Российская модель рынка труда и заработная плата (Часть 2)
	Над темой номера работали:
	Владимир ГИМПЕЛЬСОН	Ростислав КАПЕЛЮШНИКОВ	Андрей ПОЛЕТАЕВ

Фазы эволюции "зарплатных" долгов

Эволюцию «зарплатных» долгов можно разделить на две резко отличных фазы – фазу их накопления (1992-1998 годы) и фазу их погашения (1999-2006 годы).

Первый, кризисный этап был отмечен быстрой эскалацией невыплат. Если в марте 1992 года (первая точка, по которой имеются данные) заработную плату задерживали около 20 тысяч предприятий (в промышленности – 5 тысяч), то к концу 1998 года их насчитывалось уже более 130 тысяч (в промышленности – свыше 13 тысяч) (рис. 1).

Рисунок 1. Динамика количества предприятий с задолженностью по заработной плате, 1992-2006 годы

Для начального этапа реформ информация о численности персонала с недополученными заработками, к сожалению, отсутствует. О том, как менялся охват работников невыплатами, можно судить лишь по косвенному показателю – числу среднемесячных заработных плат, эквивалентному накопленной задолженности по оплате труда⁶. По нашим расчетам, значение этого показателя увеличилось с 5,3 млн. в начале 1992 г. до почти 53 млн. в конце 1998 г. (в промышленности – с 2,6 млн. до 18,7 млн.).

Сходная картина вырисовывается из динамики реального объема задолженности по заработной плате⁷. Для всей экономики в целом невыплаты в реальном выражении возросли с 14,6 млрд. рублей на старте реформ до 130-140 млрд. рублей в 1997-1998 годах.

Важным индикатором, позволяющим судить об экономической значимости невыплат, служит отношение просроченной задолженности по заработной плате к месячному фонду оплаты труда всех предприятий наблюдаемых отраслей. Как видно из рис. 2, если в 1992-1993 годах просрочки не достигали даже пятой части месячного фонда оплаты труда всех предприятий, то к концу 1998 года составляли свыше полутора месячных фондов. Другими словами, в пик кризиса рабочая сила обходилась российским предприятиям как минимум на 15-20% дешевле ее полной "контрактной" стоимости. Но поскольку заработную плату задерживали не все предприятия, действительная экономия, которую получали «неплательщики», была значительно больше. Если в 1992-1994 годах задолженность по заработной плате составляла около одного месячного фонда оплаты труда предприятий-должников, то в конце 1998 года достигала почти четырех. Фактически это было эквивалентно бесплатной работе их персонала в течение 4 месяцев в год, то есть за счет отсрочек им удавалось сокращать свои издержки на рабочую силу не менее чем на треть.

Рисунок 2. Просроченная задолженность в % от фонда оплаты труда предприятий

Лишь незначительная часть невыплат вызывалась недофинансированием из бюджетов всех уровней, тогда как основная их часть – отсутствием собственных средств предприятий. Даже в худшие годы вклад бюджетного недофинансирования составлял не более 20-25% от суммарной задолженности по заработной плате. За исключением бюджетной сферы, во всех остальных отраслях главными “неплательщиками” всегда выступало не государство, а сами предприятия (скажем, в промышленности бюджетным недофинансированием объяснялось, как правило, не более 4-5% всех невыплат).

Важно отметить, что во многих случаях недоплата носила избирательный характер. В наименьшей степени от невыплат страдали самые ценные с точки зрения менеджмента категории работников (с высокой квалификацией и высоким уровнем потенциальной мобильности), в наибольшей - социально уязвимые и слабо защищенные категории (с низкой квалификацией, длительным стажем работы на данном предприятии, с минимальными шансами на устройство в других местах). В результате невыплаты увеличивали и без того огромное неравенство в распределении доходов, сложившееся в российской экономике. По оценкам Х. Лемана, Дж. Уодсворта и Р. Емцова, в конце 1990-х годов при отсутствии задержек неравенство в заработках было бы меньше на 20-30%⁸.

