… о проблемах российского образования

Перегрев рынка высшего образования снижает его качество

Россия оказалась в ситуации "всеобщего высшего образования": в 2004 году прием в вузы на 270 тысяч человек превзошел выпуски школ
На коллегии Министерства образования и науки министр Андрей Фурсенко доложил о важной победе своего ведомства над влиятельным ректорским лобби, сопротивлявшимся введению единого государственного экзамена (ЕГЭ). В 2005 году ЕГЭ сдавали уже в 78 регионах, экзаменом охвачены более 80 % выпускников, по результатам ЕГЭ в вузы поступили более 500 тысяч абитуриентов, число абитуриентов-жителей сельской местности выросло в 2005 году на 10%.
В приближении, однако, победы министерства не так очевидны. Сдача ЕГЭ зачастую профанируется (учителя помогают выпускникам решать задачи), а целый ряд вузов выговорил право принимать студентов на основе вступительных экзаменов и олимпиад, а не ЕГЭ. И судя по словам министра, эта практика будет расширяться. Не введены государственные именные финансовые обязательства, образовательные ваучеры, которые должны были перевести бюджетное финансирование на принцип "деньги следуют за студентом". Не снижаются объемы прямой и "серой" (в виде репетиторства) коррупции, застопорился Болонский процесс, то есть переход к трехступенчатой системе "бакалавр-магистр-послевузовское образование". В целом, серьезной реструктуризации высшего образования так и не произошло.
Во многом проблема в том, что в России для реальной реформы высшего образования на протяжении последнего десятилетия не было ровно никаких экономических оснований. Вопреки распространенному мнению о кризисе и упадке высшей школы она на самом деле представляет собой бурно растущий рынок. Если в 1992 году в России было 2700 тысяч студентов, то в 2005-м - уже 6800 тысяч.
Россия оказалась в ситуации "всеобщего высшего образования": в 2004 году прием в вузы на 270 тысяч человек превосходил выпуски из школ (за счет приема в вузы старших возрастов и выпускников средних профессиональных учебных заведений).
Дело не только в том, что в вузы идут молодые люди, стремящиеся уклониться от службы в армии. "У населения вновь появилось ощущение, что образование дает экономическую отдачу", - говорит Татьяна Клячко, директор Центра экономики непрерывного просвещения АНХ. По данным исследования, проведенного Ириной Денисовой из ЦЭФИР, "надбавка" за высшее образование на протяжении второй половины 90-х годов постоянно росла и достигла к 2001 году 15-35% для мужчин и 65-78% для женщин. А по данным Алексея Левинсона из "Левада-центра", 89% молодых людей уверены, что высшее образование необходимо, а 20% - говорят о необходимости "второго высшего". По мнению 67%, на рынке есть большое число рабочих мест для людей с высшим образованием, которые сулят хорошие заработки.
В результате с 1997-го по 2001 год готовность россиян пойти ради образования на серьезные материальные затраты выросла в полтора раза. Рынок уже сегодня стал для вузов более значимым источником финансирования, чем бюджет: число "платников" превышает число "бюджетников", и если из бюджета вузы получают в среднем $800 в год на студента, то "с рынка" - $1000 только "белых" поступлений.
Очевидно, что в условиях столь массового спроса на образовательные услуги у вузов нет никаких стимулов к самореформированию и повышению качества образования. Единственным рациональным поведением в таких условиях будет наращивание всеми правдами и неправдами объемов (то есть числа принимаемых студентов). Что и происходило в последние годы. Кроме того, по словам Татьяны Клячко, экстенсивное развитие подхлестывалось и нехваткой средств у вузов, стремившихся в результате экономить на масштабе.
Однако в ближайшие годы, судя по всему, у вузов появятся стимулы конкурировать за абитуриента. Во-первых, неизбежно сокращение рынка: к 2010 году, по прогнозу министерства, по демографическим причинам число потенциальных абитуриентов сократится на 25-30%. Во-вторых, вузы уже сейчас упираются в потолок платежеспособного спроса. В-третьих, росту конкуренции будет способствовать и наметившийся рост географической мобильности молодежи. Вполне возможно, наконец, что проявится и "разочарование" в некачественном высшем образовании, когда полученный в сомнительном вузе диплом юриста не будет приносить экономической отдачи.
Впрочем, все эти факторы будут иметь ограниченное действие: даже с учетом ежегодного сокращения абитуриентов в России к 2010 году будет 5800 тысяч студентов - более чем в два раза больше, чем в 1992 году. Расти, вероятно, будет и платежеспособность населения. Другое дело, что резкий рост спроса на образовательные услуги не может сам считаться оправданием для провала структурных реформ: одна из самых эффективных реформ высшего образования на постсоветском пространстве была проведена в Казахстане, где число вузов выросло с момента распада СССР с чуть более 40 до 180, 112 из которых - негосударственные.

