… о доходах и потреблении

Четыре пятых населения страны располагает сегодня реальным доходом, превышающим позднесоветский уровень. Однако образ жизни значительной части наших сограждан подвергся упрощению - выходящие за границы жизнеобеспечения социальные услуги, связанные с культурным досугом, отдыхом и поездками, перестали быть массово доступными
Материалы, вошедшие в настоящий специальный доклад, представляют часть результатов работ, выполненных специалистами Высшей школы экономики, Независимого института социальной политики, фонда "Институт экономики города" и исследовательской группы журнала "Эксперт". Более развернуто результаты были представлены в совместном докладе "Уровень и образ жизни населения России в 1989-2009 гг.", подготовленном к XII Международной научной конференции по проблемам развития экономики и общества НИУ-ВШЭ (под общим руководством Е. Г. Ясина), прошедшей в Москве 5-7 апреля нынешнего года.
Как изменился уровень жизни россиян по сравнению с предреформенным? Если он вырос, то у всех, или часть населения живет беднее, чем в позднесоветской России?
Сразу признаемся: исчерпывающих, безукоризненно точных ответов на эти вопросы мы не дадим. И едва ли таковые возможны. Какие бы показатели ни использовались для анализа, на таком большом интервале времени и тем более при столь глубоких социальных изменениях точность измерений будет невелика. Анализ, если он верен, дает лишь понимание того, в какую сторону направлены изменения, и, в меньшей степени, позволяет оценить их масштаб. По крайней мере три фактора снижают точность: резкое изменение структуры потребления, изменение (часто улучшение) качества товаров, дрейф потребительского стереотипа.
При желании, тут можно надергать каких угодно фактов. Скажем, квалифицированный рабочий 1913 года мог на свою месячную зарплату купить несколько коров, а в золотом эквиваленте она равнялась примерно трем средним позднесоветским. Но зато поездка на летний отдых в Крым с семейством оставалась для него недостижимой роскошью.
Напротив, советский рабочий мог угодить на вполне приличный курорт практически бесплатно, а за четыре с небольшим рубля в месяц, если повезет с очередью на предприятии, мог навечно арендовать у государства в порядке наследуемого владения жилье (квартплата за метр жилья не менялась в СССР многие десятилетия). Однако для покупки мало-мальски приличных джинсов или кроссовок для подрастающего поколения от него требовался как минимум месяц ударного труда, а чтобы приобрести автомобиль типа "жигулевская классика", нужно было примерно столько же годовых зарплат, сколько сегодня месячных. Не говоря уже о вечном спутнике социалистической экономики - дефиците. Таким образом, мы не только попытаемся оценить количественные сдвиги в доходах и их товарном наполнении, но и обсудим качественные сдвиги в стиле потребления различных слоев населения.

"Подростковое" потребление: бутылка, тачка, сигарета
Первым этапом нашего анализа была оценка изменения ценовой доступности различных товаров и услуг для получателей средних по России доходов в конце советского периода и в настоящее время. Для сравнения выбран последний полный советский год - 1990-й. С противоположной стороны временной шкалы мы использовали последний предкризисный год - 2008-й.
Итак, мы рассчитали, сколько того или иного товара (услуги) можно было купить на средний месячный доход в 1990-м и в 2008 годах. В качестве информационной базы взяты данные Госкомстата СССР и Росстата о средних по стране ценах на базовые товары и услуги (90 товаров, 36 услуг; мы сгруппировали их в 18 функциональных групп - продовольствие, алкоголь, табак, одежда и обувь, товары длительного пользования и т. д.).
Вначале был рассчитан индекс покупательной способности дохода по каждому товару. Затем индексы агрегированы по группам товаров и услуг. Индекс изменения покупательной способности среднего месячного дохода получен агрегированием групповых индексов с использованием долей этих групп в общем потреблении. Для взвешивания был использован так называемый индекс Фишера, то есть средний из двух, один из которых рассчитан по структуре потребления 1990 года, другой - 2008 года. Именно такой подход применяется при осуществлении расчетов в международной программе сопоставлений на основании паритетов покупательной способности.
Расчет указанным способом дает значение индекса роста покупательной способности среднего дохода 1,45 - то есть средний доход увеличился в реальном выражении примерно на 45% к уровню 1990 года.
На графике 1 приведены индексы изменения покупательной способности среднего дохода по группам товаров и услуг. Виден огромный разброс изменения покупательной способности - от 3,2 для сигарет до 0,23 для жилья. Это означает, что размах изменений относительных цен достигает почти 14 раз.
График 1 позволяет понять, за счет чего возросла покупательная способность среднего российского гражданина. Это продовольствие, одежда и обувь, товары длительного пользования. Лидерство, даже с некоторым отрывом, сигарет, алкоголя и автомобилей заставляет отметить подростковый характер российской экономики - пить, курить и гонять на автомобиле (отечественном) стало значительно дешевле. Водка вообще один из лидеров относительного удешевления: теперь на средний месячный доход можно купить 171 пол-литровую бутылку, в то время как в 1990 году - лишь 33 бутылки (изменение в 5,2 раза). Большее относительное удешевление демонстрируют только палас синтетический, ковер полушерстяной и люстры хрустальные - товары роскоши советской поры, цены на которые искусственно вздувались акцизами.

