В переписи населения примут участие не все

Тринадцатого мая на основных телеканалах начнется новый этап рекламно-разъяснительной кампании, посвященной Всероссийской переписи населения. Если в марте - апреле целью пиарщиков было просто сообщить как можно большей части жителей России о том, что между 9 и 16 октября их придут считать, то теперь настало время для более подробных разъяснений: кто придет, о чем будет спрашивать и т. д. Все это (как и "горячая линия" в Госкомстате, начинающая работать того же 13 мая) нужно, чтобы убедить переписываемое население позволить себя переписать.

В январе этого года фонд "Общественное мнение" по заказу Госкомстата провел специальный опрос, выявляющий отношение к переписи. Согласно его результатам около 4 процентов взрослого населения пока не решили, будут ли они участвовать в переписи, а 5 процентов уже решили, что не будут. Цифра эта достаточно велика, чтобы заметно исказить социально-демографический "портрет" населения страны, ради получения которого и проводится перепись. Среди "отказников" много бомжей и нелегальных мигрантов, но еще больше молодых образованных людей с высокими доходами.

В ходе дальнейших исследований социологи сумели "разговорить" около 50 уклонистов. Часть из них считает саму перепись затеей ненужной и вредной: дескать, все равно всех не учтут - а тогда какой в этом смысл? С другой стороны, мы же все где-нибудь прописаны, приписаны, числимся - почему нельзя все это взять и просто свести воедино? И вообще, кабы эти деньги да пустить на социальные нужды... Другие ждут от переписи вполне конкретных личных неприятностей. Многие боятся, что под видом переписчиков в квартиры будут пытаться проникнуть преступники. Обещания должностных лиц (включая министра внутренних дел), что настоящих счетчиков будут сопровождать омоновцы, не успокаивают - милиции у нас боятся не меньше, чем воров. И часто не без основания: кто-то косит от армии, кто-то живет не там, где прописан, или даже вовсе без прописки (а то и без российского гражданства), кто-то боится "засветить" свою квартирную хозяйку, которая не платит налогов с получаемых от жильца денег. Многим не нравятся вопросы о размере и источниках доходов, дополненные "совершенно достоверными" слухами, что в ходе переписи якобы будут записывать паспортные данные, ИНН, номер пенсионного свидетельства... А потом все это разом передадут участковым и налоговым инспекторам. И хорошо еще, если не продадут мошенникам и рэкетирам.

Подобные страшилки, конечно, густо замешаны на непоколебимом убеждении, что любая информация нужна прежде всего "начальству" - чтобы манипулировать своим подданным, всячески притеснять его, перекрывать ему возможности для маневра. А за этим убеждением, в свою очередь, стоит древнее представление о том, что любое знание о человеке - даже просто знание его имени - есть власть над ним. Этот архаический страх (подробно рассмотренный Фрэзером в его книге "Фольклор в Ветхом Завете", где сюжету о переписи населения и ее гибельных последствиях посвящена целая глава) легко актуализируется - особенно в нестабильных обществах с нарушенным ощущением социальной нормы и отсутствием доверия к официальным институтам.

С другой стороны, никто не сомневается, что обстоятельства жизни множества наших сограждан - семейное положение, доходы, место проживания и т. д. - никак не соответствуют тому, что про них написано в официальных бумагах. Так что вздумай государство в самом деле свести воедино данные паспортных столов, бухгалтерий и загсов, полученный результат имел бы довольно отдаленное отношение к реальности. Причем никто не знает, насколько именно отдаленное.

Это, собственно, и есть одна из задач переписи - выяснить, кто где и как живет на самом деле. Поэтому все сведения записываются только со слов респондентов, и запрашивать у них какие-либо документы переписчикам строжайше запрещено. Переписи подлежит всякий, кто живет на территории РФ не менее года (законно или нет - не имеет значения), зафиксировать его надо там, где он реально живет, и эти сведения не могут быть использованы ни для каких целей, кроме чисто статистических. Смешно, конечно, что государство, на каждом шагу побуждая граждан сообщать заведомо ложные сведения о себе (непризнание гражданского брака, ограничения в прописке и т. д.), пытается в то же время выяснить истинное положение дел. Но уж и то хорошо, что реальность его вообще интересует - хотя бы иногда.

Впрочем, социолог Светлана Климова, анализировавшая интервью "отказников", говорит, что у их решения может быть и еще один мотив, который удается выявить только в ходе подробного разговора. После того, как отвечающий изложит все свои опасения, интервьюер говорит ему: ну хорошо, а если у вас будет возможность ответить на вопросы по телефону или на переписном пункте, если никто не спросит ваш ИНН и не будет настаивать на указании доходов (как и предусмотрено правилами проведения переписи) - тогда будете отвечать? Многие соглашаются, но всегда находятся такие, которые упрямо качают головой: "Нет, все равно не буду". Или выдвигают заведомо абсурдные условия: "Буду, если мне за это заплатят - тысяч десять. А иначе не вижу смысла тратить время".

По мнению Светланы Климовой, для этих людей отказ от переписи - способ выразить действующей власти свое неодобрение. Когда в стране практически нет серьезной политической оппозиции, остается все меньше независимой от государства прессы, судебная власть в значительной мере находится под контролем исполнительной, а избиркомовские инструкции и "новые избирательные технологии" гарантируют сложившейся элите отсутствие неожиданностей на выборах, власть вообще перестает нуждаться в гражданах. И тогда им приходится искать новые возможности напомнить ей о том, что они - не объект, а субъект.

Возможно, это и имел в виду Владимир Путин, называя будущую перепись "тестом на доверие общества к власти". Последовательно не доверяя обществу, власть, как ни странно, ждет от него доверия.

Борис ЖУКОВ. "Еженедельный журнал", 6 мая 2002 года