 60-х годов получала пенсию 12 рублей; мама работала на меховой фабрике, из-за прерванного стажа получала пенсию 30 рублей…
Теперь, когда заходит разговор о пенсиях, часто вспоминают именно советское время и советскую пенсионную систему. Дескать, пусть такого разнообразия продуктов на полках магазинов не было, и в очередях стоять приходилось, но пенсионеры не бедствовали, и на пенсию свою жили куда лучше нынешних, ведь те товары, которые можно было достать, пусть и отстояв несколько часов, стоили существенно дешевле.
Когда это было? Кто-то скажет, что в брежневские времена «благословенного застоя», кто-то поминает добрым словом Иосифа Виссарионовича, для кого-то этот период простирается вплоть до начала «проклятой» перестройки. Понятно, что тем, кто начал получать пенсию еще до распада СССР, сейчас в лучшем случае за 80, и судить они могут только о тех положительных и отрицательных сторонах пенсионной системы Советского Союза, с которыми столкнулись сами. Да еще сделаем скидку на то, что в те времена они были моложе, здоровее, а значит, видели мир в существенно более радужных тонах, нежели сейчас. Между тем пенсионная система СССР в том виде, в котором она существовала в 1980-х годах прошлого века, была принята вовсе не декретом большевиков в 1917 году.

Старикам здесь не место
Статус старика как уважаемого члена общества, прошедшего сложный трудовой путь, закрепился за советским пожилым человеком ближе к 1930-м годам. В первые же послереволюционные годы престарелые граждане — и прежде всего женщины — рассматривались, по словам историка Марии Ромашовой, как «идейно чуждые, отсталые, погрязшие в быту и разлагающие детей религиозным воспитанием».
 «Старое было приравнено к вымирающему, и процесс вымирания не должен был занимать ничьего внимания. Молодость и старость перестали быть равно естественными биологическими явлениями, разными ступенями одной и той же человеческой жизни. Молодые явно не собирались стареть. Старость находилась под подозрением», — объясняет эту тенденцию литературовед Мариэтта Чудакова.
Действительно, пенсионная система, даже в своем рудиментарном виде, складывалась в СССР достаточно долго. В 1918 году декретом Совнаркома РСФСР право на социальные выплаты получили граждане, «лишенные основного заработка или его части вследствие утраты трудоспособности или безработицы». То есть тут речь шла либо о пособии по безработице, либо о пенсии по инвалидности.
В течение 1920-х годов постепенно появились и другие категории граждан, имеющих право на социальные выплаты. Так, в 1921 году на повышенные пенсии смогли претендовать «престарелые и инвалидные педагоги, имеющие заслуги в деле народного образования». Постепенно ввели пенсионное обеспечение для военных, потерявших трудоспособность во время боевых действий, а в 1929 году пенсии наконец получили определенные категории служащих. Это были работники горной, металлургической и электропромышленности, а также железнодорожного и водного транспорта. Тут же можно встретить знакомые цифры: пенсии назначались мужчинам 60 лет и женщинам 55 лет. При этом стаж первых должен был составлять 25 лет, а вторых — 20 лет.
Наконец, важной вехой в становлении пенсионной системы СССР стала статья 12 «Положения о пенсиях и пособиях по социальному страхованию», утвержденная постановлением Совнаркома в 1930 году. Согласно ей, работники всех госпредприятий могли претендовать на пенсионные выплаты по старости. Впрочем, важно понимать, что в то время СССР был преимущественно аграрной страной, но о государственных пенсиях для колхозников и крестьян речь не шла, хотя они составляли большую часть населения страны. Но уже в 1935 году в Конституции Советского Союза было закреплено право всех граждан страны на пенсионное обеспечение.
Каким же образом оно осуществлялось? Прежде всего стоит отметить, что никакого пенсионного фонда тогда в стране не существовало. Бремя создания социальных фондов возлагалось на каждое предприятие. В колхозах же правление сельхозартели должно было по общему решению создавать социальный фонд и кассу взаимопомощи.
Но тут следует понимать, что бюджет колхоза прежде всего распределялся на сиюминутные нужды, и чаще всего колхозные пенсионеры никаких денег не видели: их заменяли натуральные выплаты — зерно, сено, дрова и т.п. К тому же они не были обязательными, поэтому в сильных колхозах выплаты были, а в слабых старики зачастую оставались ни с чем.
Как пишет доктор исторических наук Татьяна Димони, изучение работы по ликвидации и предупреждению нищенства, проведенное районными отделами соцобеспечения Вологодской области в начале 1950-х годов, показало, что престарелые и больные люди, часто одинокие (как правило, старше 70 лет), были вынуждены «собирать куски». При этом в каждом районе области таких насчитывалось от десятка до полусотни человек.
Тем не менее уже в 1939 году в Большой советской энциклопедии было записано, что «только в СССР граждане пользуются материальным обеспечением в старости, а также в случае болезни и потери трудоспособности». Тут же приводится сумма, которая зарезервирована на эти выплаты в бюджете страны за 1938 год: 3,46 миллиарда рублей.
Но, как пишет в своей работе «Пенсионное обеспечение в СССР» доктор исторических наук Владимир Мамяченков, если провести нехитрые расчеты, при общем населении страны в 160 миллионов человек, приняв удельный вес пенсионеров за 15 процентов, средняя пенсия получится в размере 150 рублей (дореформенные деньги — 15 деноминированных рублей). «В то же время один метр шерстяной ткани [по старым деньгам] стоил 87 рублей, пара сапог или ботинок — 50, метр шелка — 36, кубометр дров — 18, а пара тапочек — 11», — рассуждает он.
Несмотря на то, что в 1950-х годах ситуация в целом улучшилась, она оставалась крайне неудовлетворительной. Никакого способа в открытую жаловаться на низкие выплаты (или их отсутствие) у граждан не было, поэтому они изобретали достаточно интересные способы о них заявить. Мамяченков приводит пример, когда во время выборов депутатов Верховного Совета СССР 1954 года в урне был обнаружен бюллетень со следующим текстом: «Не разрешено до сих пор Положение о пенсиях. Размер пенсии установлен 90-155 рублей — эта сумма явно недостаточная при существующих ценах. Этих денег может хватить только на одного человека, и то только на хлеб, больше он ничем не сможет обеспечить свое существование».