"Коммерсантъ", 28 февраля 2006 года

В этом году вузы на 10 процентов сократят бюджетный прием

24 марта проблемы российского образования будут обсуждаться на заседании государственного совета РФ. О чем конкретно пойдет речь? На вопросы корреспондента "РГ" отвечает министр образования России Андрей Фурсенко
Российская газета: Андрей Александрович, какие вопросы будут обсуждаться в первую очередь?
Андрей Фурсенко: Все, что касается Национального проекта, проблемы профессионального образования, статус учителя, реформа оплаты труда. Государство вернулось в образование. Нацпроект - тому подтверждение. Государство будет и дальше увеличивать свой вклад в эту сферу. Могу с уверенностью сказать, что объем и доля расходов бюджета на образование будут расти.
РГ: Буквально на днях на рабочей группе Госсовета в Петрозаводске прозвучала идея необходимости объединения ПТУ и ссузов. Что это будет за "институт" и почему он понадобился именно сейчас?
Фурсенко: Сегодняшняя система начального и среднего профобразования неэффективна. И мы намерены создать комплексную систему вневузовского обучения. Только делать это нужно очень осторожно. Сейчас и в техникумах, и в средних специальных учебных заведениях пытаются, как говорится, убить двух зайцев сразу. И просто повысить образовательный уровень студента, и подготовить его к профессиональной деятельности. Получается не очень здорово. Кроме того, все виды образования, кроме университетского, мы психологически трактуем как подготовку к вузу. Почти в каждом разговоре с руководителями ПТУ, я не говорю уже о ссузах, проскальзывает: "...столько-то наших выпускников поступило в вузы...". Это в принципе неправильный подход. Из-за смешения стилей не получается подготовить человека должной квалификации. Ощущение, что во всей системе профессионального образования никто не верит, что можно выпустить действительно хорошего специалиста. Вся борьба идет за диплом. И поскольку диплом вуза считается более ценным, чем диплом техникума, все стремятся именно в вуз.
РГ: Большинство абитуриентов идет в техникумы просто потому, что не знают, чем хотят заниматься в будущем.
Фурсенко: В том-то и дело. Им надо получить хоть какой-то диплом и одновременно отсрочку. Причем не от армии, а от жизни. Нам необходимы два параллельных направления образования: вуз и то, что в Европе называют vocational training - буквально "профессиональное обучение". Например, в Германии человек далеко не всегда хочет иметь университетский диплом, но стремится хорошо зарабатывать и быть профессионалом. Он совершенно сознательно идет на vocational training, не тратя сил, времени и нервов на подготовку к вузу. Это и есть так называемые "голубые воротнички", специалисты-практики. Нам нужно сделать две сильные и равноправные ветви профессионального образования. Одна из которых ориентировалась бы на подготовку тружеников ума, а другая готовила бы мастеров своего дела с практическими умениями и знаниями.
РГ: Но выпускников техникумов и ПТУ некоторые считают сегодня людьми второго сорта...
Фурсенко: К сожалению, это так. Ведь по расхожему мнению, в ПТУ идут те, кто в школе учился на "двойки". Наша задача - сформировать статус выпускников этих учебных заведений как профессионалов. Между прочим, в советское время так и было. Был статус "знатного рабочего", так скажем, мастера золотые руки. И это звание существовало не только в книгах. Рабочие были уважаемыми людьми с хорошими зарплатами.
РГ: Задумка-то хорошая. Но любая реорганизация - это сложный процесс... С чего начать?
Фурсенко: Для начала нужно попробовать сформулировать заказ и на вузовских специалистов, и на выпускников техникумов и ПТУ. Сегодня все признают: на рынке перепроизводство специалистов с высшим образованием. И молодым людям, окончившим университет, из-за нехватки мест приходится идти, допустим, в официанты. Поэтому мы в этом году сокращаем цифры бюджетного приема в вузы в среднем на 10 процентов. И это не прихоть. Во-первых, в стране демографический спад. Во-вторых, мы просто обязаны реагировать на запросы экономики. Прогнозы экспертов сбываются: три четверти выпускников гуманитарных факультетов невостребованы экономикой, и это заставляет задуматься. Ведь обозначая бюджетные места, мы как бы даем сигнал о том, что в этом секторе, по мнению государства, есть потребность в специалистах. Получается, что мы заведомо обманываем наших абитуриентов.
РГ: К 2008 году вы пообещали всем ученым довести зарплату до 30 тысяч рублей. А что с учительскими зарплатами? Можно ли здесь тоже назвать срок и цифру?
Фурсенко: Сегодня средняя зарплата учителя - около 6 тысяч рублей. Думаю, если мы в ближайшее время сумеем перейти на отраслевую систему оплаты труда, на нормативно-подушевое финансирование, то к 2008 году вполне реально добиться удвоения зарплат учителей, то есть прийти к сумме в 12 тысяч рублей в среднем по России.

Мария АГРАНОВИЧ. "Российская газета", 1 марта 2006 года