… о сирийских беженцах в России

Правозащитники бьют тревогу: гражданам Сирии, спасающимся на территории России от бушующей на родине гражданской войны, массово отказывают в предоставлении временного убежища. Никаких официальных решений и заявлений на высшем уровне по этому поводу нет, но ощущение такое, будто невидимая рука радикально изменила отношение России к гражданам дружественного вроде бы государства. Корреспондент «РР» попыталась выяснить причины происходящего.
Однажды представитель УВКБ ООН в России Ольга Нарымски, интервьюируя в Ногинске 11-летнего мальчика Хамуди, попросила его узнать, сколько знакомых ему сирийских детей не ходят в школу. Хамуди, который и сам не ходит в школу, но умеет читать и писать, отправился на детскую площадку и вернулся со списком из 60 имен. Вдобавок выяснилось, что многие находятся в России нелегально: родители получили временное убежище, а на детей денег уже не хватило.
— Потому что дорого очень, — терпеливо объясняет Фарида Хеджа, приехавшая в страну в 2013 году последней из семьи. — Семьи у нас большие, детей много. А одно убежище стоит тысячу долларов на человека. Мой сын на фабрике получает за месяц в среднем 45 тысяч рублей, представляете, сколько ему надо работать?
Еще год назад в этом сообщении содержалось бы две новости: что Россия, оказывается, официально принимает сирийских беженцев (на данный момент временное убежище предоставлено примерно 2000 человек) и что эта процедура коррумпирована до крайности. Но сегодня обе новости утратили актуальность: отныне сирийские граждане не получают убежище в РФ даже за деньги. Отказы идут пачками, как под копирку написанные.
— Раньше случаи коррупции или необоснованных отказов в территориальных УФМС можно было оспаривать на федеральном уровне, — говорит зампредседателя комитета помощи беженцам «Гражданское содействие» Елена Буртина. — Не все беженцы получали документы за деньги, нередко удавалось оформить все честным путем, правда, обычно при поддержке юристов. Но в последнее время и это нереально.
Сирийцы в России — это, как правило, «беженцы на месте». В терминологии международного гуманитарного права это означает, что человек въехал в другую страну, а уже после этого у него на родине случилась катастрофа, и возвращаться он не хочет. Подавляющее большинство сирийцев приехали до войны по рабочим или бизнес-визам — оказывается, еще с начала 1990-х годов у нас работает сеть полулегальных швейных фабрик, принадлежащая выходцам из города Алеппо. Такие фабрики есть в Туле, в Калуге, в Иванове, в  Ногинске, в Твери и других городах. Там граждане Сирии мирно трудились как гастарбайтеры, высылая деньги родственникам, а после 2011 года им пришлось, наоборот, вывозить семьи в Россию.
— У нас в Алеппо ситуация такая: территории постоянно переходят из рук в руки, если в твой район зашли повстанцы, через несколько дней жди бомбардировку. Переезжаешь в другой район, туда заходит Свободная армия — опять то же самое, — рассказывает Фатима Баззаз, приехавшая в 2011 году вслед за мужем и старшим сыном. Сейчас их дом разрушен — они видели фотографии в интернете.
Посредниками в получении временного убежища, которое дает право на работу и легальное проживание, как правило, становятся владельцы швейных фабрик.
— Мы этих денег даже не видим, — говорит 28-летний Анас. — Их просто вычитают из зарплаты. Хозяин фабрики платит переводчику, а тот уже связывается с миграционными службами.
Но эта схема больше не работает. Сирийский журналист Абу Джадал рассказал «Немецкой волне», что в сентября к нему обратились 15 сирийцев, которые через посредников заплатили по 30 тысяч и получили отказ.
— Причины почти всегда были надуманными, — считает Елена Буртина из «Гражданского содействия». — Например, у человека в Сирии остались родственники, значит, он не подвергается опасности. Но кто сказал, что родственники у себя дома находятся в безопасности? Или такое объяснение: «материальное положение заявителя было крайне низким», это значит, что он, дескать, эмигрировал по экономическим причинам. Ничего удивительного — из-за войны в Сирии действительно высокий уровень безработицы. Мы что, будем теперь помогать только самым богатым? Еще одна распространенная формулировка отказа УФМС: «в инциденты с применением насилия вовлечен не был, не подвергался уголовному преследованию, его не разыскивает полиция, следовательно, в случае возвращения заявителя в страну гражданской принадлежности он не станет жертвой преследования». Тут вообще путаница понятий. Все перечисленное может являться причиной для того, чтобы претендовать не на временное, а на постоянное политическое убежище — статус беженца, который у нас в стране вообще дают крайне редко. Но для граждан Сирии сейчас во всех странах, подписавших конвенцию ООН, действует гуманитарная норма: не надо возвращать людей в страну, где идет война, независимо от того, будут они там подвергаться индивидуальным преследованиям или нет.
Что произошло, почему отказы стали массовыми? Сигнализируют ли они об изменении политики России в отношении Сирии? Начальник отдела ФМС в телефонном разговоре подтвердил Елене Буртиной, что позиция ведомства по Сирии осталась без изменений. Другая версия — что в дело вмешались службы безопасности, которые сейчас настороженно относятся к сирийцам, опасаясь проникновения на территорию РФ боевиков «Исламского государства». Так, ФСБ в последнее время провела в Москве несколько спецопераций, в результате которых были задержаны два десятка выходцев с Кавказа, оказывавших финансовую поддержку ИГИЛ.
О том, что ФСБ может вмешиваться в деятельность миграционных служб, косвенно свидетельствует история Султана Гатфана, который был выдворен из страны в апреле этого года. Молодой человек поселился в России давно, закончил Самарский мединститут, стал жить вместе с девушкой из Астрахани. Год назад у него закончилось действие паспорта, сирийское посольство почему-то тянуло с выдачей нового. Гатфан обратился за временным убежищем и получил отказ по причине того, что, «согласно оперативной информации, поступившей из УФСБ России по Астраханской области, оснований для предоставления данному лицу убежища нет». Когда Гатфан пытался обжаловать решение, на всех судебных заседаниях присутствовали сотрудники ФСБ. Они же потом контролировали его выдворение. 6 апреля Гатфана посадили на рейс Москва — Дамаск, а в Дамаске на три месяца задержали сирийские спецслужбы. Тем временем в Астрахани у Султана Гатфана родился ребенок.

Юлия ВИШНЕВЕЦКАЯ. «Русский репортер», 6 ноября 2014 года