… о русском языке как официальном языке ЕС

Депутат Госдумы Алексей Журавлев обратился в Россотрудничество с инициативой посодействовать сбору подписей за придание русскому языку официального статуса в Европейском союзе. Журавлев уверен, что официальный статус русского языка будет способствовать развитию экономического сотрудничества между Россией и Евросоюзом.
С одной стороны понятно, что выступление Журавлева связано с событиями на Украине, возможной ассоциации страны с ЕС и «Евромайданом», который случился после того, как от ассоциации было решено временно отказаться.
С другой стороны, русскоязычным жителям Европейского союза, наверное, и правда не помешает закрепление статуса своего языка. Нельзя сказать, что новое положение языка как-то кардинально изменит ситуацию на континенте, однако на русском начнут публиковаться все официальные документы ЕС, а также русскоязычные жители стран-членов ЕС смогут обращаться в союзные структуры на своем родном языке.
Сегодня в Европейском союзе ни много ни мало 24 официальных языка. В общем случае при вступлении страны в ЕС ее государственный язык признавался официальным языком ЕС. В некоторых странах государственные языки дублируются, например в Бельгии признаются французский, голландский и немецкий языки, которые, понятное дело, являются государственными в соответствующих странах.
Из общего правила бывают и исключения. Например, люксембургский язык не включен в список официальных языков ЕС — слишком уж мало у него носителей. А вот мальтийский и ирландский включены, хотя в этих странах все население спокойно разговаривает на английском. Власти Мальты и Ирландии добились признания своих языков скорее в идеологических и пропагандистских целях. Турецкий, хоть и признается Кипром, не является официальным языком ЕС — кипрские власти таким образом выразили свое отношение к отколовшемуся северу, на котором действует Турецкая республика Северного Кипра.
Русский язык, таким образом, был бы практически автоматом включен в список официальных языков ЕС, если бы хотя бы одно государство союза признало его статус. Однако Латвия и Эстония, где доля русского населения составляет десятки процентов, отказываются делать это из идеологических причин, а в прочих государствах с заметной русской общиной она недостаточно велика.
Русский язык родным называют 1,6 миллионов жителей стран Балтии, а также около 3,5 миллионов человек в Германии. Всего около 6 миллионов жителей ЕС, или каждый сотый, считает русский своим родным языком. Еще примерно 6% населения в той или ной степени владеют русским как иностранным. В первую очередь это, конечно, те же самые жители стран Балтии, только на этот раз не русские, а эстонцы, латыши и литовцы — в больших городах русский язык там до сих пор достаточно сильно распространен. Также русский достаточно неплохо знают в странах Центральной Европы, бывших сателлитах Советского Союза.
Русский является одним из региональных языков Румынии, на нем говорили старообрядцы, которые скрылись в устье Дуная от гонений в XVII-XVIII вв и известные как липоване, сейчас их от 40 до 100 тысяч человек. Русский язык — третий по распространенности в Финляндии, на нем говорят более 60 тысяч человек, более процента населения страны. Однако из-за того, что это, в массе своей, недавние эмигранты, они живут не общиной, а расселены по всей стране, а значит ни в одном муниципалитете русский не признан официальным языком. Впрочем, финские политики уже говорят о том, чтобы в школах преподавать хотя бы кириллицу — тесные социально-экономические связи подталкивают к изменениям в образовательной программе.
Русский входит в пятерку самых распространенных в ЕС языков после английского, немецкого, французского и испанского. По количеству людей, которые считают его родным, русский сравним с каталонским, арабским и турецким языками, но по числу знающих язык как иностранный русский оставляет эти, а также многие официальные языки ЕС далеко позади. Впрочем, этого аргумента явно недостаточно для того, чтобы ЕС признал русский язык — в конце концов, даже если это случится, появится другой самый распространенный язык, который остается без статуса.
Другой путь, который, теоретически, может позволить русскому языку стать официальным в ЕС — сбор миллиона подписей граждан стран-членов содружества для обращения с инициативой в органы союзные власти.
По регламенту, подписи должны быть собраны по крайней мере в семи государствах, причем в каждом из них обязательно нужно преодолеть определенный барьер. В Эстонии, например, надо собрать более 4,5 тысяч подписей, в Латвии — более 6 тысяч, а в Германии — по крайней мере 74 тысячи.
Активисты Европейского русского альянса с депутатом Европарламента от Латвии Татьяной Жданюк во главе уверены, что смогут собрать необходимое количество подписей. Тем более, что на недавнем референдуме в Латвии 260 тысяч граждан высказались за придание русскому языку государственного статуса в республике. Очевидно, они не будут против и аналогичных действий на уровне Европейского союза.
Большой вопрос состоит не только в том, смогут ли российские государственные ведомства поспособствовать инициативе дать русскому языку статус официального в ЕС, или же, напротив, отвратят от этой идеи евробюрократов. Под вопрос можно поставить саму необходимость всей этой затеи и, более того, саму идею наличия государственного языка.
Как это ни странно, из 193 государств только в 178 существует государственный язык. Государственного языка, например, нет в Соединенных Штатах — во время основания государства как-то само собой разумелось, что все государственные вопросы решаются на английском, с тех пор мало что изменилось. Некоторые штаты в собственном законодательстве прописали статус английского языка, например в Нью-Мексико признается испанский. А законодательное собрание Иллинойса в 1923 году объявило официальным «американский язык», только в 1969 году его название было изменено на «английский».
Несмотря на достаточно распространенное мнение о том, что государство может поощрять развитие одного языка и «выдавливать» другой, история знает достаточно мало примеров уничтожения неугодного языка без использования геноцида и массовых репрессий. Один из классических примеров — Эльзас, которым поочередно владели Франция и Германия и в котором, соответственно, власти постоянно прижимали то немецкий, то французский язык. В итоге после Второй мировой войны регион закрепился в составе Франции, но постепенная либерализация языковой политики Парижа выявила то, что пытались скрыть примерно столетие: в районе Страсбурга на левом берегу Рейна французский и немецкий языки спокойно уживаются. Российская империя десятилетиями пыталась «русифицировать» свои западные окраины, в итоге на ее бывшей территории к западу от границ современной России существует восемь государств.
Вообще сегодня в мире термин «официальный язык», как правило, применяется не к языку народа или определенной территории, а к языку, на котором пишутся законы, функционирует правительство и суды. Верно это и для официальных языков ЕС — то, что русский язык не входит в их число, никоим образом не означает, что русских кто-то притесняет. В конце концов, в Евросоюзе существует понятие «рабочий язык» — то есть тот, на котором ведутся все переговоры и заседания в Еврокомиссии. Эту роль играют английский, немецкий и французский языки, так что с этой точки зрения русский так же притеснен как и, например, латышский или даже испанский.

Илья КАРПЮК. «Полит.ру», 3 декабря 2013 года