… об «отработке» для выпускников медвузов

Министерство здравоохранения разрабатывает документ, по которому выпускники медвузов сначала будут обязаны несколько лет поработать на государство, а уже потом смогут трудоустраиваться в коммерческие медучреждения. Об этом заявила в начале недели глава Минздрава Вероника Скворцова. По словам министра, срок такой отработки не будет превышать пяти лет. Директор Института развития образования Высшей школы экономики Ирина АБАНКИНА рассказала «НИ», почему похожая система не была эффективной в советское время, может ли обязательная работа на государство решить проблему нехватки кадров и как повысить интерес вчерашних студентов к бюджетным рабочим местам.
– Насколько модель, когда выпускника обязывают какое-то время поработать на государство, может быть эффективной?
– Дело в том, что диплом врача не присваивает квалификацию, он лишь свидетельствует о наличии образования. Для того чтобы получить квалификацию врача и лицензию на ведение практики, есть так называемая интернатура. Интерны должны были отработать несколько лет в бюджетных медучреждениях и затем получить подтверждение своей квалификации (институт интернатуры отменяется с 2016 года. – «НИ»). Но дело в том, что интерна финансировал не вуз, в котором он учился, а учреждение, в котором он работал. Уже давно обсуждается вопрос, когда начинать считать выпускника медвуза врачом определенной категории, – когда он только закончил вуз или когда уже поработал с пациентами? Наверное, необходимость отработать, чтобы была присвоена квалификация, может быть одним из возможных решений этого вопроса.
– Какие тут могут быть подводные камни?
– Для меня здесь ключевой вопрос: кто и на каких условиях будет оплачивать это обязательное распределение или, иными словами, интернатуру? И еще, есть ли соответствующие рабочие места для того, чтобы это можно было реализовать? Да, у нас наблюдается серьезный дефицит квалифицированного медперсонала в малых городах, в сельской местности. Но там нужны определенные специальности, в том числе врачи общей практики, те, кто владеет современными методами многопрофильной функциональной диагностики. Но зачастую у нас выпускают врачей все-таки некоторой узкой специализации. И, приезжая в какой-нибудь регион, врач сталкивается с тем, что должен заниматься всем. Из-за этого он свое образование фактически утрачивает. Могут быть приняты какие-то административные решения, связанные со спецификой освоения образовательной программы и присвоения квалификации. Но насколько здесь может быть развита квалификация, подтверждена именно в той специализации, по какой получено образование, насколько это может быть оплачено, насколько есть такие вакансии и как это сопряжено с распределением – сложные в первую очередь с точки зрения организации механизмы. И, боюсь, риски их внедрения могут оказаться высокими.
– А это реально может помочь решить вопрос с кадрами?
– Если есть желание насытить государственную медицину кадрами, то можно это сделать другим способом. Например, заключая контракты с будущими специалистами, выплачивать им так называемые подъемные. То есть стимулируя, а не обязывая.
– В советское время существовала практика распределения выпускников по регионам. Насколько эффективной она была?
– Она была очень неэффективной. На самом деле и отработка иногда была формальной (поскольку, как только она заканчивалась, люди сразу уезжали), и потеря квалификации была довольно серьезная. Кроме того, число тех, кто старался избежать такого административного управления, тоже было велико. Но советскую систему отличало другое: была так или иначе государственная система управления вакансиями. Были заявки предприятий, мол, есть такие вакансии. Они могли их планировать, «держать». Вот эта административность управления государственными предприятиями, которая была в советские времена, как бы замыкалась на подготовку кадров. Вузы работали в этом смысле как кузницы кадров. И лишь определенные вузы имели более свободное распределение. Сейчас чаще всего речь идет о частных организациях. Они не держат вакансии много лет, но им никто не запрещает на договорных отношениях с вузами решать свои кадровые проблемы. Тем более это могут осуществлять государственные больницы. Поэтому препятствий договорным отношениям никаких нет. Заменять их административными всегда менее эффективно.
– А вообще, насколько охотно выпускники идут в госучреждения на работу?
– Они охотно идут, если им гарантируют заработную плату. Потому что сегодня найти работу, причем любую, чрезвычайно сложно. Мы уже не первый год находимся в ситуации сжимающегося рынка труда, в том числе квалифицированного. А работать курьерами, менеджерами по продажам, то есть заполнять места только в сервисной экономике, многие выпускники не готовы.
– Как данная инициатива может коррелировать с массовыми сокращениями, которые продолжаются в здравоохранении?
– Не может коррелировать, на мой взгляд. Возможно, здесь есть некоторое желание заменить опытные кадры молодежью, труд которой более дешевый с точки зрения квалификационных категорий. И тем самым выпроводить на пенсию дорогой и высококвалифицированный персонал, чтобы не платить ему одновременно и пенсию, и зарплату.
– А распределение может коснуться только бюджетников или в том числе тех, кто учится на платной основе?
– Все время обсуждается вопрос бюджетников. Но в медицине чуть ли не половина студентов учатся за свой счет. А обязать таких студентов потом что-либо отрабатывать довольно сложно – трудовая повинность у нас по Конституции не предусмотрена. Поэтому здесь опять же могут быть только стимулирующие договорные отношения.

Елена РОМАШОВА. «Новые Известия», 20 января 2016 года