С другой стороны, резко подорожали относительно доходов дотировавшиеся в советский период услуги, прежде всего такие базовые и безальтернативные, как жилищно-коммунальные, услуги городского транспорта, стационарной телефонной связи, почтовой связи (кроме телеграфных сообщений).
Ухудшилась ценовая доступность услуг культуры (музеи, кино, театр) и оздоровительных услуг. В отдыхе упала или его продолжительность (у более обеспеченных слоев населения) или качество (у менее обеспеченных). Если в 1990 году средняя зарплата обеспечивала семь недель отдыха в санатории (даже не говоря о том, что значительная часть населения тогда ездила в государственные и ведомственные санатории бесплатно), то в 2008 году - менее двух недель (или неделя в недорогом турецком отеле).
Существенно подорожали и медицинские услуги в тех сегментах, которые в значительной части жили "в рынке" и в 1990 году, в частности стоматологические.
Наконец, более всего подорожало жилье и его обслуживание. Жилищно-коммунальные услуги стали в три раза менее доступны, а новое жилье в четыре раза.
Если в качестве ориентира цены кооперативного жилья в Москве в конце 1980-х взять 300 рублей за квадратный метр, то средний "кооперативный квадрат" общей площади можно было купить на 0,9 месячной московской зарплаты. В 2008 году, на который пришелся максимум ценового пузыря на рынке жилья, средняя цена московской жилплощади на первичном рынке составила 127,2 тыс. рублей за квадратный метр, что эквивалентно 4,2 месячной столичной зарплаты. Таким образом, малогабаритная (50 кв. м общей площади) кооперативная двухкомнатная квартира в Москве двадцать лет назад "стоила" 3,7 годовой зарплаты, а в 2008 году аналогичная новая квартира в столице тянула уже на 17,4 годовой зарплаты (без ипотеки). Получается, что ценовая доступность нового жилья в столице ухудшилась в 4,7 раза [1].
Правда, нельзя сбрасывать со счетов принципиально возросшую, по крайней мере, в крупных городах, физическую доступность и ликвидность рынка арендного жилья. По оценкам специалистов Института экономики города, сегодня в целом по стране сдается в аренду примерно 10-13% жилого фонда, а в Москве рынок найма жилья еще более развит. В результате для многих семей, в частности для молодых и одиноких людей, субъективная острота восприятия жилищной проблемы сегодня ниже, чем двадцать лет назад.
Понятно, что заметно изменилась и сама структура потребительских расходов домохозяйств. Доля расходов на покупку продуктов для домашнего питания (без алкоголя) незначительно снизилась - с 31,5% в 1990 году до 29,1% в 2008-м (при этом в 1999 году этот показатель доходил до 52%). Доля расходов на непродовольственные товары снизилась более существенно (с 45,8 до 40,9%), что и неудивительно, учитывая рост ценовой доступности большинства непродовольственных товаров.
Наиболее принципиальный сдвиг - рост доли расходов на оплату услуг. Если в 1990 году на нее приходилось лишь 13,1% потребительских расходов, то в 2008-м - 25,5%. При этом наиболее сильно выросла доля расходов на базовые услуги, связанные с жизнеобеспечением семей, а именно на оплату жилищно-коммунальных услуг - с 3,1% в 1990 году до 7,7% в 2008-м. Доля расходов на оплату услуг пассажирского транспорта выросла менее значительно, с 2,6 до 3,1%, вероятно, в связи с сокращением потребления необязательной части таких услуг.
По международным стандартам страна считается бедной, если расходы на домашнее питание составляют более трети потребительских расходов. Что касается средних показателей, то Россия лишь после 2005 года смогла преодолеть эту планку (напомним, эта доля в 2008 году составляла 29,1%). Однако с учетом высокой дифференциации доходов и потребления реально лишь 32,3% всех домохозяйств (и всего 24% семей, живущих в сельской местности) в 2008 году направляли на питание менее 30% потребительских расходов.
Конечно, сравнивая уровень и тип потребления в позднесоветский период и сегодня, нельзя не учитывать фактор принципиально различной физической доступности благ. Во второй половине 1980-х нарастал дефицит большинства продовольственных и непродовольственных товаров, который к 1990 году охватил и крупные города, включая столицы. Накануне рыночных реформ, по имеющимся оценкам, около 30% сбережений семей являлись вынужденными из-за невозможности купить нужный товар. Искоренение дефицита, наличие широкого потребительского выбора является самостоятельной ценностью, важной качественной составляющей рыночного образа жизни, по крайней мере для работающих граждан, имеющих возможность настраивать количество и качество своего труда в соответствии с потребительскими запросами своих семей.
Имея в виду все эти оговорки, повторим: наши расчеты показывают, что покупательная способность среднего россиянина за 1991-2008 годы выросла на 45%.

