Отложенное знакомство

Как показывает статистика, нет россиянам числа. И не будет, видимо

Всеобщая перепись населения Российской Федерации, о которой этому населению так долго твердили СМИ, свершилась. Или, наоборот, так и не свершилась, лишь вяло переползла из "активного этапа" в "заключительный", напрочь ломая график. Для человека, не знающего механику переписей изнутри, эти нюансы, верно, вроде китайской грамоты: самого успели переписать, и ладно. Не сподобились - тоже не страшно. Оно нам надо, что ли? Не-ет, если и надо кому, то только "им". Но тогда почему так лениво управляются с собственной нуждой?

Ваш обозреватель с механизмом как раз знаком: без трех месяцев 24 года назад сам работал счетчиком, а затем инспектором на всесоюзной переписи. С поправкой, само собой, на разницу технических средств. Однако и у него слишком многое в ходе нынешней статистической кампании вызвало недоумение.

Болезная цифирь

Дотошность в указании минувшего времени не случайна: в СССР все послевоенные переписи проводились в начале года, в январе. Именно в эту пору сезонные миграции населения сводятся к минимуму. Более того, зимой многие районы из категории так называемых труднодоступных относительно достижимы для автотранспорта. А в октябре, например, в большей части Сибири вообще не бывает проезжих дорог, и добраться туда легче всего вертолетом. При нынешних расценках на воздухоплавание - явное неудобство.

Получить сколько-нибудь вразумительный ответ, почему сейчас назначили такую дату, не удалось.

К тому же на сей раз в счетчики брали в основном студентов, часто загоняя силком по приказам наиболее послушного вузовского начальства. Иные ректоры пытались отбояриться всеми силами, а юношество в массе своей не испытывало ни малейшего трудового энтузиазма. Мне же вспоминается, что в 1979 году на перепись в низовом звене вышли люди, конечно, нестарые и бойкие, но, как правило, уже служилые. Уставали, конечно, здорово; однако совсем недовольные поручением мне лично не встречались. Пара отгулов и 25-рублевая премия счетчика скрашивали унылую лямку в "совковых" конторах: государство, разумеется, старалось привлечь в помощники самый "нестратегический" контингент.

Сегодняшним "добровольцам поневоле" обещана некая оплата по контракту, но ведь и штатным сотрудникам самых разных организаций частенько приходится месяцами дожидаться заработанного. Словом, каков расход - таков и приход.

Тени забытых деток

Сегодня блицопрос на самом элементарном уровне, в родной редакции, показал, что примерно каждого десятого из коллег обошли счетом. Особенно возмущалась визави по кабинету, вспоминая, что все дни просидела с ребенком на больничном, притом визит счетчика был заранее согласован по телефону. Адрес же "выносного" участка - абсолютного новшества в методике проведения отечественных переписей - ей сообщить никто нигде не удосужился. Естественно, и дитя осталось неучтенным. "Ну почему, - тужила Татьяна, - почему это... это государство не желает познакомиться, как положено, с собственными добропорядочными гражданами?"

Для семьи автора знакомство состоялось следующим образом. Бумажки с адресом участка висели в подъезде на каждом этаже. Как-то раз забрел и агент без всякого предупреждения. И даже были все на месте; но жена, смущенная сиюминутными проблемами макияжа и хроническими - ремонтные разрушения в квартире, - категорически запретила его пускать.

Переписчик - как можно было различить в дверной глазок, тощий юноша показательно печального образа - продержал нас в осаде не менее часа, с обреченностью маньяка возвращаясь из туманных далей каждый раз в ту самую минуту, как только мы собрались наконец вырваться на волю. Назавтра в участке на опрос супруги ушло примерно пять минут, на меня и того меньше, поскольку некоторые сведения автоматически выявлялись как общие, к таинству же деторождения, согласно универсальным методикам, мужчины как бы и не причастны вовсе. Четверть века назад опросный лист был не в пример подробнее, на одного человека толковый счетчик тратил в среднем полчаса.

Неудивительно: слишком многие важные позиции исчезли по соображениям "высокой политики". Положим, вопрос о языковых приоритетах не полюбился национальным боссам, которые у себя в регионах вертят этикетками как хотят. Но совсем уже непонятно, отчего данные о количестве живорожденных детей больше не дополняются графой "в том числе выжило на день переписи". Неужто из-за Чечни? Или из-за поганенького мифа о катастрофе ельцинских реформ, якобы превзошедшей по своим последствиям разруху всех войн? Как бы ни было, политес явно за гранью разума. В чем другом бы так...

Les Cosaques, зимние бабы и другие национальности

Все время подготовки к переписи подобные прихоти и предрассудки нарастали как снежный ком и пришли в конце концов к полному абсурду. Вот парочка характерных вопросов, которыми пришлось мучительно задаваться вслед за политиканами ученым и прессе. Что будет, если татарскую нацию все-таки "растащат" на субэтносы и она окажется уже не второй по численности в стране? (Научная добросовестность, о которой сплошь и рядом забывают, требует добавлять: "среди коренных", поскольку российских украинцев при любом раскладе все равно должно выйти намного больше.)