Сбылись мечты народные
Закон о пенсиях был наконец принят в 1956 году. Он действительно существенно повышал пенсии в стране (в среднем на 81 процент) и устанавливал минимальную в размере 300 рублей, а максимальную — в размере 1200 рублей (то есть 30 и 120 рублей после деноминации). Но тут важно отметить, что все эти радости были доступны при наличии стажа 25 лет у мужчин и 20 лет у женщин. При его отсутствии или нехватке минимальная пенсия составляла 75 рублей (то есть 7,5 рубля), что, конечно, выглядело смехотворно.
И тут стоит учитывать, что многие женщины, состарившись и не имея стажа, буквально оказывались на содержании детей. «Они составляли многочисленный легион тех, кто воспитывал "нового советского человека", вопреки декларациям о необходимости общественного воспитания, нес на себе все домашние заботы, пока их взрослые дети трудились на производстве», — отмечает в своей работе Мария Ромашова.
Также немаловажно отметить, что закон 1956 года по-прежнему не касался колхозников — соответствующий законодательный акт был принят только в 1964 году. При этом трудиться им полагалось дольше других категорий граждан — до 65 лет мужчинам и до 60 лет женщинам, да и максимальная пенсия устанавливалась в размере не 120, а 102 рублей. «Но этот максимум так и остался недосягаемой мечтой сельских пенсионеров: в среднем размеры пенсий колхозников были просто мизерными», — пишет Мамяченков. Всего 12 рублей — столько обычно получали колхозные пенсионеры после принятия закона, а к 1985 году эта цифра едва доросла до 40 рублей.

Первые среди равных
При этом в обществе еще с 1920-х годов существовали привилегированные категории граждан, пенсия которых существенно превышала максимальную. Это были так называемые персональные пенсионеры — определенные люди, которые «внесли исключительный вклад в строительство советского государства». Люди, которые получали персональные пенсии, делились на персональных пенсионеров союзного, республиканского и местного значения. В 1977 году такие пенсии составляли 250, 160 и 140 рублей соответственно. Кроме того, существовали дополнительные выплаты партработникам с большим стажем, а также старым большевикам — ссыльным и политзаключенным Российской империи. Им были положены и особые льготы. Получали надбавку к пенсии и отставные военные. Круг этих персон, впрочем, был сильно ограничен, и заметного влияния на общую картину они не оказывали.
Заслуги, за которые назначали персональные пенсии, иногда были достаточно спорными. «Так, в 1961 году обком партии просил назначить пенсию республиканского значения некому М., работнику ГУЛАГа, который "...с 1942 года беспрерывно находится на партийной работе в системе исправительно-трудовых лагерей и колоний МВД"», — пишет Мамяченков.
Конечно, и коммунистическая партия, и советская родина не обходили вниманием тех, кто ими руководил. Например, Никита Хрущев, отправленный на пенсию принудительно в 1964 году, с 1965 года получал пенсионные выплаты в размере 500 рублей в месяц. Партийные чиновники высокого ранга тоже зачастую выходили на заслуженный отдых с пенсиями, размер которых превышал выплаты персональным пенсионерам союзного значения.

* * *
Нельзя, впрочем, не отметить, что выплаты регулярно повышались, и к 1980-м годам средняя пенсия в СССР составляла около 70 рублей. Но тут важно понимать, что около четверти пенсионеров Советского Союза получали минимальную пенсию. А отечественные сапоги с искусственным мехом стоили 80 рублей, пальто женское — 111 рублей, не говоря уже о всяких излишествах вроде бытовой техники и электроники (которую надо было еще и достать).
При этом число граждан пенсионного возраста к концу советской эпохи быстро увеличивалось, а выплаты госпредприятий на социальные нужды оставались прежними — разницу покрывали государственные дотации. Множественность различных систем пенсионного обеспечения, общая неразбериха и непрозрачность системы только усугубляли ситуацию. В условиях нефтяного кризиса 1980-х годов социальные расходы государства вносили существенный вклад в дефицит бюджета страны. Огромной советской страны, которая в конечном итоге рухнула под весом этой и других проблем, нараставших как снежный ком.

Дмитрий САРКИСОВ Lenta.ru 21 июля 2018 года

 

<<< Назад


Вперёд >>>

 
Вернуться назад
Версия для печати Версия для печати
Вернуться в начало

Свидетельство о регистрации СМИ
Эл № ФС77-54569 от 21.03.2013 г.
demoscope@demoscope.ru  
© Демоскоп Weekly
ISSN 1726-2887

Russian America Top. Рейтинг ресурсов Русской Америки.