Чуть-чуть макроэкономики
Наши микроэкономические расчеты мы решили проверить макровыкладками, попробовав оценить, как менялось потребление сектора российских домохозяйств, измеренное в постоянных долларах сопоставимой покупательной силы.
При всей условности такого расчета это довольно объективная сводная характеристика динамики, поскольку она позволяет как-то учесть и бесплатно предоставлявшиеся в советское время блага, и дотирование цен.
Уровень потребления в России, выраженный в долларовых ценах, падал с 1989 года в течение всех 1990-х. К 1999 году он сократился с 35% (примерно) от уровня США, который в лучшие годы был достигнут и в СССР, всего лишь до 13% от американского уровня в 1999 году. Это следствие не только падения потребления в России (главным образом за счет услуг образования, здравоохранения и прочих), но и крайне быстрого развития в 1990-е годы США, переживших огромный приток капитала, особенно в период бума новой экономики.
Но с 2000 года уровень потребления в России, выраженный в постоянных международных долларах, снова начал быстро расти - благодаря как импорту (за счет высоких цен на продаваемые нами нефть, металлы, удобрения и т. п.), так и собственному производству, а разрыв с США стал сокращаться. К 2006 году советский максимум потребления был превышен. А перед кризисом почти восстановился и советский разрыв по потреблению с США - он достиг 30% (см. график 2). Это следствие не только более высоких темпов экономического роста в России, но и того, что рост потребления у нас значительно опережал рост накопления. Доля конечного потребления домашних хозяйств в ВВП выросла до 53 с 45% в 1989 году. Одновременно валовое накопление за этот период сократилось с 31 до 19% ВВП.

За счет чего повысился общий уровень покупательной способности доходов?
По-видимому, основные причины - открытость для импорта экономической границы и огромный рост курса национальной валюты по сравнению с 1990 годом. Определенную роль сыграл и рост цен на нефть. Правда, не надо забывать, что в 1980-1985 годах средняя цена на нефть за вычетом инфляции была примерно такой же, как сейчас, а на пике достигала 107 долларов за баррель в современном масштабе цен.
Немаловажную роль сыграл и отказ от "имперских издержек", расходования ресурсов на решение геостратегических задач (содержание огромной армии и ее вооружение), ценовое субсидирование соцлагеря в Европе и проникновения на другие континенты.