Накопление задолженности по заработной плате протекало крайне неравномерно, несколькими волнами, причем каждая последующая была сильнее предыдущих (рис. 3). Первая приходится на середину 1992 года, однако смягчение кредитно-денежной политики позволило достаточно быстро ее сбить, так что на протяжении следующего 1993 года показатели невыплат удерживались на относительно невысокой отметке. В 1994 году задолженность вновь начала нарастать, и приостановить ее дальнейшую эскалацию удалось только в 1995 г. Но настоящий «взрыв» произошел в 1996 году, когда и количество предприятий-должников, и число среднемесячных заработных плат, эквивалентное величине накопленной задолженности, и реальный объем невыплат увеличились в несколько раз (данные по промышленности подтверждают, что этот взрывной рост нельзя считать статистическим артефактом, связанным с расширением круга наблюдаемых отраслей). В 1997 году наступила своего рода стабилизация: хотя ситуация и не улучшалась, она, по крайней мере, перестала ухудшаться, а в самом конце этого года героические усилия правительства даже привели к погашению основной части задолженности в бюджетном секторе (реакция коммерческого сектора была гораздо более слабой). Однако возникшая передышка была недолгой: с первых же месяцев следующего года рост задолженности возобновился. Пик невыплат, который очевидным образом был связан с крахом на финансовых рынках, пришелся на август-сентябрь 1998 года. В эти месяцы было зафиксировано рекордное число предприятий-должников – почти 140 тысяч, число среднемесячных заработных плат, эквивалентное накопленной задолженности, достигло 80 млн. (рис. 3), а реальный объем задолженности превысил 200 млрд. рублей (рис. 4). Данные о численности работников с задержками заработной платы для этих «пиковых» месяцев отсутствуют, но, исходя из динамики других индикаторов, можно предположить, что она составляла не менее 27-28 млн. человек. (Другими словами, от невыплат страдали примерно три четверти всех работников, занятых на предприятиях наблюдаемых отраслей.)

Рисунок 3. Число среднемесячных заработных плат, эквивалентное объему накопленной задолженности по оплате труда, 1992-2006 годы

Рисунок 4. Динамика реального объема задолженности по оплате труда, дефлированного по ИПЦ, 1992-2006 годы (цены марта 1992 = 100%)

Переломным моментом в эволюции невыплат стал августовский финансовый кризис 1998 года. С возобновлением экономического роста все основные индикаторы задолженности по заработной плате начали быстро улучшаться. Уже с сентября 1998 года стал уменьшаться реальный объем невыплат, с октября – число среднемесячных заработных плат, эквивалентное накопленному объему задолженности, с ноября – количество предприятий-должников. Даже объем задолженности в номинальном исчислении, начиная с октября 1998 года, пошел на убыль. К концу 2006 года количество предприятий-должников сократилось до 3,6 тысячи (в промышленности – до 0,8 тысячи), численность работников с недополученными заработками – до 0,4 млн. человек (в промышленности – до 0,1 млн. человек), число среднемесячных заработных плат, эквивалентное накопленной задолженности по оплате труда, – до 0,3 млн. (в промышленности – до 0,1 млн.), реальный объем невыплат – до 1,7 млрд. рублей (в промышленности – до 0,8 млрд.). В относительном выражении задолженность уменьшилась до менее 2% от месячного фонда заработной платы всех предприятий наблюдаемых отраслей (в промышленности – до 1,2%), а охват работников невыплатами до 1,1% (в промышленности – до 1,4%). За восемь лет энергичного экономического роста проблема невыплат утратила прежнее значение и практически сошла на нет⁹.

Рисунок 5. Динамика числа работников с недополученными заработками, 1999-2006 годы

В целом процесс погашения «зарплатных» долгов носил более линейный характер, чем процесс их накопления, никаких серьезных откатов назад в его развитии не наблюдалось. По сравнению с пиковыми значениями количество предприятий-должников уменьшилось к концу 2006 года почти в 40 раз, численность работников с недополученными заработками – в 50 раз, число среднемесячных заработных плат, эквивалентное накопленной задолженности по оплате труда, – в 300 раз, реальный объем невыплат – более чем 100 раз и даже их номинальный объем в 20 раз. В настоящее время механизм приспособления, столь активно использовавшийся российскими предприятиями в кризисный период, можно считать практически вышедшим из употребления.

Сегодня проблема задержек заработной платы сохраняет серьезное значение лишь для одной отрасли российской экономики – сельского хозяйства, где в конце 2006 года насчитывалось почти 2 тысячи предприятий-должников. Во всех остальных отраслях число неплательщиков измерялось сотнями или даже десятками (так, в образовании и здравоохранении насчитывалось чуть более 70 организаций, имевших задолженность перед своими работниками).