Понятны и до известной степени оправданны опасения дагестанских властей насчет возможных изменений этнобаланса: это единственное место в России, где органы управления сознательно и притом совершенно официально строятся по "ливанской" модели. А в Татарстане-то, собственно, что плохого случится? Многие убеждают не в шутку, будто злокозненный Центр только того и добивается, дабы отгрызть солидный кусок от республиканского суверенитета (внеэтнического по определению). Полно, господа, не смешите...

Или еще: если власти в каком-нибудь мегаполисе, где раньше насчитывалось, скажем, 1004 тысячи жителей, а теперь под влиянием современных процессов осталось 991,3 тысячи, захотят "улучшить" свою статистику и возьмутся за подтасовки? Но опять-таки - чего ради?

Это при социализме городам-миллионерам полагались официальные привилегии - например, "усиленное" снабжение тогдашним мясопродуктом или субсидии на строительство подземки. А сейчас что мэр промыслит своим умом, то и его; какую долю отстегнуть на общеполезные нужды, решает тоже он. И никак не иначе.

Тем не менее, совковый менталитет по части "дальше, выше, громче" возобладал, похоже, повсеместно. И, похоже, оная субстанция в нынешней переписи куда заметнее, чем было в 1979-м. После драматичных дискуссий дозволили не считаться татарами сравнительно скромной общине кряшен, а мишарям, которых, по прикидкам, больше миллиона, "отказано в доверии". Тех из них, кто все же будет настаивать на своем, вполне вероятно, зачислят в графу "другие национальности" - вот фант-то выйдет! И напротив, массовикам-затейникам, увешавшим свои опереточные мундиры фурнитурой от различных, в том числе никогда не существовавших, казачьих войск, согласились выдать новую игрушку в виде особого национального статуса; иначе, грозили они, весь оскорбленный этнос подымется на бойкот мероприятия. Впрочем, европейцы верили в отдельность des Cosaques от des Russes с незапамятных времен; а сегодня, говорят, и Кремль не возражает, видимо питая некие политические планы. Только подлинные казаки старой закалки, намекни им на такое кто-нибудь, непременно схватились бы за нагайки и всыпали смутьянам по первое число...

В прежних схемах подобные накладки выглядели, право, гораздо невиннее. Самый "вопиющий" случай, с каким я столкнулся в бытность инспектором, касался иностранных студентов. Парочка африканцев, как видно, дальше нас на ту пору продвинутая в цивилизованности, представилась не по роду-племени, как диктовала логика советских переписей, а согласно Nation, то есть стране гражданства. Девочка-простушка, не разобрав вдобавок ответа, зарегистрировала национальность: "зимбаб" и "зимбаба".

Широка ты, матушка Гвинея...

О страхе перед ментовским режимом, фиском и криминалом в ходе последней переписи, об отказах и прочих попытках людей употребить кампанию не по назначению проговорено и написано, кажется, уже все. Но вот какую имеем "предвариловку" после всех пертурбаций: во-первых, миллионную, как в старые мирные времена, Чеченскую Республику. Здесь как раз опять понятно; нечто похожее вышло в Нигерии при первой "независимой" переписи 1963 года. Больше насчитают едоков - больше назначат социальных выплат и гуманитарки; равным образом увеличатся возможности присвоения всех этих благ товарищами племенными вождями. Так упомянутая страна раз и навсегда заявила о себе как о самой многолюдной на африканском континенте. Тем более позже ни одной регулярной переписи в ней, кажется, так и не случилось.

Во-вторых, Москву с 10-миллионным населением - не каким-нибудь "маятниковым", что не новость, а постоянным! В оценках Госкомстата выходило миллиона на два душ меньше.

Какие комбинации могут или обязаны отсюда воспоследовать, ума не хватает вычислить даже отставному волонтеру.

В-третьих, главный парадокс: невзирая на статистический бум в нежданных местах, всего 72 процента расчетных жителей оказались охвачены переписью на 16 октября - день официального окончания прямого сбора данных. Как видно, не помогли отчего-то даже дэзовские домовые книги, явно послужившие безотказной выручалочкой там, где живут мои "забытые" сослуживцы, и во множестве других точек. (Для сравнения: в 1979 году на 10-тысячном инспекторском участке автора к этой уловке пришлось прибегнуть четырежды. Зато во всей своей красе условно-заочный метод, по крайней мере в Москве, развернулся с самого начала "перестроечной" переписи десять лет спустя. Оттого, попробовав было вновь приобщиться к сокровенным пружинам любимой демографии, я и бежал с чувством глубокого отвращения.)

Перед ООН неудобно: ее стандарты требуют завершать кампанию на уровне охвата за 90 процентов, лишь тогда итоги могут быть признаны достоверными. Ну да ничего - если память не изменяет, в Гвинее в конце 1950-х перепись длилась года полтора и проходила в два этапа. Сперва все городское население - стольный Конакри и еще три местечка, далее сельское. Простится и нам.

Кто-то из журналистов сочинил байку об утечке из Госкомстата, будто вот-вот появится в продаже пиратский компакт-диск с полной базой данных переписи-2002. Якобы уже назначена цена: тысяча долларов. Чиновники ведомства поспешили с приличествующим негодованием опровергнуть блеф.

А зря: я бы за этакое сокровище не отдал и цента. Потенциальные злоумышленники, на свой манер ничуть не менее осведомленные, - вероятно, тоже.

Михаил ГЛОБАЧЕВ. "Новое время", №45, 2002 год