Обогащайтесь!
Рыночное двадцатилетие ознаменовалось феноменальным бумом покупательской активности на рынке бытовой техники. Количество телевизоров увеличилось со 111 единиц на 100 домохозяйств в 1990 году до 160 в 2009-м (см. таблицу). В 1990-е прирост обеспеченности телеприемниками несколько снизился по сравнению с 1980-ми (по-видимому, за счет переключения спроса с черно-белых аппаратов на стремительно вытеснявшие их цветные модели зарубежного производства). Однако в последние десять лет обеспеченность телевизорами опять стала быстро расти. Появление у заметной части семей второго или загородного жилья потребовало дополнительного оснащения.

Аналогичным образом в 2000-е годы наблюдалось ускорение роста обеспеченности семей холодильниками и морозильниками после определенного торможения в 1980-1990-е. Кстати говоря, сегодня обеспеченность холодильниками и стиральными машинами сельских семей превосходит показатели городских.
На фоне сокращения парка выбывавших из потребительского стандарта бытовых товаров, таких как швейные машины, радиоприемники и магнитофоны, быстро растет обеспеченность современной бытовой техникой. С 2000-го по 2009 год количество персональных компьютеров выросло с 6 до 55 на 100 семей, видеомагнитофонов и видеокамер - с 2 единиц на 100 семей в 1990 году до 58 в 2009-м.
Более чем удвоилась за последние двадцать лет обеспеченность граждан легковыми автомобилями. При этом основной прирост пришелся на период после 2005 года в связи с ростом предложения сравнительно доступных иномарок российской сборки и широкого распространения автокредитования (накануне кризиса 2008 года свыше 40% новых автомобилей продавалось в кредит).
По уровню обеспеченности автомобилями (47 единиц на 100 домохозяйств в 2009 году) Россия все еще существенно отстает от европейского уровня (мы соответствуем польским показателям начала 1990-х), однако превосходит все страны СНГ, за исключением Белоруссии с ее близостью к границам и долгое время существовавшим льготным режимом ввоза машин для физлиц. (Уровень автомобилизации в наших приграничных Калининградской области и Приморском крае примерно соответствует белорусскому.)
Наконец, анализируя показатели обеспеченности, следует иметь в виду, что они не отражают повышения качественных характеристик парка бытовой техники и транспортных средств, находящихся в распоряжении домохозяйств. Существенная часть покупок товаров длительного пользования в период потребительского бума обеспечивала активный процесс обновления домашней техники.

Другая диета
Начало 1990-х характеризовалось резким провалом потребления продовольствия. Восстановить позднесоветский уровень потребления по основным качественным продуктам - мясу, рыбе, овощам - удалось только к 2008 году. При этом, конечно, надо иметь в виду, что за тридцать лет изменился и демографический состав населения (оно постарело), и род занятий (гораздо меньше россиян сегодня занято тяжелым физическим трудом). Что, соответственно, поменяло и потребность в калорийности питания. Есть столько, сколько ели в 1980 году, сегодня среднему россиянину попросту не нужно. Стиль жизни меняется, энергозатраты работника другие. Наоборот, многие хотели бы поменьше есть и похудеть, девушки особенно.
К 2009 году натуральное потребление всех базовых продуктов питания превысило позднесоветский уровень (см. график 3). За двумя исключениями: мы потребляем сегодня на душу населения гораздо меньше молока и молочных продуктов, а также яиц.

