… о гастарбайтерах в России

Надежда АНДРЕЕВА, наш соб. корр.: "Мне всегда было интересно: как живут люди, за которыми постоянно охотятся?"

Федеральная миграционная служба заявила о намерении открыть специальные кадровые агентства, которые займутся подбором трудовых мигрантов для России. Уже имеющиеся, как можно понять, признаны недостойными. А зря. Гастарбайтер сегодня не просто случайный шабашник, это отдельная профессия. Чужие граждане в телогрейках непринужденно рассуждают о гостевых достоинствах десятков городов и стран, вернее правительственных экспертов угадывают отрасли, идущие на подъем, и остаются параллельными власти - за 100 рэ уклоняются от государственных требований, а если сержант попадется несговорчивый, философски покоряются фатуму (ни одного упрека в адрес чиновников с абсурдными законами я не услышала).

Будни трудового гастарбайтера: работа, зарплата, кража, очередь на депортацию
Гастарбайтер - немножко шпион. С любопытствующими на контакт не идет. Особенно после недавних поправок в законодательство. Никакого послабления саратовские мигранты не ощутили. Наоборот, на многих рынках предпринимателей не допускают к собственным точкам, и товар портится, хотя запрет на розничную торговлю вводится только с 15 апреля. В некоторых случаях иностранцам с яркой внешностью не разрешают пройти на базар даже за покупками - для перестраховки. Единственное место, где приезжий может позволить себе немного откровенности, - депортационный центр. "Конспирация" уже провалена, въезд в Россию запрещен на пять лет вперед - отчего не поболтать.
Центр содержания иностранных граждан прячется в гаражах у моста через Волгу. Забор большой, вывеска маленькая - чтобы не пугать обывателей. Впрочем, местные привыкли. Что располагалось здесь в 1873 году (время постройки здания), доподлинно неизвестно - судя по архитектуре, конюшня. А потом всегда была тюрьма. Для военнопленных, для зэков, для бомжей. В начале 2000-х президент велел бороться с бродяжничеством и беспризорностью. Победили, разумеется, в кратчайшие сроки. 209-ю статью из Уголовного кодекса изъяли, "недопобежденных" попрошаек сбросили в ведение собесов, спецприемник для них реорганизовали - потому что последовало новое указание: бороться с незаконной миграцией. Центр передержки устроили в тех же стенах с тем же персоналом в мае 2004-го. Три месяца камеры пустовали (областное правительство, отрапортовавшее об открытии актуального учреждения, забыло дать денег на питание задержанных). Первыми клиентами стали шесть строителей из Узбекистана.
Зеленые двери с впечатляющими замками приоткрыты. Бежать отсюда никто не пытался. Виталий (уроженец украинского города Немирова) пришел сам. В позапрошлом году знакомый позвал его работать на стройку в Саратов. "Дома у нас прожиточный минимум - 200 гривен. Зарплата - 300. Максимум". Сыну 15 лет, скоро оканчивает школу, деньги нужны. Можно было бы устроиться в Брянске, где пересекал границу податься в Москву или другой денежный регион, а не тащиться из Винницы в Поволжье. Но расстояние в этом случае - не главное. Правило настоящего гастарбайтера - ехать туда, где тебя уже ждут. "Это только черные сходят на первой попавшейся станции и рот разевают", - пренебрежительно морщится Виталий.
Знакомый встретил на вокзале, отвез в коттеджный поселок, познакомил с бригадой. "Человек пятнадцать. Узбеки, таджики в основном. Нормально общались. При СССР я служил в Нагорном Карабахе, опыт есть".
По части "дружбы народов" отдельно взятая интернациональная бригада не отличается от окружающего общества. Все они - чужаки и "понаехали". Поколотить за акцент, кинуть на деньги могут каждого. Но и здесь существует своя иерархия. Руководящие должности (бригадиров, мастеров) занимают, как правило, представители диаспор, обладающие связями и влиянием в регионе. В Саратове это чаще всего кавказцы и корейцы узбекского происхождения. Ценятся услуги приезжих из Украины и Белоруссии - это квалифицированные рабочие (окончили ПТУ и техникумы), и их редко останавливает милиция. Хуже всего приходится выходцам из Средней Азии, в большинстве безграмотным и не говорящим по-русски. Выше чернорабочего они поднимаются редко. Впрочем, на 100 добытых папой долларов семья из семи-восьми человек сможет прожить дома месяца три.
Виталий (по специальности - сварщик-сантехник) проводил в коттеджах отопление. Получал 45 долларов за точку (батарею) - в полтора раза больше, чем платят за это в Немирове. О рабском труде гастарбайтеров ходят страшные легенды. Виталий отмахивается: "Чем быстрее сдашь объект, тем быстрее получишь деньги. Сколько хотели - столько работали". Видимо, хотели много - мой собеседник даже не запомнил названия улицы, где жил, так редко выходил за ворота стройки. Не потому что запрещали: просто "мы не пить-гулять сюда приехали". Трудоголизм - отличительная черта гастарбайтера. Из-за этого приезжим завидуют местные мужики с другим "-лизмом" в анамнезе, которых на работу не берут. Открытые конфликты случаются редко. "Ну посмотри на меня, я бы дал себя в обиду?" - Виталий эффектно расправляет плечи (в середине 1990-х работал на кировском лесоповале).
