… о Хантингтоне и мультикультурализме

Сэмюэль Хантингтон, автор "Столкновения цивилизаций" продолжает размышлять об идентичности, сообществах, войне в Ираке и демократии в своей книге "Кто мы?"
"Le Nouvel Observateur". - В книге "Кто мы?" Вы говорите о столкновении культур и о неспособности некоторых сообществ интегрироваться в государство-нацию. Продолжает ли этот тезис мысль "Столкновения цивилизаций", книги, сделавшей столько шума?
Сэмюэль Хантингтон - Это не совсем продолжение, но все же работа вписывается в эту логику. В книге 'Столкновение цивилизаций' я писал, что в сложившемся по окончании холодной войны контексте на смену идеологическим конфликтам пришли столкновения культур, этносов, религий. Я поставил вопрос о мирном сосуществовании культур, в частности культуры Ислама и культуры Запада. Сегодня я исследую культурный раскол моей собственной страны и воздействие, которое он может оказать на американскую идентичность. Глобализация и великое смешение народов, идей и видов экономической деятельности, угрожают ли они нашим фундаментальным ценностям, и как следствие, нашей идентичности? Проблема стоит остро в США, но вопрос иммиграции касается всех больших стран.
- Главный тезис Вашей книги - неспособность американского общества ассимилировать испано-мексиканскую составляющую - кажется парадоксальным. Это провокация или предсказание?
- Мой тезис полностью основан на фактах. Он основан на наблюдении реальности и на неоспоримых статистических данных. Мое исследование наглядно показывает подъем в испано-мексиканском сообществе иммигрантов, поведение которых не имеет ничего общего с поведением населения, принесенного в США волнами иммиграции до Первой мировой войны. Я ставлю вопрос о способности к ассимиляции и о последствиях многокультурного столкновения. Я не осуждаю иммиграцию, которая всегда была структурообразующей в США. Я лишь констатирую, что если эта тенденция и в дальнейшем будет наблюдаться, США станет страной двух культур и двух языков.
- 'Война', 'деконструкционная коалиция', этот словарь военных терминов говорит скорее об атаке, чем о простой констатации. . .
- Посмотрите на общие характеристики мексиканской иммиграции. Ее масштабы, принцип родства, ее тайный характер, ее региональная концентрация, ее настойчивость, историческое первенство - объясняют трудности ассимиляции, которая остается слабой в лингвистическом аспекте, в вопросе образования, профессиональной квалификации, участия в политической жизни и в процентном отношении смешанных браков. Эти иммигранты живут в США, но ощущают себя по-прежнему мексиканцами. Это угроза национальной идентичности и шаг в сторону общества, в котором сосуществуют несколько этносов- антиподов, это противоречит символу США - 'горнилу', в котором смешивались различные этносы.
- Эта множественность этносов - последнее следствие принятия законов о гражданских свободах и иммиграции?
- Да, это - непредвиденный эффект. Политика 'утвердительных действий', 'позитивная дискриминация', с квотами, установленными для черного меньшинства и, затем, для испаноязычного меньшинства для того, чтобы добиться особого обращения и специфических выгод, парадоксальным образом вновь узаконили понятия этноса, расы, как раз то, что эти законы хотели устранить. Это обратная реакция общества, которое отказывалось принимать черных или индейцев, исключало азиатов, и ассимилировало только сообщества англо-саксонского происхождения или представителей Северной Европы. Мнение, что места в университетах и рабочие места должны быть зарезервированными за меньшинствами, все более оспаривается правительствами и судами. Общество склоняется к тому, что большинство индивидов должны быть оценены по своим собственным заслугам.
- Вы выступаете против квот, тогда как в Европе это - новшество.
- В Великобритании и в Германии в этом вопросе уже сделали первые робкие шаги, Франция это отвергает. Квоты могут благоприятствовать первой интеграции, выравниванию. Их использование в США в 1950-1960 годы имело целью борьбу против 'господства белых', они были выгодны для черных среднего класса, для детей адвокатов, врачей, для которых доступ в университеты был упрощенным. Это не касалось самых бедных слоев.
- Не кажется ли Вам, что Ваши данные слишком уж пессимистичны? Поведение меняется. И потом различия ведут ко взаимному обогащению индивидов, не говоря уже об услугах, которые мексиканская иммиграция оказывает американской экономике.
- Последние статистические данные, данные Institute Pew, подтверждают мою точку зрения: иммигранты мексиканского происхождения имеют проблемы с английским языком, и концентрируются в анклавах. Вчера во Флориде и Майями, сегодня в южной Калифорнии, в Техасе и в Аризоне. Несмотря на специальные "программы", им иногда приходится ждать три года, для того чтобы продолжить курс обучения английскому. Когда Висенте Фокс, президент Мексики, обращается к 100 миллионам мексиканцев, живущим на родине, и к 23 миллионам, живущим за границей, он открыто призывает последних сохранить свою культуру и де-факто оправдывает нелегальную иммиграцию. Что касается услуг, оказанных американской экономике, я их не оспариваю, но не следует забывать, что легче платить нищенскую зарплату нелегальным иммигрантам, чем американским неквалифицированным работникам. Мексиканские иммигранты приезжают в США с иллюзией быстрого обогащения. Но они не хотят становиться американцами.