Что касается молока, то в значительной степени провал потребления определяется просто снижением спроса вследствие кардинального изменения потребительского стереотипа. У сегмента молочных продуктов начиная с 1990-х появились серьезные конкуренты, которые съели почти 40% его рынка. Это сегмент соков (рост в разы), сегмент прохладительных безалкогольных напитков (рост в разы), а также широчайший ассортимент алкогольной продукции крепостью до 12%. Ничего подобного в конце 1980-х потребитель просто не имел. Строгие диетологи укажут нам, что молоко гораздо полезнее большинства этих новых продуктов. Мы готовы согласиться, но как заставить, например, своенравного тинейджера пить молоко вместо энергетического коктейля, ей богу, не представляем.
Что касается яиц, то особенно значительно их потребление снизилось у сельского населения. Если в 1990 году горожане потребляли 219 штук в год, а сельчане 264, то в 2009-м соответственно 213 и 205. Вероятное, хотя и не исчерпывающее, объяснение - резкий рост товарности куриного производства, перемещение этого вида животноводства с сельских подворий в промышленные птицефабрики у крупных городов.
Анализ потребления в натуральном выражении позволяет заключить, что произошедший в 2000-е годы рост благосостояния компенсировал провал потребления, наблюдавшийся в 1990-е. Не только среднестатистический гражданин России, но и представители низкодоходных слоев населения, включая пенсионеров, потребляют сегодня основных продуктов питания (кроме молока и молочных продуктов, а также яиц) больше, чем в 1990-м, (см. график 4).

Выигравшие и проигравшие
Хотя факт доступности большинства потребительских благ для среднего россиянина отраден, он еще не означает, что жить стало лучше всем гражданам или хотя бы большинству из них. Ведь за рыночное двадцатилетие кардинально выросло неравенство населения по доходам. Если в 1990 году децильный коэффициент дифференциации (соотношение доходов 10% самых богатых и 10% наиболее низкодоходных семей) составлял 4,4, то в 2008 году он достиг 16,9, причем некоторые социологические исследования показывают, что этот показатель даже выше.
По стандартным показателям, характеризующим дифференциацию, скажем, по коэффициенту Джини, Россия находится в числе стран, лидирующих по поляризации доходов, в компании Турции, Мексики и Бразилии.
Рассмотрим более детально, как изменилось распределение доходов. На графике 5 приведены кривые распределения доходов в 2008-м и в 1990 годах, причем последняя приведена в сопоставимых ценах 2008 года. Мы видим, что кривая распределения стала существенно менее симметричной - ее верхушка оказалась приплюснута и сдвинута влево (самый "популярный", или, как говорят статистики, модальный, доход в реальном выражении снизился на 30%), а вот правый "хвост" распределения заметно поплыл, размазываясь тонким слоем по группам все более возрастающих доходов. Если средний реальный доход увеличился на 45%, то медианный доход - тот, больше и меньше которого получает равное количество населения, - увеличился лишь на 18%.

По показателям абсолютной бедности (доли населения, имеющего доходы ниже прожиточного минимума) рыночная Россия к концу 2000-х в первом приближении вернулась на позднесоветский уровень 13-15% - после драматического взлета в 1990-е: более чем до 33% в 1992 году и до 35% после девальвации 1998 года.
Но есть еще и относительная бедность - то есть обладание доходом, который хоть и обеспечивает потребление необходимого минимума благ, но существенно меньше доминирующего в стране, что вызывает социальный дискомфорт и напряжение в обществе. В Евросоюзе критерием относительной бедности служит черта 60% медианного дохода в каждой стране. Воспользовавшись этим критерием для России, мы видим, что у нас количество относительно бедных за рыночное двадцатилетие резко увеличилось - с 11% в 1990 году до 26% в 2008-м. Причем основной рост пришелся на 1991-1994 годы, после чего этот показатель примерно стабилен.
Надо сказать, что Россия заметно проигрывает европейским странам по уровню относительной бедности. В 2010 году около 17% жителей ЕС-27 получали доход, не превышавший медианный. Самое тяжелое положение было в Латвии, где указанная доля составляла 22%, но и это существенно меньше наших 26%.
Конечно, бедность стала другой. В физическом смысле даже низкодоходные слои российского населения увеличили потребление - выросло натуральное потребление всех видов еды (кроме молока и яиц), даже у низкодоходных групп, выросла обеспеченность товарами длительного пользования. Но исчез "свободный остаток денег" - на сбережения и необязательные услуги (кино, театр, музеи, санатории, поездки к родным в другой город). В результате произошла десоциализация потребления и образа жизни в целом, что и обусловливает субъективное ощущение ухудшения уровня жизни на нижнем полюсе доходов как минимум у 15-20% населения.
Теперь несколько видоизменим график 5, изобразив распределение населения по доходам накопленным итогом. График 6 показывает, каким доходом, от минимального к максимальному, располагает каждый процент населения. Например, первый процент, самый бедный, располагал в 2008 году месячным доходом примерно в 2 тыс. рублей, 40-й процент - уже около 10 тыс. рублей, а 90-й процент населения имеет доход более 30 тыс. рублей. Собственно, из такого графика и выводят популярное децильное отношение. Для удобства сравнения доходы 1990 года даны в масштабе цен 2008 года.