Как бы мы ни оценивали причины и механизмы задержек, можно утверждать, что они стали специфической формой гибкости заработной платы. В этом качестве они могли сложным образом взаимодействовать с переменной частью оплаты труда. В условиях глубокого спада в промежутках между главными шоками (1992 и 1994, 1995 и 1998 годы) они корректировали рост номинальной заработной платы. Как правило, предприятия начинали активно прибегать к невыплатам тогда, когда послешоковые ограничения оказывались для них настолько сильными, что осуществить подстройку к ним не удавалось даже за счет переменной части заработков, какой бы значительной она не была. Именно в эти периоды задержки выходили на первый план в качестве ключевого инструмента флексибилизации оплаты труда.

Ведущая роль в генерировании невыплат принадлежала таким факторам, как кризис неплатежей и низкая эффективность производств. Поскольку своевременно не выплаченные заработки не подлежали индексации, они просто-напросто "съедались" инфляцией. Чем выше оказывался рост цен, тем проще становилось предприятиям-должникам расплачиваться по своим обесценивающимся обязательствам. И наоборот: при его замедлении задержки начинали замещать инфляцию в качестве главного инструмента снижения реальной оплаты труда. Однако в посткризисный период эта зависимость, похоже, перестает действовать, и колебания в темпах роста цен уже не оказывают сколько-нибудь заметного влияния на динамику невыплат¹⁰.

Вступление российской экономики в фазу подъема привело к резкому улучшению финансово-экономического положения большинства предприятий и создало необходимые условия для того, чтобы накопление «новой» задолженности прекратилось, а «старая» стала быстро рассасываться. Наглядное представление о связи этих процессов дает рис. 6, из которого видно, что колебания в количестве невыплаченных среднемесячных заработных плат были явно синхронизированы с колебаниями в физическом объеме промышленного производства.

Рисунок 6. Индекс числа «невыплаченных» среднемесячных заработных плат (март 1992 = 100%)  и месячные индексы физического объема промышленного производства, 1992-2006 годы

О том же говорят данные ежемесячных опросов «Российского экономического барометра» (РЭБ) по промышленным предприятиям, относящиеся к 1998-2005 годам. В рамках опросов РЭБ респонденты сообщали о наличии у них задержек заработной платы и о доле работников, которым в течение предыдущего месяца не выплачивалось никаких "живых" денег. Как показывает рис. 7, динамика невыплат достаточно плотно следовала за динамикой показателей финансового "здоровья" предприятий. Так, сокращение доли неплательщиков заработной платы почти на 50 процентных пунктов (с 47% в конце 1998 года до 4% в конце 2005 года) сопровождалось увеличением доли предприятий, находившихся в "хорошем" или "нормальном" финансовом состоянии, также примерно на 50 процентных пунктов (с 26% до 75%). Доля работников, остававшихся без "живых" денег, сократилась за то же время с 24% до 2%.

Рисунок 7. Показатели задолженности по заработной плате и доля предприятий в «хорошем» или «нормальном» финансовом состоянии по данным опросов РЭБ, 1998-2005 годы

⁶ Их число рассчитывалось путем деления накопленного объема задолженности на среднюю заработную плату за текущий месяц. Естественно, что полученный таким образом показатель является достаточно условным и не может рассматриваться как точный измеритель числа работников с недополученными заработками. Во-первых, на предприятиях-должниках рабочая сила, как правило, оплачивалась по более низким ставкам. Во-вторых, подавляющее большинство работников, которым задерживалась оплата, имели задолженность не за один, а за несколько месяцев. В-третьих, средняя заработная плата в текущем месяце могла быть значительно выше, чем в предыдущие месяцы, за которые образовались выплаты. И все же, как показывают данные, относящиеся к периоду 1999-2006 гг., оценки числа среднемесячных заработных плат, эквивалентного накопленной задолженности по оплате труда, и количества работников с недополученными заработками во многих случаях оказываются достаточно близкими.
⁷ В качестве дефлятора использовался ИПЦ, за 100% принимался уровень потребительских цен в марте 1992 г.
⁸ Lehmann, H., Wardsworth, J., and R. Yemtsov. A Month for Company: Wage Arrears and the Distribution of Earnings in Russia. 2000 (mimeo).
⁹ Это тем более так, если мы учтем, что в настоящее время 20-25% всей существующей задолженности приходится на один субъект РФ – Чеченскую республику.
¹⁰ В динамике невыплат отмечаются также любопытные сезонные колебания: в декабре каждого года масштабы задолженности заметно сокращаются (что связано с практикой премирования по итогам года – так называемой «тринадцатой зарплатой»), тогда как в январе следующего года – резко возрастают. Эти локальные пики и провалы отчетливо видны на рис. 11, 13, 14, 15