Еще раз повторю, я не проявляю враждебности к иммиграции, и я не считаю, что катастрофы не избежать. Опыт Швейцарии, Канады или Бельгии показывает, что можно жить в стране с двумя или тремя официальными языками. Но двойное гражданство или отказ интегрироваться - темы, взятые на вооружение популярными лидерами крайне правого толка. Мне представляется, кроме того, что большинство европейских стран приняли меры против дикой иммиграции, чтобы регулировать приток иммигрантов, и лучше ассимилировать их.
Другая опасность затрагивает саму американскую идентичность, проверяет ее на прочность, она связана с "космократией", "денационализацией" элит, связанной с глобализацией, и все это вызывает резкое неприятие общественного мнения, настроенного патриотически. Ненормально то, что для сплочения американского общества требуется рост террористической опасности, как после событий 11 сентября.
- Но, как и модель французской республики, американская модель - смешение сообществ в одном тигле - эта модель приемлема?
- Доведенная до крайности, эта модель становится опасной. Посмотрите, какое давление оказывает мусульманское сообщество на Европу. Во Франции сильны светские традиции, вы смогли договориться с Французским советом мусульманского культа, но заняли твердую позицию в вопросе ношения чадры. Но в Италии мусульманское сообщество добилось от правительства консерваторов, чтобы в некоторых школах со стен убрали распятия, и потребовалась помощь коммунистов, чтобы вернуть на стены этот символ итальянской идентичности! Фундаментальные ценности США не должны быть смыты волной иммиграции, отвергающей кредо, возникшее в англо-протестантской культуре, в основание которого положены английский язык, протестантизм, индивидуализм, трудовая мораль и вера в то, что люди способны создать рай на земле.
- После выхода "Столкновения цивилизаций" вокруг Вас возник ореол скандальности, как если бы книга Ваша стала алиби для сторонников войны между Исламом и Западом.
- Я никогда не говорил, что столкновение между Исламом и Западом неизбежно. Те, кто считают меня пророком беды, чьи предостережения должны сбыться, ошибаются, или сознательно неправильно меня интерпретируют. В период холодной войны, эксперты в вопросах политики, опасавшиеся ядерной войны, принимали множество мер по ее предупреждению: переговоры, дискуссии, - и катастрофы не произошло. Это как раз то, чем я занимаюсь вот уже десять лет, со времени публикации моей первой статьи в "Foreign Affairs", посвященной трудностям мирного сосуществования культур. Я не упускаю ни одного случая, ни одного коллоквиума, чтобы сказать, что еще можно избежать конфликта, навести мосты. К несчастью, опасность растет, в связи с войной в Чечне и событиями 11 сентября, гипотеза становится правдоподобной. Потребовав изгнания неверных со Святой земли, Усама бен Ладен объявил войну Западу.
Но, говоря о "крестовом походе", Буш еще сильнее обострил ситуацию. Завоевание Ирака переживается мусульманами как война против Ислама. Очевидно, что, действуя так, США только питают терроризм и дают фундаменталистам основание говорить о религиозной войне. Сегодня мы оказались втянутыми в войну, равную ответственность за которую несут Усама бен Ладен и Джордж Буш.
- Идея о том, что США могут навязывать силой свою концепцию демократии, для Вас таит противоречие?
- Демократию навязать нельзя. Необходимо, чтобы она произрастала из почвы страны, как цветок, который затем распускается. Это не означает, что США или Европа не могут способствовать развитию демократии, как они поступают в Восточной Европе, где прежде существовала демократическая традиция. Установление демократии в Ираке - процесс очень долгий.
- Ваш коллега по Гарварду, нобелевский лауреат Амартия Сен, критикует Вас за упрощенный взгляд на Ислам, когда Вы игнорируете его составляющие, его противоречия. К тому же, по его мнению, Ваши предсказания столкновения культур - беспочвенны.
- Я всегда писал обратное, я никогда не утверждал, что эту крупную, но чрезвычайно разделенную и не имеющую страны-лидера после падения Оттоманской империи цивилизацию следует считать монолитным единством. Я даже говорил о "сознании без связности". Но в том, что касается выводов, я на них настаиваю и готов подписаться.
- Вы пессимист, в том, что касается будущего? Подъем религиозного фундаментализма в США, образование Христианской коалиции беспокоит Вас?
- США всегда были очень религиозной страной, и вера всегда играла важную роль в общественной жизни. Сегодня наступает четвертый религиозный подъем в истории страны. Следует воспринимать вещи относительно, как, например, так называемые имперские амбиции, даже если иные о них думают, даже если обладание палкой иногда побуждает прибегнуть к силе. Очевидно, что сегодня трудно быть оптимистом. Но я считаю, что все еще можно избежать худшего.
- Вас принимают за ультраконсерватора, тогда как Вы скорее - прогрессист.
- Я всегда голосовал за демократов, кроме одного раза, в 2000 году. Моя жена не устает меня в этом упрекать.
Сэмюэль П. Хантингтон - профессор Гарвардского университета. Его эссе "Столкновение цивилизаций" сделало его известным во всем мире. Недавно вышла его книга "Кто мы? Национальная идентичность и столкновение культур", новое эссе, посвященное парадоксам американской идентичности.

Жан-Габриэль ФРЕДЕ. "Le Nouvel Observateur", 27 января 2005 года
Опубликовано на: ИноСМИ.ru