Хорошо видна резко возросшая дифференциация. Видно, что беднейшая часть сегодняшней России имеет доход даже меньший, чем бедняки в конце 1990-х. К этому слою относится примерно 15-20% населения. Эта оценка более или менее совпадает с выводами известного экономиста Игоря Бирмана, относящимися, правда, к периоду перед кризисом 1998 года. По состоянию на тот момент, по мнению Бирмана, "примерно четверть населения России жила хуже, чем при советской власти, хотя сам состав этой группы сильно изменился. Однако все остальные, то есть три четверти населения, несомненно, выиграли - в целом их уровень жизни поднялся". (Цит. по: Бирман И. Уровень жизни: проблемы измерения. Экономическая наука и современная Россия, 2000, №2.) Да, затем последовал спровоцированный девальвацией рубля сильный инфляционный эпизод, на 40% срезавший реальные доходы граждан. Однако за "тучную восьмилетку" 2000-2007 годов реальные доходы россиян выросли в два с половиной раза, так что сокращение доли проигравших от реформ между 1997-м и 2008 годами с четверти до 15-20% населения кажется вполне правдоподобным.
Итак, важно зафиксировать: реальный доход 85% населения России сегодня превышает позднесоветский уровень. При этом 20-25% населения имеет доход в два раза и более выше среднего в 1990 году. Социологические исследования нового российского среднего класса дают оценку его размера именно в этом диапазоне. Таким образом, только в два раза больший по сравнению с советским реальный доход позволяет войти в средний класс. Напомним, что главным критерием принадлежности к среднему классу мы считаем не уровень дохода, а образ жизни человека. Следующий важный уровень - доход, в три раза превышающий средний советский. Такой доход (и выше) имеет около 10% граждан. Именно столько граждан, по оценкам социологов, в состоянии купить квартиру - сразу или хотя бы по ипотеке.
Доход большей части населения, располагающейся между беднейшим слоем (15%) и слоем обеспеченных (20-25%), чья доля соответственно составляет 60-65%, в данный момент хоть и выше советского, но не позволяет этим людям заметно изменить образ жизни. Им доступно лишь самое необходимое: еда, алкоголь, одежда, базовые товары длительного пользования вроде простого телевизора и, в лучшем случае, скромной машины - "Жигулей" или дешевой подержанной иномарки.

