|
|
 |
Конец
российской модели рынка труда?
Статья первая.
Взгляд из недавнего прошлого
|
 |
|
Над темой номера работал
Ростислав КАПЕЛЮШНИКОВ
|
Экономические и социальные издержки российской модели
Двойственность российской модели рынка труда не позволяет
дать ей однозначную оценку. Если экономические издержки, связанные
с ее функционированием, можно оценить как достаточно высокие, то
социальные издержки, напротив, как достаточно низкие.
Нельзя не признать, что специфическое институциональное
устройство российского рынка труда способствовало существенному
смягчению негативных социальных последствий, которыми сопровождался
процесс системной трансформации, позволив избежать многих острых
проблем, с которыми сталкивались другие постсоциалистические страны.
Достигалось это за счет особой конфигурации выигравших и проигравших.
В рамках подобной модели:
- не возникало трудноразрешимых проблем, порождаемых устойчиво
высокой безработицей;
- издержки приспособления к негативным шокам не концентрировались
на какой-либо узкой группе (например, безработных), а распределялись
по значительно более широкому кругу участников рынка труда (в
виде общего снижения заработной платы, работы в режиме неполного
времени, задержек заработной платы и т. д.);
- сходным образом плоды экономического роста не оставались достоянием
лишь некоторых привилегированных групп работников ("инсайдеров"),
а так или иначе проникали во все сегменты рабочей силы;
- господство неформальных трудовых отношений подталкивало к использованию
индивидуальных, а не коллективных стратегий адаптации, что снижало
риск масштабных социальных конфликтов;
- приспособление к кризисным потрясениям заметно облегчалось наличием
буфера в виде обширного сектора неформальной занятости;
- благодаря гибкости заработной платы, допускавшей ее понижение,
малопроизводительные работники не выталкивались с рынка труда,
а сохраняли возможность оставаться занятыми.
В результате сложившийся в России рынок труда оказался
хорошо приспособленным к тому, чтобы амортизировать многочисленные
негативные шоки, которыми был так богат пореформенный период. Однако
оборотной стороной его пластичности стала крайне замедленная реструктуризация
занятости:
- информационная непрозрачность, характерная для российского рынка
труда, создавала серьезные трудности с определением потенциальной
производительности работников, мешая их "состыковке"
(matching) с рабочими местами, где они обладали бы наибольшими
сравнительными преимуществами в эффективности;
- система трудовых отношений отличалось высокой степенью неопределенности,
поскольку при найме работники не знали заранее, в какой мере станут
соблюдаться условия трудовых контрактов, будет ли им вовремя выплачиваться
официальная заработная плата и будут ли они получать что-либо
неофициально сверх нее. Это повышало издержки поиска на рынке
труда, многократно увеличивая число проб и ошибок;
- из-за отсутствия надежно защищенных трудовых контрактов ослаблялись
стимулы к накоплению работниками специфического человеческого
капитала;
- действуя в обход формальных «правил игры» (задерживая заработную
плату, отправляя работников в вынужденные отпуска и т. п.), неэффективные
предприятия имели возможность надолго удерживаться на плаву, что
способствовало консервации массивного сегмента малопроизводительных
рабочих мест;
- из-за замедленной ликвидации старых "плохих" рабочих
мест темпы создания новых "хороших" рабочих мест также
оказывались низкими;
- отсутствие действенных санкций, ограничивающих оппортунистическое
поведение работодателей, открывало широкое поле для злоупотреблений
и перекладывания издержек приспособления на работников.
В конечном счете все это тормозило рост производительности
труда и вело к ее удержанию на устойчиво низкой отметке.
Итак, функционирование российского рынка труда характеризовалось
относительно небольшими колебаниями в занятости и невысокой безработицей;
гибким рабочим временем и сверхгибкой заработной платой; интенсивным
оборотом рабочей силы и повсеместным распространением нестандартных
форм трудовых отношений. Процесс адаптации осуществлялся на нем
преимущественно за счет изменений продолжительности рабочего времени
и цены труда и лишь в весьма ограниченной степени – за счет изменений
в занятости. В условиях глубокого экономического кризиса гибкость,
достигавшаяся за счет слабости механизмов инфорсмента, была важным
ресурсом адаптации, помогая гасить шоки без ущерба для устойчивости
всей системы. Однако, облегчая краткосрочную адаптацию, она не создавала
достаточных предпосылок для эффективной реструктуризации занятости,
повышения производительности и качества труда.
|