За три месяца Виталий заработал больше 100 тысяч рублей. Срок (90 суток), в течение которого украинцы могут жить в России по миграционной карте, закончился. Нужно было "сделать выезд" - пересечь туда-обратно границу, чтобы получить новую карту. Виталию не хотелось отрываться от работы. Бригадир-кореец пообещал оформить временную регистрацию (мол, есть знакомые) и отправить перевод семье рабочего. Взял деньги, паспорт и исчез. Через четыре дня Виталий понял, что ждать нечего. Жаловаться гастарбайтеру некуда - с хозяевами простых рабочих не знакомят, в милицию не пойдешь. Виталий узнал адрес депортационного центра и сдался. Здесь можно позвонить домой и надеяться на бесплатный билет. Сидит Виталий уже четыре месяца. "Восстановлю документы и обратно приеду. Въезд, говорите, запрещен на пять лет? Ну-ну Страна большая".
Успешнее всех отраслей экономики сегодня развивается строительство - предпочтения трудовых мигрантов указывают на это безошибочно. "Торговля стала вообще невыгодной. Можно заработать только на питание", - уверен Сулейман (уроженец Сабироватского района Азербайджана). У Сулеймана - десять братьев и сестер. "Только я один - бродяга", - вздыхает Сулейман. По тону понятно, что заработки в России не считаются почетным делом. По специальности Сулейман - столяр-мебельщик, окончил строительный техникум.
"Раньше в Россию приезжали, как к себе домой", - говорит Сулейман. Гастарбайтеры остались жителями Советского Союза. Время, когда у всех были одинаковые паспорта и милиционер считался другом человека, вспоминают через слово. Кажется, даже не до конца верят, что правила изменились бесповоротно. Исполнять новые формальности, во-первых, малореально (попробуй найти лоха, который зарегистрирует иностранца на своей жилплощади), во-вторых, бессмысленно. Патрульному сержанту все равно, есть ли у тебя бумажка. Лицо нерусской национальности обязано платить. Как говорят, в Саратове тариф весьма умеренный - 100 рублей за разовую встречу с законом.
Последний раз Сулейман был дома в 1999 году. Вернулся в Россию самолетом. Ни загранпаспортов, ни миграционных карт в то время не требовалось. Азербайджанский паспорт потерял в 2001 году. Отсутствие документов ничуть не мешало. Жил в деревне в Татищевском районе. По договору с председателем колхоза строили дома. Бригада маленькая - пять человек (азербайджанцы, армяне, курды). Для жилья мигрантам выделили "красный уголок", два раза в день кормили в колхозной столовой. Платили по две тысячи рублей в месяц. ("В Азербайджане я бы рублей по 200 зарабатывал".)
Милиция навещала "красный уголок" регулярно: "Приходили по ночам, проверяли, все ли на месте, чтобы не было лишних прогулок по деревне". Претензий не возникало - до осеннего ужесточения КоАП, когда выросли штрафы. Сулейман в то время сидел без работы, наличных денег у него не было - такое вот совпадение. Участковый препроводил выявленного нелегала в суд. В депортационном центре мигрант уже три месяца.
В прошлом году через депортационный центр прошли 520 человек. В основном строители и овощеводы (узбекские корейцы славятся умением выращивать лучший в Поволжье лук). Чаще всего попадаются уроженцы Таджикистана, Узбекистана, Киргизии. Появились вьетнамцы и китайцы (в Саратове открылись новые базары). Иногда ловят граждан Судана и Сомали - это бывшие студенты саратовских вузов.
Новоприбывших обследует фельдшер. Раньше по благотворительной программе брали анализы на ВИЧ. Теперь - только на малярию, педикулез и сифилис. "Здесь их не терзают, не бьют", - уверяют милиционеры. Кормят в соответствии с тюремной формой N3. Утром - каша и чай, обед из двух блюд, на ужин - чай и хлеб. Итого: 51 рубль в сутки.
По словам сотрудников центра, если у мигранта есть документы и деньги на билет, его можно выдворить в течение 10-30 дней. Но в лучшем случае у приезжих имеется советский паспорт или свидетельство о рождении - пограничники не пропустят. Областное ГУВД направляет запрос в иностранные консульства. Там проверяют личность гражданина и выдают свидетельство на возвращение. Процедура занимает не меньше полугода. В самом сложном положении оказались "ничьи" граждане - те, кто приехал на российскую территорию еще при СССР. Родные республики их, естественно, не признают. Российского гражданства они также не получили, так как жили без прописки. Теперь "потеряшкам" нужно ехать в чужую страну, оформлять национальный паспорт, а спустя пять лет заново легализовываться в России, начиная с вида на жительство. У многих здесь остаются жены и дети.
В прошлом году за казенный счет уехали только 119 человек. Задержанных оказалось так много, что деньги кончились в начале декабря (в среднем на билет нужно 2-4 тысячи рублей). Некоторым везет: приговоренные к депортации имеют право подать кассационную жалобу, за год 19 человек были освобождены по решению областного суда.

Надежда АНДРЕЕВА. «Новая газета», 19 марта 2007 года