***
Ученые "ниже плинтуса"
Немного "по касательной" к основной теме нашего исследования находится вопрос о сопоставлении уровня зарплат работников различных профессий в позднесоветский период и сегодня. Не претендуя на исчерпывающий, фундированный анализ, мы провели небольшой опрос об актуальном и ретроуровне зарплат некоторых профессиональных групп. Для расчета вилок актуальных зарплат в различных специальностях привлекались также данные кадровых агентств. В конечном счете, нас интересовали не сами по себе абсолютные цифры заработков, а "отдача от профессии" относительно средней зарплаты тогда и сейчас. Вот что у нас получилось.
Массовые рабочие специальности базовой квалификации (токарь, слесарь, сварщик, сантехник, машинист, механик, монтажник, электрик, маляр-штукатур), по крайней мере, в столице и, вероятно, в крупных городах, стали "стоить" дороже. Скажем, в Москве в 2008 году диапазон средних зарплат "синих воротничков" различных специальностей составлял 25-36 тыс. рублей, то есть находился в диапазоне плюс-минус 20% от средней зарплаты в городе.
В позднесоветский период средний городской рабочий неуникальной квалификации получал существенно меньше - где-то 0,6-0,8 средней в стране зарплаты. Конечно, высококвалифицированные рабочие - слесари, механики 6-го разряда, занятые на военных заводах и в "почтовых ящиках", на вредных и опасных производствах (шахтеры), - получали существенно больше: от двух средних зарплат и выше.
Отдельной статьей стояли заработки рабочих, завербованных по оргнабору на "севера" - они получали в "высокий" сезон до 6-8 среднемесячных по стране зарплат. Но, как правило, все эти "сверхдоходы" направлялись на сбережения, не транслируясь в изменения текущего уровня жизни работников и их семей.
Инженерно-технические работники тоже в целом улучшили свое положение в пирамиде доходов. Доходы молодых инженеров - выпускников вузов остались примерно на одном уровне (0,5-0,6 средней зарплаты), зато вилка зарплат инженеров сильно расширилась. В 1990 году, если ты не был главным инженером закрытого КБ, было практически невозможно, не имея ученой степени, довести свой заработок даже до уровня средней зарплаты (в лучшем случае выходило 0,8-0,9). Сегодня средний уровень зарплаты московского инженера - 1,5 городской зарплаты, а есть примеры инженерных зарплат соответствующей квалификации, превышающих среднестоличный уровень вдвое и более.
Теперь что касается заработков в бюджетной сфере. Относительное материальное положение учителей в целом не улучшилось. Их средние зарплаты, даже с высокой учебной нагрузкой (выше стандартной ставки), остались на уровне 0,7-0,8 средней зарплаты. Хотя нельзя не отметить, что в столице и крупных городах возникла прослойка высокооплачиваемых учителей, занятых в частных учебных заведениях либо в востребованных нишах. Скажем, средняя зарплата преподавателя иностранного языка в Москве даже в государственной школе и без учета репетиторства составляет 2-2,2 городской зарплаты.
Относительное материальное положение врачей по формальным показателям в целом улучшилось незначительно - с 0,4-0,6 средней зарплаты до 0,5-0,8. Однако в крупных городах, в частных клиниках, появилась возможность зарабатывать существенно больше. Скажем, средний уровень оплаты врачей-специалистов в частных клиниках Москвы в 2008 году находился в диапазоне 1-1,5 средней столичной зарплаты.
А вот относительные доходы младшего медперсонала даже в частных клиниках составляют 0,3-0,5 среднестатистической зарплаты, как и в 1990 году (0,3-0,4).
Уровень денежного содержания работников милиции в целом по стране, если не учитывать доплаты местных властей (в Москве они, например, очень высокие), в 2007-2010 годах начал восстанавливать свой дореформенный относительный вес. В 2008 году капитан, старший оперуполномоченный РОВД с выслугой 10 лет получал (не в Москве) чуть менее одной средней зарплаты. Примерно такое же соотношение было и в 1990 году. А вот оклад рядового милиционера (сержант ППС, выслуга пять лет) сегодня составляет две трети уровня среднероссийской зарплаты, тогда как в 1990 году - три четверти.
Научные работники - явный проигрыш. Более или менее сохранился относительный уровень зарплаты низшего научного звена. Младшие научные сотрудники в позднем СССР и сегодня получают одинаково - примерно 0,4 средней зарплаты. А вот по мере роста квалификации нарастают различия. Если раньше защита кандидатской диссертации более чем удваивала зарплату младшего научного сотрудника, дотягивая ее до уровня средней по стране, то сейчас получение кандидатской степени увеличивает оклад научного работника лишь на четверть. При этом он остается на 15% ниже среднероссийской зарплаты и в два раза ниже среднемосковской. Заведующий отделом, доктор наук имел в 1990 году 2,1-2,2 средней зарплаты, в 2008 году - 1,45 (0,82 средней московской зарплаты). Статус академика оценивался в 1990 году в 800 рублей, что было эквивалентно 2,4 месячной зарплаты в Москве. В 2008 году академический статус ученого обесценился до 0,65 столичной зарплаты.

Сергей ЖУРАВЛЕВ, Александр ИВАНТЕР, Валерий ФАДЕЕВ. «Эксперт», 11 апреля 2011 года